Василий Горлов - Код Маннергейма

— Новый год у нас в усадьбе. На улице мороз, на стеклах фантастические ледяные сады, а в комнатах жарко печи натоплены. Всюду свечи, их не гасят даже на ночь. Maman, такая молодая и красивая в вечернем открытом платье, за роялем и papa с янтарным чубуком. Дымок трубочный так вкусно и заманчиво пахнет заморскими странами, пальмами, индейцами. И мы — дети всюду носимся в праздничных костюмчиках, уже испачканных шоколадом, и никак не хотим идти спать. А рано утром, проснувшись первым, босиком по зябкому полу бегу к елке — искать подарки. А под ней — сбывшаяся мечта — расписной, невероятно красивый каурый деревянный конь и почти всамделишная сабля.

Муравьев залпом допил шампанское и, непривычно, впервые по имени-отчеству, обратился ко мне:

— Густав Карлович, чувствую, не уйти мне живым из этих гор. Когда вернетесь домой в Россию, прошу вас, навестите моих стариков, передайте письмо да расскажите им, как было дело. — Он протянул мне конверт.

Я не ожидал, что услышу такую просьбу от ротмистра — храбреца, весельчака, удачливого ловеласа. Я не стал говорить слов, которые обычно произносят при подобных обстоятельствах, лишь молча взял протянутый конверт.

Меня которую ночь преследовал один и тот же сон. Являлось прекрасное женское лицо, но в красивом изломе черных бровей, в глубине огромных карих глаз столько неизбывной тягостной тревоги и тоски, что чудный лик этот казался застывшей маской горя…

И вернулись в печали ученики к Сыну Человеческому, который был тогда в Капернауме, и оказался там человек, у кого сын слеп, глух и косноязычен. И сказал он Иисусу: «Господи, просил я исцелить моего сына, и ученики Твои не смогли. Смилуйся, Господи. Верю, что будет по слову Твоему». И сказал Сын Человеческий: «Доколе буду с вами, маловерные}». И, вложив больному персты в уши его и плюнув, коснулся языка его и глаз закрытых и взглянул на небо, вздохнул и сказал ему «еффафа», то есть «отверзись». И тотчас прозрел, и отверзлись уши его, и стал говорить чисто. И призвал Иисус учеников, и пошел с ними к морю Галилейскому, и спросил их: «За кого почитают Меня люди?» Они отвечали: «Кто за Иоанна Крестителя, кто за Илию, а иные — за одного из пророков». И спросил Он: «А вы за кого Меня почитаете?» И сказал Ему Симон по прозванию Петр: «Ты — Христос, то есть Мессия». А сыны Зеведеевы Иоанн и Иаков, прозванные Воанергес, сказали: «Равви, близится праздник Пасхи. Пойдем и мы в Иерусалим, и будешь учить народ в храме, и вступишь в святая святых как Мессия, то есть помазанник из колена Давидова». А Симон Канаит, ходивший с зелотами, мечом опоясанный, сказал: «Ты Иисус из колена Давидова есть пророками заповеданный царь иудейский. Сделаем смуту средь сынов Израилевых, и будешь править в Иерусалиме». И печалился Сын Человеческий речам их, и открыл Он им тогда, что будет предан в руки человеческие, и не разумели они. Тогда сказал Иисус: «Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками и быть у биту, а на третий день воскреснуть». Они стали Ему прекословить и просить не оставлять их. Но Иисус отвечал: «Кто хочет душу свою сберечь — тот потеряет ее. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» И печалились они, и пришли на берег моря Галилейского, и не было у них никакой еды, и забросил невод Симон Петр четырежды и не поймал ничего. И увидел это Иисус и сказал: «Забрось в этом месте еще раз», но возразил ему тот: «Равви, уже делал я это. Тут рыбы нет». И сказал ему Сын Человеческий ласково: «Ах, Симон, Симон, доколе ж ты будешь так маловерен и упрям?» И забросили сеть по слову Его и не могли вытащить — столь было в ней рыбы разной — и крупных было 150 штук. А пока готовили трапезу, удалился Иисус на гору и предавался там молитве. А когда Он вернулся, то застал учеников Своих спорящими и спросил их, о чем они рассуждали между собой. А они молчали все, ибо спорили между собой, кто из них больший есть. И Он, сев среди них, сказал: «Кто хочет быть первым из всех, будь последним из всех и всем слугою. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою во искупление многих». И просили Его Иуда Искариот и Фома, бедный раб Его: «Не пойдем никуда, Господи. Хорошо нам здесь». А стал вечер, и зажгли ученики Его светильник, и сказал им Иисус: «Для того ли приносится свеча, чтобы поставить ее под кроватью? А не для того ли, чтобы ставить ее на подсвечнике, дабы осветила она дом? Истинно говорю вам — нет ничего тайного, что не стало бы явным, и ничего сокрытого, что не вышло бы наружу. Если кто имеет уши, да услышит».

По пути к Иерусалиму, а с ними многие люди пришли в столицу иудейскую, ибо приближался уже праздник Пасхи, вышла навстречу им женщина из селения Вифания и просила Иисуса идти с ней, ибо единственный сын ее лежал в доме при смерти. Ученики же Его возбраняли ей. И сказал Сын Человеческий ученикам: «Идите сами». И пошел с ней в дом ее. И когда приблизились они к воротам иерусалимским, сказал Иоанн Зеведеев Фоме — неверному рабу Господа: «Хотим возвеличить Его, а ты с лица как Он». И привели из соседнего селения белую ослицу с молодым осленком, и накрыли ее одеждами своими. Фома сел на нее, и думали так исполнить пророчество о явлении мессии — нового царя иудейского. Многие же постилали одежды свои по дороге, и зеленые ветви резали с дерев и постилали. И предшествующие и сопровождающие восклицали: «Осанна! Благословен грядущий во имя Господне!» И вошел так Фома в Иерусалим, а слепой нищий сидел при дороге и начал кричать: «Иисус, сын Давидов, помилуй меня». И не мог Фома излечить его. И проклинал тот его, думая, что он Иисус, и надсмехался над ним. И тотчас же пошли ученики Его в храм и, придя, изгоняли оттуда торговцев и менял и столы меновщиков перевернули, и скамьи продающих голубей опрокинули, и устроили смуту во всех приделах. И пришел Сын Человеческий, и опечалилось сердце Его, и сказал им: «Не ведаете, что творите. Думал Я, что пришел принести мир на землю, не мир, но меч принес Я. Ибо отныне разделятся люди между собой и каждый дом разделится внутри себя». А ученики Его радовались, как чада неразумные, и говорили: «Учитель, посмотри, какие камни и какие великие здания». И сказал Сын Человеческий: «Истинно говорю вам, не останется здесь камня на камне, все будет разрушено. И так и должно быть — никто не наливает вина молодого в старые мехи, ибо порвет вино мехи и само пропадет. И будет построен новый храм Царствия Небесного на земле. Но до этого срока будет предан Сын Человеческий в руки человеческие, и осудят Его на смерть, и поругаются над Ним, и оплюют Его, и будут бить Его, и убьют Его, и в третий день Он воскреснет». И ужасались бывшие с Ним, и приступили к Нему, и взроптали: «Вот мы оставили все и последовали за Тобой, и Ты теперь оставляешь нас». А неверный раб Его Фома плача молил: «Пойдем с нами к морю Галилейскому — хорошо нам там». И сказал Иисус: «Чадо, не ведаешь сам, о чем просишь Меня. Се путь не Мной, но Отцом Моим Небесным избран».