Тана Френч - Рассветная бухта

С каждым разом Оушен-Вью выглядел все хуже. Во вторник он казался оборванцем, изгоем в ожидании своего спасителя, словно все, что ему нужно, — это богатый застройщик, который придет и наполнит улицы яркими красками, как и было задумано с самого начала. Теперь же он напоминал конец света. Я почти ожидал увидеть у машины стаю одичавших собак и последних выживших, которые, пошатываясь, со стонами выбираются из полуразрушенных домов. Я подумал о том, как Пэт нарезал круги вокруг пустошей, пытаясь заглушить в голове шорохи и скрежет; я подумал о том, как Дженни слушала свист ветра за окном, читала книги в розовых обложках про позитивное мышление и спрашивала себя, что стало с ее счастливой жизнью.

Шинед Гоган, разумеется, была дома.

— Че вам надо? — резко спросила она, стоя в дверях. На ней были те же серые легинсы, что и во вторник, — я узнал их по жирному пятну на дряблом бедре.

— Мы бы хотели побеседовать с вами и вашим мужем.

— Его нет.

Облом. В этой паре Гоган, можно сказать, был мозгом, и я надеялся, что он поймет, что в их интересах поговорить с нами.

— Не страшно, — сказал я. — Если понадобится, мы вернемся. А пока посмотрим, чем вы сможете нам помочь.

— Джейден уже рассказал вам…

— Да, рассказал. — Я протиснулся мимо нее в гостиную. Ричи последовал за мной. — На сей раз нас интересует не Джейден, а вы.

— Почему?

Джейден снова сидел на полу и стрелял в зомби.

— Я не в школе, потому что болею, — сразу сказал он.

— Выключи эту штуку, — приказал я ему и поудобнее устроился в одном из кресел.

Ричи сел в другое. Джейден скорчил гримасу, однако выключил контроллер, стоило мне указать на него и щелкнуть пальцами.

— Твоя мама хочет нам кое о чем рассказать.

Шинед не двинулась с порога:

— Не хочу.

— Ну конечно, хотите. Вы что-то скрывали еще во время нашего первого визита. А сегодня все нам выложите. Что вам известно, миссис Гоган? Вы что-то видели? Слышали?

— Про того парня я ничего не знаю. Я его даже не видела.

— Я спросил вас не об этом. Мне плевать, связано ли это с тем парнем или с любым другим парнем: я просто хочу выяснить, что вам известно. Садитесь.

Шинед подумала, не стоит ли разыграть сцену «не смейте командовать в моем доме», но я взглядом дал ей понять, что это плохая идея. В конце концов она закатила глаза и рухнула на застонавший под ней диван.

— Через минуту мне малыша нужно будить. И я ничего такого не знаю, ясно?

— Это не вам судить. Схема такая: вы рассказываете все, что знаете, мы решаем, имеет ли это отношение к делу или нет. Вот почему мы носим полицейские значки. Так что давайте начнем.

Она шумно вздохнула:

— Я. Ничего. Не. Знаю. Что я должна вам сказать?

— Вы что, совсем дура? — спросил я.

Лицо Шинед стало еще уродливее; она открыла рот, чтобы произнести какой-то банальный бред про уважение, однако я продолжал вбивать слова в ее голову до тех пор, пока она не захлопнула рот.

— Черт побери, мы что, по-вашему, расследуем? Кражу в магазине? Разбрасывание мусора? Это дело об убийстве. О нескольких убийствах. Неужели ваша тупая башка не способна это понять?

— Не смейте называть меня…

— Миссис Гоган, скажите мне одну вещь — мне очень хочется это узнать. Какая сволочь позволит убийце детей гулять на свободе просто потому, что не любит полицию? Каким недочеловеком нужно быть, чтобы это казалось нормальным?

— И вы позволите ему так со мной обращаться? — рявкнула Шинед на Ричи.

Он развел руками.

— Миссис Гоган, мы под большим давлением. Вы же читаете газеты? Вся страна ждет, когда мы наконец разберемся с этим делом. Мы должны предпринимать все, что в наших силах.

— Ясен пень, — сказал я. — Как думаете, почему мы возвращаемся? Потому что не можем наглядеться на ваше прекрасное личико? Нет, мы здесь потому, что арестовали подозреваемого, и нам нужны улики, чтобы он остался в тюрьме. Подумайте хорошенько, если можете: что будет, если он выйдет на свободу?

Шинед сложила руки на толстом животе и сердито надула губы. Я не стал дожидаться ответа.

— Во-первых, я страшно разозлюсь, и даже вы, наверное, знаете, что злить копа — плохая идея. Миссис Гоган, ваш муж подрабатывает за наличные? Знаете, сколько ему могут дать за то, что он получает пособие обманным путем? Джейден, похоже, не очень болен: как часто он пропускает школу? Если я приложу усилия — поверьте, я так и сделаю, — то насколько сильно я могу осложнить вам жизнь?

— Мы порядочные люди…

— Перестаньте. Даже если бы я вам верил, я не самая большая ваша беда. Потому что если вы и дальше будете нас дурачить, произойдет следующее: этот парень выйдет на свободу. Видит Бог, я понимаю, что вам плевать и на правосудие, и на общественное благо, но мне казалось, что вам по крайней мере хватит мозгов, чтобы заботиться о безопасности своей семьи. Этот человек знает, что Джейден мог рассказать нам про ключ. По-вашему, ему неизвестно, где Джейден живет? Если я сообщу ему, что кто-то может в любую минуту дать показания против него, какая мысль придет ему в голову прежде всего?

— Ма! — протянул Джейден дрожащим голосом. Он отполз на попе к дивану и теперь смотрел на меня во все глаза. Я чувствовал, что Ричи тоже повернул голову в мою сторону, но ему хватило ума промолчать.

— Вам достаточно ясно? Может, объяснить в более простых словах? Если ваша глупость действительно несовместима с жизнью — ладно; в противном случае вы сейчас же расскажете мне, что утаили от нас.

Шинед, открыв рот, прижалась к стенке дивана. Джейден вцепился в ее легинсы. Увидев страх на их лицах, я снова почувствовал тот, вчерашний прилив сил — он веселил меня, кружил голову словно безымянный наркотик.

Обычно я со свидетелями так не разговариваю. Может, я и не обладаю хорошими манерами, может, меня считают холодным и бестактным, или как там меня еще называют, однако за всю карьеру я ни разу так не поступал. И не потому, что не хотел. Не обманывайте себя — жестокость заложена в каждом из нас. Мы держим ее под замком, потому что боимся наказания или потому что верим, что таким образом сделаем мир лучше. Никто не наказывает детектива за то, что он слегка припугнул свидетеля. Я знаю кучу историй, когда парни выкидывали номера похуже — и всегда без последствий.

— Рассказывайте, — сказал я.

— Ма.

— Все эта штуковина. — Шинед кивнула на аудионяню, которая лежала на боку на кофейном столике.

— Что с ней?

— Иногда у них провода переплетаются, или как их там.

— Частоты, — поправил Джейден. Теперь, когда мать заговорила, он выглядел более счастливым. — Частоты, не провода.

— Заткнись. Это все из-за тебя и твоей долбаной десятки. — Джейден отодвинулся от нее и обиженно сжался в комок. — Значит, эти, как их, они пересекаются. Иногда — не все время, но, может, раза два в месяц — эта штучка ловит не нашу няню, а ихнюю. И мы слышим, что у них происходит. Это все не нарочно. — Шинед удалось напустить на себя вид праведницы, который ей совсем не шел. — Но мы случайно все слышали.