Дэвид Балдаччи - Абсолютная власть

Бертон немедленно приступил к делу.

– Давайте уточним: на ноже для вскрытия конвертов остались отпечатки как президента, так и Кристины Салливан. И их кровь. Так?

– Да.

– Любой прокурор многое отдал бы за подобную штуку. Нам нужно вернуть ее.

– Мы выкупим у него нож. Он хочет продать его. В следующем письме он сообщит нам о сумме.

Бертон во второй раз вызвал у нее потрясение. Он швырнул на стол конверт.

– Этот парень очень хитер, но на определенном этапе ему все же придется перейти от слов к делу.

Рассел достала письмо и прочитала его. Послание было коротким и, как прежде, написано печатными буквами:

СКОРО СООБЩУ КООРДИНАТЫ. РЕКОМЕНДУЮ ЗАРАНЕЕ ПОБЕСПОКОИТЬСЯ О ФИНАНСОВОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ СДЕЛКИ. СТОЛЬ ЦЕННУЮ ВЕЩЬ МОГУ ПРЕДЛОЖИТЬ ЗА СЕМИЗНАЧНУЮ СУММУ. СОВЕТУЮ СЕРЬЕЗНО ОБДУМАТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ НЕВЫПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ. ЕСЛИ ЗАИНТЕРЕСУЕТЕСЬ, ОТВЕЧАЙТЕ ЧЕРЕЗ РАЗДЕЛ ЧАСТНЫХ ОБЪЯВЛЕНИЙ В “ПОСТ”.

– У него своеобразный стиль письма, не правда ли? Лаконичный, но очень информативный.

Бертон налил еще одну чашку кофе. Затем он бросил на стал еще одну фотографию того, что Рассел отчаянно хотела вернуть.

– Ему нравится дразнить нас, не так ли, мисс Рассел?

– По крайней мере, он идет на сделку.

– Здесь потребуется крупная сумма. Вы готовы к этому?

– Это моя забота, Бертон. С деньгами проблем не будет. – Ее надменность постепенно возвращалась к ней.

– Может, и не будет, – согласился он. – Кстати, на кой черт вы не позволили Коллину вытереть эту штуку?

– Я не обязана отвечать на этот вопрос.

– Конечно, не обязаны, мадам Президент. Рассел и Бертон улыбнулись друг другу. Возможно, она ошибалась. Бертон был бельмом в глазу, но он был хитер и осторожен. Теперь она осознала, что нуждалась в этих качествах больше, чем в галантном простодушии Коллина, даже если к нему прилагается свежее сильное тело.

– В головоломке есть еще одна деталь, шеф.

– То есть?

– Когда придет время убить этого парня, будет ли вас тошнить от моего присутствия?

Рассел подавилась своим кофе, и Бертону пришлось несколько раз хлопнуть ее по спине, пока ее дыхание не стало ровным.

– Полагаю, вы уже ответили.

– О чем, черт возьми, вы толкуете, Бертон, – убить его?

– И вы до сих пор не понимаете что здесь происходит? Я-то считал, что вы даже где-то были выдающимся профессором. Неужто вы жили в башне из слоновой кости? Или, возможно, вам просто недостает здравого смысла. Хорошо, я объясню все предельно просто. Этот парень был свидетелем того, как президент пытался прикончить Кристину Салливан, та пыталась отплатить ему услугой за услугу, а мы с Колли-ном сделали свое дело и выключили ее до того, как президент был бы зарезан, как животное. Свидетель! Запомните этот термин. Еще до того как я узнал про эту маленькую улику, упущенную вами, я понял, что мы под угрозой. Парень рассказывает кому-нибудь эту историю, и она разрастается, как снежный ком. Некоторые вещи мы просто не сможем объяснить, правильно? Но ничего не происходит, и я начинаю надеяться, что, может, нам всем повезло, и парень просто боится раскрыться. А теперь я узнаю про эту дрянь с шантажом и спрашиваю себя: что все это значит?

Бертон вопросительно посмотрел на Рассел.

– Это значит, – ответила она, – что в обмен на нож он хочет получить деньги. Это его лотерея. Что еще это может значить, Бертон?!

Бертон покачал головой.

– Нет. Это значит, что парень водит нас за нос. Играет в интеллектуальные игры. Это значит, что наш свидетель смел и дерзок. И кроме того, чтобы взломать гнездышко Салливана, нужно быть настоящим профессионалом. Таким образом, этот парень не из тех, кого легко испугать.

– Ну и что? Разве мы не будем в безопасности, если вернем нож? – До Рассел начинало доходить, к чему клонит Бертон, но она все еще не вполне понимала это.

– В том случае, если он не оставит у себя его фотографии, которые теперь в любой день могут появиться на первой полосе "Пост-. Увеличенное фото следа ладони президента на ноже для вскрытия конвертов из спальни Кристины Салливан на первой полосе. Возможно, это даст повод для серии интересных статей. Для газет это достаточное основание, чтобы начать копать глубже. Даже малейший намек на связь между президентом и убийством – и все кончено. Разумеется, мы можем заявить, что парень рехнулся, а фотография – искусная подделка, и, может быть, нам поверят. Но другая проблема волнует меня гораздо больше, чем появление этих фотографий в “Пост”.

– А именно? – Рассел наклонилась к нему, ее голос был низким, почти хриплым, она чувствовала, что на нее надвигается нечто ужасное.

– Похоже, вы забыли, что парень видел все, что мы делали той ночью. Все. Во что мы были одеты. Имя каждого. Как мы заметали следы, над чем, я уверен, полиция до сих пор ломает голову. Он может рассказать, как мы приехали и как уехали. Он может попросить их проверить руку президента на наличие следов ножевого ранения. Он может рассказать, как мы доставали одну пулю из стены и где мы стояли, когда стреляли. Он может рассказать им все, что они хотят знать. И когда он это сделает, они сначала подумают, что он знает все подробности преступления, потому что был там и сам нажал на курок. Но затем полицейские поймут, что в деле участвовало больше одного человека. Они поинтересуются, что ему еще известно. Такие подробности, которые он не смог бы придумать, а они могут легко проверить и подтвердить. Они начнут интересоваться всеми этими маленькими пустяками, которые кажутся необъяснимыми, но которые может объяснить он.

Рассел поднялась, подошла к бару и налила себе виски. Налила она и Бертону. Она обдумывала слова Бертона. Тот человек действительно все видел. Включая и то, как она занималась сексом с президентом, находившимся в бессознательном состоянии. С чувством жалости к себе она выбросила эту мысль из головы.

– Зачем ему выставляться после того, как он получит деньги?

– А кто сказал, что ему вообще нужно выставляться? Помните, что вы сказали в ту ночь? Он может действовать на расстоянии. Получить кучу денег и свергнуть администрацию. Черт, он может обо всем написать и послать в полицию по факсу. Им придется проверить информацию, и кто скажет, что они ничего не найдут? Если у них есть какие-либо материальные улики из той комнаты – волосы, слюна, сперма, то все, что им нужно, – это соответствующее тело. До сих пор у них не было оснований коситься в нашу сторону, а теперь, кто знает?.. Заполучи они результат анализа крови Президента на ДНК, и мы – трупы. Покойники.

– Пусть даже парень не вылезет на свет Божий по своей воле. Следователь по этому делу – не простак. И я нутром чувствую: со временем он найдет этого сукина сына. А тот, кому светит пожизненное заключение или, возможно, высшая мера, уж наверняка разговорится, поверьте мне. Я видел это много раз.