Барбара Бёртон - Призрачный табун

– В этом смысле ты прав, – согласился Джеймс. – Ты же знаешь, как вам ехать?

– Да, сначала до Бристоля…

– Верно. А вот оттуда добираться не очень удобно. Старый поезд, который ходит до Ландсмоора, трудно назвать комфортабельным.

– Думаю, мы потерпим.

– Не сомневаюсь. Оттуда вам ехать минут сорок. Как только прибудете в Ландсмоор, позвоните Говарду Равеналу. Я тебе давал его номер телефона. Он знает, что вы приезжаете, заберет вас на вокзале и отвезет в Ландсмоор-хауз. И еще, недалеко от дома находятся руины – держитесь по возможности от них подальше.

– Почему? – с иронией в голосе спросил Генри. – Там водится нечистая сила?

Холодок пробежал по спине Целестины. Она с напряжением смотрела на Джеймса.

– Ха-ха, в точку! – рассмеялся он. – Ну, об этих развалинах действительно рассказывают всякие жуткие истории. Какие-то связаны с нечистой силой, какие-то – с темными преступлениями и убийствами. В любом случае, место жутковатое. Да и по руинам, в конце концов, разгуливать небезопасно – того и гляди что-нибудь обвалится.

Генри усмехнулся:

– Ты умеешь успокоить, Джеймс. Ну, мне нужно будет работать, а у Целестины вряд ли хватит духа одной гулять по старым развалинам.

– Тогда все в порядке, – сказал Джеймс и поднял свой бокал. – Хочу выпить за ваше благополучие и за ваше чудесное пребывание в Ландсмоор-хаузе!

Целестина тоже подняла свой бокал. Агнес О’Донни как раз сидела напротив нее, и когда женщина прикоснулась своим бокалом к ее, то увидела, что черты лица Агнес вдруг стали меняться, принимая другой облик. Буквально на глазах мисс О’Донни превращалась… в Глорию Маркхам.

– Что же ты делаешь? – спросила она. Целестина сразу же узнала голос погибшей подруги. – Разве ты не видела, что со мной произошло? Ты уверена, что хочешь такого же конца, как у меня? Оставайся в Лондоне!

«Я не могу отпустить Генри одного в Ландсмоор-хауз», – мысленно ответила она.

Ее собеседница «слышала» ее «слова»:

– Ты должна образумить Генри.

«Это исключено».

– Ну, тогда он сам подписал вам приговор. Считай, что он уже виноват в том, что произойдет. Проклятие Ландсмоор-хауза станет для него погибелью!

Звон бокалов вернул Целестину в реальность. Ее бокал выскользнул из руки и упал на стол.

– Как неловко с моей стороны, – стала извиняться Целестина.

– Ничего страшного не случилось, – произнесла Агнес.

– Действительно, это же не перелом ноги, – согласился Джеймс. – Сейчас нам быстро поменяют скатерть и дадут новый бокал.

Он подал знак официанту, и пока тот устранял последствия неловкости Целестины, Агнес пристально наблюдала за женой писателя. Ей было интересно, почему Целестина так странно на нее смотрела.

* * *

Носильщик вез чемоданы и сумки Уорнеров к поезду. Генри заказал купе, так что поездка обещала быть комфортной. Он купил несколько журналов. В одном издании была опубликована статья о нем, которую он хотел почитать в дороге. Он уселся поудобнее и зажег сигарету.

Целестина знала, что ее муж с удовольствием покидал Лондон. Обычно и ей это нравилось. Она не рассказала мужу, что в ресторане «общалась» с Глорией Маркхам. Она уже и так достаточно рассказала ему невероятных вещей.

Сказать, что она нервничала – значит не сказать ничего. Женщина очень хотела успокоиться, но страх неизвестности проникал в нее все глубже и глубже. Она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

Внешне Целестина казалась спокойной, но в ее голове, не переставая, роились жуткие мысли. Она слышала, как Генри листает журнал. «Вот бы мне его спокойствие, – подумала Целестина. – Я бы тогда точно так же, как он, была уверена, что в Ландсмоор-хаузе нас не ждет ничего плохого. Но у меня не получается».

Муж отложил газету:

– Не хочешь чего-нибудь почитать?

Она отрицательно покачала головой. Читать ей не хотелось, она ни на чем не могла сконцентрироваться:

– Читай, не беспокойся, я не скучаю.

– Мы можем сходить в вагон-ресторан.

– Я не голодна.

Он снова взялся за еженедельник:

– Мне нужно серьезно поговорить с этим Джоном Боуденом.

– Он снова позволил себе пару нелицеприятных замечаний в твой адрес?

– Парень явно против меня что-то имеет, и я не могу понять, что именно.

– Не обращай внимания, Генри. Всем мил не будешь.

– Он никогда не пишет ничего про мои книги, его подколки касаются только лично меня. Мне интересно, для чего он это делает. Я ему позвоню из Ландсмоора.

– Я бы не стала этого делать, Генри. Такие вещи не решаются по телефону. Ты должен побеседовать с ним лично.

– Да, ты права, так будет лучше. Я свяжусь с ним, как только мы вернемся в Лондон. Уж я-то эту статейку не забуду.

Генри поднялся.

– Я принесу нам что-нибудь выпить, – сказал он и быстро вышел из купе.

* * *

Целестина задумчиво смотрела в окно. Уже начинало смеркаться. На небе висели тяжелые, мрачные дождевые облака.

Хотя они еще не приехали в Ландсмоор, она уже могла себе представить, как он выглядит. Ее мысли снова заполнили страх и мысли о смерти.

Если они с Генри будут держаться вместе, то с ними ничего не может случиться. «Мы будем бороться за наше счастье и за наши жизни и победим!» – упрямо подумала Целестина, и это наполнило ее уверенностью. Впервые за день тяжелое предчувствие беды отступило.

Она отвернулась от окна и пронзительно вскрикнула. Оказывается, она была не одна в купе. Здесь был тот самый старик!

* * *

Он сидел напротив нее и сверлил ее мрачным взглядом. Уже само его присутствие приводило Целестину в ужас, ее сердце бешено колотилось.

На нем был надет сильно поношенный костюм. Ворот рубашки был расстегнут, и женщина увидела красный рубец на его шее. «Как будто кто-то пытался задушить его веревкой», – испуганно подумала она.

Она с нетерпением ждала возвращения мужа. Генри должен сам увидеть, что этот жуткий старик существует на самом деле, что она его не выдумала!

В его глазах читался упрек.

– Ты все-таки поехала, – серьезно сказал он. – Хотя мы тебя предупреждали.

– Мы? – спросила озадаченная Целестина.

– Я и Глория. Этого оказалось недостаточно. Как можно быть настолько глупыми?

– Мой муж и я не нуждаемся в наставлениях и поучениях, в том числе и от вас! – резко ответила она.

– Вы совершаете самую большую глупость в вашей жизни.

– Даже если это и так, вас это не касается!

– Тебе это даром не пройдет, Целестина!

– Да кто вы вообще такой? И почему вы меня беспокоите?

Старик чуть заметно улыбнулся:

– Возможно, мне не безразлична твоя судьба.

– Я этому не верю. Какие цели вы преследуете? Как вас зовут?

– Мое имя – Эдгар Браун.

Целестина была уверена, что никогда не слышала это имя: