Дэвид Балдаччи - Абсолютная власть

Они познакомились с Джеком, когда друг Джека вел дело против Тарра по обвинению в хулиганстве в нетрезвом состоянии и проиграл его. Тарр пришел в суд в строгом костюме, с кейсом, с аккуратно постриженными бородой и волосами и убедительно доказал, что свидетельство полицейского не имеет юридической силы, так как потасовка случилась не на месте проведения концерта группы “Грейтфул Дэд”, что результат теста не действителен, потому что полицейский не зачитал ему правила проведения теста и при его проведении использовалось неисправное оборудование.

Судья закрыл это дело, напомнив полицейскому о необходимости в будущем строго придерживаться установленных правил. Джек с изумлением наблюдал за ходом процесса. Под впечатлением от увиденного он вышел из зала суда вместе с Тарром; вечером выпил с ним пива, и вскоре они стали друзьями.

Лишь изредка и по пустякам вступая в конфликт с законом, Кримзон был хорошим клиентом для Паттона, Шоу и Лорда. Задачей Джека было сделать так, чтобы Тарр, уволивший своего последнего адвоката, вслед за Джеком попал в ПШЛ, хотя фирма вряд ли могла отказать в услугах новому клиенту стоимостью в четыре миллиона долларов.

Он положил на стол ручку, подошел к окну и снова подумал о Кейт Уитни. Ему не давала покоя одна мысль. Когда Кейт оставила его, Джек пошел навестить Лютера. Старик не дал ему мудрого совета, не предложил способа моментально решить проблему Джека. Вообще-то от Лютера было бы странно ожидать совета, как найти путь к сердцу его дочери. И все же Джек всегда мог поговорить с ним. О чем угодно. Лютер слушал его. Действительно слушал. Он не просто выжидал, пока Джек закончит свой рассказ, чтобы приняться за повествование о собственных проблемах. Джек не вполне сознавал, что хочет сказать старику. Но что бы это ни было, Лютер обязательно выслушает его. И уже одного этого будет достаточно.

Часом позже электронный календарь Джека подал звуковой сигнал. Джек взглянул на часы и надел пиджак.

Джек быстро шел по коридору. До обеда с Сэнди Лордом оставалось двадцать минут. Наедине с ним Джек чувствовал себя не в своей тарелке. О Сэнди Лорде говорили много и, как убеждался Джек, по большей части справедливо. Секретарша Джека сообщила ему накануне утром, что Сэнди хочет пообедать с ним. А Сэнди Лорд всегда добивался желаемого. Секретарша Джека напомнила об этом осторожным шепотом, что слегка его покоробило.

Двадцать минут. Но сначала нужно проконсультироваться с Барри Элвисом по поводу документов Бишопа. Джек улыбнулся, вспомнив выражение лица Барри, когда все необходимые бумаги легли на его стол за полчаса до истечения срока. Элвис просмотрел их с явным удивлением на лице.

– Неплохо. Должен признаться, я поставил тебе жесткие сроки. – Он смотрел в сторону. – Вообще-то я не люблю этого делать. Очень ценю твои усилия, Джек. Извини, если нарушил твои планы.

– Ерунда, Барри, мне за это платят. – Джек повернулся, чтобы уйти.

Барри поднялся из-за стола.

– Джек... ммм... с тех пор, как ты работаешь здесь, мы ни разу толком не поговорили. Давай как-нибудь пообедаем вместе.

– Отличная мысль, Барри, пусть твоя секретарша договорится с моей насчет возможной даты.

В тот момент Джек осознал, что Элвис, в принципе, неплохой парень. Он задал Джеку жару, ну и что? По сравнению с тем, как старшие компаньоны обращались со своими подчиненными, Джек еще легко отделался. Кроме того, Барри был первоклассным корпоративным адвокатом, и Джеку было чему у него поучиться.

Джек прошагал мимо стопа секретарши Барри, но Шейлы там не было.

Затем Джек заметил груду коробок у стены. Дверь кабинета Барри была закрыта. Джек постучал, но ответа не последовало. Он огляделся вокруг и открыл дверь. На мгновение он закрыл глаза, а когда вновь открыл их, то увидел пустые книжные полки и прямоугольные участки невыцветших обоев, где раньше висела уйма дипломов и свидетельств.

В чем дело? Он закрыл дверь, повернулся и столкнулся с Шейлой.

Обычно безупречно одетая и причесанная, подтянутая и сдержанная, сейчас Шейла выглядела так, как будто побывала в серьезной переделке. Она работала секретаршей Барри в течение десяти лет. Шейла уставилась на Джека, в ее бледно-голубых глазах вспыхнул и погас огонь. Она повернулась, быстро подошла к своему столу и начала собирать коробки. Джек наблюдал за ней, ничего не понимая.

– Шейла, что происходит? Где Барри?

Она не отвечала.

Ее руки двигались все быстрее, пока она не начала буквально швырять вещи в коробку. Джек приблизился к ней и сверху вниз смотрел на ее хрупкую фигуру.

– Шейла! Что, черт возьми, происходит? Шейла! – Он схватил ее за руку.

Она дала ему пощечину и, испугавшись своего поступка, внезапно села. Голова ее склонилась к поверхности стола и замерла в таком положении. Она начала тихо всхлипывать.

Джек вновь огляделся. Может быть, Барри мертв? Может, произошел несчастный случай, и никто не сообщил ему? Неужели люди в этой огромной фирме настолько бессердечны? И ему суждено прочитать об этом в официальном сообщении? Он посмотрел на свои руки. Они дрожали.

Он присел на краешек стола и осторожно коснулся плеча Шейлы, стараясь вывести ее из состояния отчаяния, но безуспешно. Джек начал беспомощно оглядываться по сторонам, так как всхлипывания становились все громче и жалобнее. Наконец, появились две другие секретарши и молча увели Шейлу, недружелюбно поглядывая на Джека.

Что, черт возьми, он им сделал? Он посмотрел на часы. Через десять минут встреча с Лордом. Внезапно ему очень захотелось попасть на этот обед. Лорд знал обо всем, что происходило на фирме, и, как правило, заранее. Затем у него возникла ужасная мысль. Он вспомнил прием в Белом доме и свою разгневанную невесту. В разговоре с ней он упомянул Барри Элвиса. Но она же не могла...? Джек стремительно побежал по коридору, так что за его спиной развивались полы пиджака.

“Филлморз” был сравнительно новой достопримечательностью Вашингтона. Тяжелые двери красного дерева были инкрустированы толстым слоем бронзы, ковры и занавеси – исключительно ручной работы и чрезвычайно дороги. Каждый столик представлял собой уединенный уголок и настраивал на неспешную и размеренную еду. К услугам посетителей были телефоны, факсы и копировальные аппараты. Вокруг резных столиков стояли роскошно драпированные стулья, на которых восседала элита вашингтонских деловых и политических кругов. Цены были под стать клиентуре.

Даже в заполненном посетителями ресторане не чувствовалось никакой спешки; его клиенты, не привыкшие кому-либо подчиняться, передвигались с такой скоростью, какая была им удобна. Порой само их присутствие за определенным столиком, приподнятая бровь, сдержанный кашель, понимающий взгляд были для них содержанием целого рабочего дня и приносили огромные прибыли лично для них или для тех, кого они представляли. Отчетливо различимый дух денег и власти витал в зале.