Ридли Пиерсон - Двойная ложь

В дверь туалета громко застучали кулаком. Альварес указал на свои губы, затем ткнул пальцем ей в грудь, прося, чтобы она ответила на стук.

— Занято! — крикнула Джиллиан.

— Понятно. Прошу прощения. — Мужской голос. Федерал? Кто-то из охранников Гоина? Войдя к нему, откликнувшись на стук, она, возможно, только что спасла его. Или, наоборот, захлопнула капкан. Ни о какой определенности не может быть и речи.

— Думаю, ты не сможешь понять, — прошептал он.

— Сколько вранья. — Джиллиан на мгновение задумалась. — И столько жизней.

— Вранье идет от них.

— Опомнись! Пока не поздно! — воскликнула она.

Альварес взглянул на часы.

— С вагонами, которые за ресторанами, ничего не случится. Отправляйся туда. Сейчас же.

— Нет. — Ее взгляд был непреклонен. — Никуда я не пойду.

В тесной тишине Альварес вдруг заметил, что сверхскоростной экспресс не издает привычного ритма, лишен голоса. Они отняли у поезда душу. Они у него отняли душу.

Он снова глянул на часы.

— Если хочешь меня выдать, решай скорее. У меня все расписано по минутам.

— Я не пойду в последний вагон, — повторила Джиллиан. — То, что ты хочешь сделать, ты сделаешь и со мной. Это не решение — я не знаю, что ты задумал, но это не выход.

— Это не твоя война.

— Это совсем не война. Семью ты не вернешь. И лучше тебе не станет.

Внутри у него клокотал вулкан эмоций, но голос прозвучал спокойно:

— Ты меряешь все своими мерками. — Альварес помедлил и добавил: — Решай.

Джиллиан обожгла его взглядом, молча повернулась и вышла.

Уильям Гоин в сшитом на заказ специально по этому случаю синем костюме и красно-бело-синем галстуке стоял за небольшой трибуной, ощетинившейся микрофонами, под взглядами уже слегка захмелевшей аудитории. Одной из семи камер, которые должны были записывать и освещать происходящее, была камера «Даталайн». В спинку каждого сиденья был вмонтирован небольшой жидкокристаллический экран, на котором лицо Гоина выглядело слегка розоватым.

Гоин во второй раз за день сердечно приветствовал пришедших гостей и пообещал, что сразу после презентации гости получат новую порцию угощений и шампанского. Ответом стали аплодисменты, красноречиво характеризующие настрой гостей.

— Прежде, чем я отвечу на ваши вопросы, — начал он, стоя между двумя привлекательными женщинами из отдела по связям с общественностью, — мы хотели бы показать вам небольшой видеоролик, рассказывающий об инновационной технологии «F-A-S-T Трэк» и тех качествах, которые делают его поездом будущего. Кроме того, мы подготовили кассеты с информационными материалами, чтобы вы могли забрать их с собой. Их вы сможете получить в баре вагона-ресторана, вместе с майками и брошюрами, которые, надеюсь, вы найдете интересными. Ролик длится всего лишь около пяти минут. И сейчас мы его посмотрим.

Слева от Билла Гоина, лицом к камерам и слепящим софитам, стоял Кит О’Мейли. Он был в темных очках, выглядевших совершенно неуместно. К его правому уху тянулся витой проводок, на лице застыло подобие улыбки.

Одна из помощниц Гоина произнесла несколько слов в сотовый телефон, и внимание присутствующих переключилось на видеомониторы. Экран оставался черным. Нетерпение нарастало. Судя по мелькающим на экране искрам, воспроизведение началось, но изображение не появлялось. Не было и звука.

Не терпящий недоработок ни в чем, Гоин возлагал на презентацию особые надежды. Эту короткую пресс-конференцию он репетировал несколько раз, оборудование неоднократно проверялось и перепроверялось. В его планах не было места для разного рода накладок. Одного поворота головы оказалось достаточно, чтобы техники, расталкивая друг друга, бросились на поиски источника неполадок.

Не успели они пройти и десяти шагов, как на маленьких мониторах и на большом экране, установленном справа от Гоина, появился затемненный силуэт мужчины. Когда мужчина заговорил, его голос оказался неузнаваемым — измененный с помощью компьютера, он походил на голос робота.

— Я приветствую пассажиров испытательного пробега «F-A-S-Т Трэк». Если службе безопасности удастся остановить запись, именно вы, пассажиры поезда, пострадаете. Поэтому потребуйте, чтобы данная запись была воспроизведена до конца. С этого момента дальнейшая ваша безопасность зависит от меня. У меня же есть список требований, который я хочу предъявить мистеру Гоину.

Одна из женщин из отдела по связям с общественностью дрожащей рукой поднесла к уху телефон. О’Мейли с лицом, неожиданно приобретшим пепельный оттенок, выступил на шаг из-за Гоина, чтобы взглянуть на монитор. Гоин с трибуны смотрел на О’Мейли сверху вниз со всей яростью, на которую только был способен.

Голос продолжал:

— Если мои требования не будут удовлетворены, ровно через семь минут поезд сойдет с рельсов.

Вспыхнула паника. Следующие несколько секунд записи не видел никто, кроме тех, кто стоял рядом с монитором, — Гоин и О’Мейли среди них.

— Если скорость поезда снизится до десяти миль в час, он автоматически перевернется. Мистер Гоин, надеюсь, вы меня внимательно слушаете.

Толпа пассажиров издавала возмущенный рев — кто-то из гостей пьяным голосом прокричал:

— Это не смешно!

Добрая треть репортеров успели достать телефоны и поспешно нажимали кнопки, соединяясь с редакциями.

— Прежде всего, — продолжал голос с монитора, — Уильям Гоин и Кит О’Мейли должны сознаться в совершенных преступлениях и взять на себя ответственность за гибель трех человек в Генуе, штат Иллинойс, которая стала логическим последствием их решений…

Гоин выглядел так, словно перед ним вырос призрак.

Когда начала транслироваться видеозапись, Тайлер, пробиравшийся по шестому вагону, увидел профиль Альвареса, но звука не было. Как в самолетах, на каждом сиденье имелась пара наушников, без которых ничего нельзя было услышать.

Не прибегая к помощи передатчика, он давал указание людям Куперсмита проверить кабели передачи данных и системы навигации. Теперь же Тайлер крикнул, чтобы кто-нибудь включил звук. Один из техников выполнил приказ. По вагону разнесся стерильный синтезированный голос, произнося обвинения и предупреждая о том, что поезд неминуемо сойдет с рельсов. Сотни манекенов, неподвижно наблюдающих за экранами, придавали происходящему ощущение ирреальности.

— Исполнительный директор корпорации Уильям Гоин, — продолжал электронный голос, — и начальник службы безопасности «Нозерн Юнион» Кит О’Мейли совершили преступление против всех клиентов и акционеров «Нозерн Юнион Рейлроудс». Они перенаправляли бюджетные средства, выделенные для технического обслуживания, а позже подделывали документы, чтобы доказать, что техническое обслуживание проводилось. Средства же на самом деле оказывались в бюджете «F-A-S-T Трэк», и результатом стало отсутствие безопасности и надежности на всех железнодорожных линиях и переездах по всей стране.