Колин Маккалоу - Неприкрытая жестокость

Он улыбался, и ей оставалось только улыбнуться в ответ. Однако к тому моменту, когда села за свой стол, Хелен с трудом справлялась с охватившей ее злостью. «Как они смеют? О, почему я не старше и не уродливее, почему мои волосы такого примечательного персикового цвета?»

Зазвонил телефон.

— Хелен Макинтош принимает сообщения для всех!

Ее речь была встречена молчанием, потом раздался смех.

— Хелен? Разве это не твой телефон?

— О, Курт! Извини, просто я… о, не важно.

— Я пытался связаться с тобой всю прошлую неделю.

— Капитан позволил мне отдохнуть. У них проходили какие-то мероприятия, в которых я не была задействована; а так как у меня нашлись дела личного порядка, я попросила отгул.

— Я заходил в Талисман-тауэрс, — сказал он, — но не застал тебя дома. Полагаю, все дело в Дне благодарения. Но когда даже твой отец не смог сказать, где ты, я начал беспокоиться!

— Бедный Курт! Мне очень жаль.

— Продолжай и дальше повторять это. Я прощу тебе что угодно, если ты отправишься со мной в «Соло» сегодня вечером.

— Какая замечательная идея! Там я смогу все тебе рассказать.

— Я заеду за тобой в шесть сорок пять.

— Нет, не получится. Давай встретимся на месте в семь, хорошо?

— Будет хорошо, — сказал он и повесил трубку.

Как типично для Курта. Он был уже в ресторане, чтобы приветствовать ее. Иногда Хелен подумывала приехать в условленное место на час раньше, чем они договорились, только чтобы выяснить, насколько раньше приходит Курт. Он не только обладал красивой внешностью, он еще был джентльменом до мозга костей. И конечно, гением.

— Ты закончил свое уравнение? — спросила она, принимая бокал французского шамбертена.

— Да, закончил, потом вернулся и переписал то, на стене.

Он добавил газированной воды себе в бокал.

— Честно, Курт, как ты можешь портить такое хорошее вино, разбавляя его? Иногда я тебя не понимаю.

— Оно крепкое, милая Хелен, а я хочу иметь ясную голову. — Его бледно-голубые глаза сверкали. — Я хотел бы услышать твои новости.

— Нет, давай начнем с твоих новостей, — ответила она.

— Откуда ты знаешь, что они у меня есть?

— Я читаю тебя как открытую книгу.

— Вот как… Они уже не такие новые, но ты имеешь право их знать. Джозеф действительно был женат на той женщине, и потому его женитьба на Дагмар — двоеженство.

— Мне очень жаль!

— В жалости нет необходимости. Никто ничего не узнает. Фрау Рихтер и ее сын были застрелены всего через несколько минут после Джозефа. Удивительное совпадение!

Хелен откинула назад голову и рассмеялась.

— Такое же удивительное, как и «неожиданная» встреча Рузвельта, Черчилля и Сталина в Ялте!

— Какая ирония судьбы, — безмятежно заметил он, смотря на свой коктейль из креветок. — Ты не удивлена?

— Нет, Курт, не удивлена. Кто это сделал?

— Думаю, турки.

— Которые сейчас находятся на пути в Турцию, чтобы прожить там безбедную жизнь, — сказала она, посмеиваясь.

— За это не поручусь.

— Полицейские Мюнхена нашли связь между фрау Рихтер и Джозефом фон Фалендорфом?

— Откуда? Джозеф был слишком осторожен и не оставил доказательств. А фрау держала все свои документы в столе — даже не закрытыми на ключ. Можешь себе представить?

— Да, вполне могу, — ответила Хелен. Она не испытывала жалости к Рихтерам. А если бы она оказалась достаточно глупа, попалась на удочку мошеннику и сделала его Макинтошем? Этого, конечно, не могло произойти ни сейчас, ни в будущем, но Хелен понимала затруднительное положение фон Фалендорфов. Дагмар гениальна в своей области: может создать новую формулу и воплотить ее в жизнь, может управлять огромным концерном с практичностью и дальновидностью прирожденного бизнесмена — но она не способна распознать человека и устроить свою личную жизнь. Насколько сильно похож на нее Курт? Во многом они совершенно разные, но…

— Ты можешь влюбиться в неподходящего человека? — спросила она.

Он оторвался от еды и улыбнулся.

— Сама ответь на свой вопрос.

— Если бы могла, не спрашивала бы, Курт.

Он отложил вилку и взял ее руки в свои.

— Хелен, Хелен! Я люблю тебя. Я люблю тебя с нашей первой встречи на той вечеринке у Марка, десять месяцев назад.

— Чушь! — воскликнула она, отнимая руки. — Тебе только так кажется. Все не так.

— Можешь думать по-своему, — сказал он, отставляя пустую чашу из-под креветок в сторону. Пусть подобное действие и не вписывалось в правила этикета, но некоторые люди не любят смотреть на опустевшую посуду, и Курт относился к их числу.

— Когда Дагмар тебе рассказала? — спросила Хелен.

— На следующий день после нашего возвращения домой.

— Чтобы младшего братика Курта никто не смог заподозрить.

— Как и всех фон Фалендорфов! — воскликнул он, широко раскрыв глаза. — Нет никакой связи между нашей семьей и взбесившимися турками.

— Сколько их было убито?

— Понятия не имею.

— Тогда другой вопрос. Курт, насколько ты обеспечен?

— Для моих нужд у меня больше чем достаточно.

— Как у меня?

— Нет, Хелен. Пятая часть — десять миллионов.

— Надежно инвестированные?

— Абсолютно.

Они принялись за главное блюдо, нисколько не сожалея об убитых Рихтерах, турках или прочих невинных. Дагмар подчистила то, что стало следствием ее некомпетентности, только и всего.

— Теперь, — сказал он, когда им принесли кофе, — я хочу услышать твои новости.

Ее лицо оживилось.

— Я купила себе новые апартаменты.

— Не знал, что ты несчастна в Талисман-тауэрс.

— Я счастлива, но тут представился шанс приобрести квартиру на восьмом этаже в Басквош-Инлет, — быстро заговорила она. — Они такие великолепные, Курт! Их владелица убита — ей перерезали горло. Мне довелось быть с ней знакомой и, зная ее наследников, я подумала, что если потороплюсь, то они продадут апартаменты мне. Я предложила им миллион двести тысяч, и они ухватились. Конечно, завещание еще не утверждено, но договор подписан, и теперь им уже не отвертеться. Ты их знаешь — близнецы Уорбертоны.

Он очень внимательно ее слушал и кивнул, когда она закончила.

— Да, я знаю тот дом. Он прекрасен, и вид должен открываться замечательный. Но Хелен! За такие деньги! Квартира не стоит и четверти той суммы, что ты заплатила.

— Я с тобой согласилась бы, если бы не тот факт, что на мысе Басквош больше не будут строить высотных зданий. Квартира может уйти с аукциона не меньше чем за миллион. Братья прекрасно об этом знают. Все счастливы!

— Ты уже переехала? — спросил Курт.

— Окончательно вчера. Я поменяла мебель — немного старины, немного модерна и еще нечто среднее.

— Я хотел бы на это взглянуть.

— Оставляй свой кофе и поехали ко мне в мой новый дом. Там я сварю нам «Ямайскую голубую гору».