Ким Уозенкрафт - Разыскиваются полицией

— Не важно, если одна из нас знает.

— А если мы разделимся или придется разделиться по какой-либо причине?

— Дайана! — От раздражения у Гейл прошла усталость. — Сейчас я не способна загадывать настолько вперед.

Она перешла на трусцу и повернула вдоль берега к северу. Вскоре Дайана догнала ее и, приноровившись к шагу, заняла место впереди. Они бежали, бежали и бежали. Гейл старалась не думать о прохладе текущего неподалеку ручья. Соизмеряла дыхание в соответствии с темпом, как делала многие годы, когда тренировалась на тюремной беговой дорожке. Теперь задача сводилась к усилию воли. Все исходило из головы: ей следовало заставить тело продолжать двигаться, в то время как оно больше всего на свете жаждало распластаться на земле. Остановиться. Замереть.

Но они бежали. Дайана гналась за крохотным пятнышком света впереди и оглядывалась проверить, все ли в порядке с Гейл.

Когда луна достигла высшей точки на небе, даже воля стала сдавать. Желание совершить побег ослабело. Легкие Гейл больше не справлялись, и она остановилась, оперлась ладонями о колени и ловила воздух ртом. Дайна тоже прервала бег, взяла Гейл за руку и повела на берег ручья. Она знаком показала Гейл, чтобы та оставалась на месте. А сама отошла от ручья ярдов на двадцать, сняла с ботинок пропитанные охотничьим аэрозолем подушечки и побежала по широкому кругу, огибая несколько берез, белевших в ночи, словно привидения. Замкнула три петли, иногда отбегая в сторону и возвращаясь к собственному следу. Остановилась там, где начала бег, достала аэрозольный баллончик, освежила состав на подушечках, надела на ботинки и по широкой дуге направилась к ручью.

Когда она вернулась, Гейл настолько пришла в себя, что больше не ловила воздух ртом. Дышала по-прежнему тяжело, однако не так, как прежде. Пот лился по ее лицу. Гейл наклонялась утереться камуфляжной курткой, завязанной рукавами у нее на поясе.

— Дай твои тесемки, — попросила Дайана, не выпуская из рук баллончика с мочой енота. Гейл послушалась. — Переходи на другой берег.

Гейл принялась прыгать с камня на камень, стараясь не промочить ботинки. Дайана опылила место, где они только что стояли, и прыгнула следом.

На противоположном берегу брызнула аэрозолью на подушечки, подала Гейл тесемки и завязала свои.

Внезапно в тишине послышался лай собак. Близко, неотвратимо близко. Дайана повернулась к Гейл, кивнула в сторону леса, и они помчались изо всех сил, спасая свои жизни, продирались сквозь цеплявшийся за ноги и руки кустарник, топтали подошвами густую поросль. Дайана запуталась ногой в траве и грохнулась на землю; фонарик отлетел в сторону.

— Черт побери! — прошипела она и, поднявшись на колени, тряхнула головой. Поползла на пятнышко света, подобрала фонарь и встала.

Гейл смотрела на нее, но так запыхалась, что не могла вымолвить ни слова. Страх отнимал у нее силы, зато желание выжить придавало энергии. Гейл не забыла секунды, складывавшиеся в минуты, часы, дни, недели, месяцы и годы — почти два проклятых десятилетия жизни, которые она провела в тюрьме, время, когда в бесконечной тюремной тягомотине она не принадлежала себе и день за днем тонула в путанице ограничений и правил и не могла вспомнить, как выглядит луна. И вот появился шанс все это прекратить и своими глазами взглянуть на луну.

Гейл подняла голову: вот она, луна, прямо над ней. Она побежала. Гналась за Дайаной, но не выпускала луну из виду — это величественное отражение солнечного света — и видела на ее лике улыбку, точно луна знала некий восхитительный секрет, о котором Гейл лишь догадывалась.

Она бежала, и откуда-то взялся прилив энергии — дышать стало легче, двигаться проворнее, потому что это было необходимо.

Сколько миновало времени: несколько секунд, час, вечность? Дайана остановилась и, запыхавшись, согнулась пополам. Гейл уперлась ладонями в бедра и пыталась отдышаться. Дайана втянула в себя воздух и, прислушиваясь, задержала дыхание. Гейл последовала ее примеру. Отлично. Они оставили собак позади. Лай раздавался где-то вдалеке и, похоже, погоня сбилась со следа — взяла резко в сторону и оказалась в противоположной части леса.

Дайана улыбнулась Гейл, и они снова помчались. Гейл пожалела, что на ней не кроссовки, а рабочие ботинки — они все больше оттягивали ноги.

Но она бежала, хотя чувствовала, что ее легкие скоро взорвутся, если она не даст им отдохнуть. Бежала.

Ложе из сосновых иголок на краю леса. Ниже на склоне неосвещенное шоссе, двухрядная проезжая часть, посередине двойная желтая разделительная полоса предупреждает водителей, что обгон запрещен. По сторонам поля и лес.

Женщины присели отдохнуть. Дыхание успокоилось. Иногда со свистом проносились машины, и свет фар отражался на сером покрытии дороги. Дайана не обращала на них внимания, а Гейл они казались маленькими и круглыми. Ей было очень приятно сидеть и нормально дышать, хотя в легких по-прежнему саднило от сухости, будто это была выброшенная на берег высохшая губка. В мышцах накапливалась молочная кислота. Хорошо, если завтра она вообще сможет пошевелиться.

Дайана легла на спину и закинула руки за голову.

— Ничего не поделаешь, надо двигаться дальше.

— Еще несколько минут.

— Как рана?

— Терпимо.

Ногу дергало, но она онемела, словно сделали местное обезболивание лидокаином. Гейл не верила, что их спринтерский побег из тюрьмы по полю и ночной кросс по лесу удались и она на свободе. Пока. Ее воодушевила удача, но она не обольщалась. А Дайана, похоже, приняла все так, точно побег из-под стражи — нечто вроде занятий по аэробике, куда она ходит каждый четверг в половине шестого. Гейл понимала, что за девушкой нужен глаз да глаз, чрезмерное доверие может обернуться чем-нибудь очень опасным. Однако Дайана никуда не делась, а ведь могла бы, оказавшись за оградой, рвануть от нее подальше. Но нет, осталась верной.

К тому же полезно, пока все не уляжется, иметь рядом бывшего копа. А уляжется тогда, когда имена Гейл Розалинн Рубин и Сары Дайаны Уэллман останутся только в анналах службы федеральных маршалов. [24] Подразделение министерства юстиции США. Или там все теперь компьютеризировано? Дайана знала, какие веревки могут затянуться на ее шее петлей палача.

— Как ты считаешь, они долго будут гоняться за нами?

Дайана села и посмотрела на дорогу.

— А сколько они гонялись в тот раз?

— Не знаю, сколько времени за нами следили. Но за мной гонялись, пока не поймали, — ответила Гейл. — Среди нас была «крыса». Они знали о нас все: где мы, что у нас было.

— Узнали, кто это?

Гейл покачала головой:

— Нет. Я не пыталась. Другие пробовали, но ничего не получилось.