Грэм Мастертон - Анти-Клаус

Она села и спросонья уставилась на меня.

— Звони 911! Сейчас же!

Прямо над нами, я услышал звук шагов пересекающих крышу, а после — треск отрываемой черепицы. О, боже, дети. Он пытается добраться до детей.

Я по лестнице рванулся к детской комнате, но, как только я достиг двери, она захлопнулась, и я услышал, как повернулся ключ. Я застучал по ней кулаками, бросился на нее плечом, но она не двинулась с места.

— Трейси! Майки! Проснитесь! Откройте дверь! Открывайте дверь и выбирайтесь оттуда, быстро!

Послышались еще скрипы, от выдираемых из крыши гвоздей. Я снова с криком заколотил в дверь:

— Трейси! Майки! Вставайте! Вам нужно выбраться оттуда!

Теперь я слышал, как Майки плачет, и Трейси кричит:

— Что это? Что это? Потолок ломается!

— Дверь заперта! Поверните ключ и выбирайтесь оттуда, как можно быстрее!

По лестнице поспешно поднялась Дженни, с растрёпанными волосами. — Полиция уже едет. Они сказали — будут через пять минут. Что происходит?

— Черт возьми, Трейси, открой дверь! Открой дверь!

— Я не могу! — заныла Трейси. — Ключ не поворачивается!

— Что случилось? — закричала на меня Дженни. — Что происходит? Почему ты не можешь открыть дверь?

— Это он, — сказал я ей. — Человек, который приходил сегодня днем. Это Сатана.

— Что? Что ты натворил? Вытащи оттуда моих детей! Вытащи оттуда моих детей!

Я держался за перила и бил босой ногой в дверь, но та была слишком прочной, чтобы сдвинуться с места. Внутри, истерично вопили Трейси и Майки.

— Папа! Кто-то лезет через потолок! Папа, открой дверь! Это мужчина и он лезет через потолок!

Вот черт, подумал я. Вот черт, вот черт. Дженни была в полной панике и так сильно билась в дверь, что переломала ногти и запятнала всё кровью.

Боже, лишь одно можно было сделать, и я надеялся, что еще не слишком поздно. Я побежал вдоль по коридору и вниз по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Дженни кричала мне вслед:

— Куда ты пошел? Джек! Мы должны открыть дверь!

— Мамочка! Мамочка! Я вижу его ноги! Открой дверь, мамочка!

Я промчался через кухню и открыл дверь в гараж. Схватил с верстака металлический ящик и побежал обратно наверх.

— Что можно этим сделать? — закричала на меня Дженни. — Нужно было взять свой топор!

Но я подошел к двери и крикнул:

— Послушай! Твой ящик! Он у меня! Если ты оставишь моих детей в покое и откроешь дверь, то можешь забрать его прямо сейчас!

Я услышал грохот , когда человек проломил остатки штукатурки и свалился на пол, Трейси заплакала, а Майки издал тихий крик, который всегда издавал, когда был не на шутку, по-настоящему испуган.

— Ты слышишь меня? — спросил я его. — Он прямо здесь, у меня в руках. Ты можешь забрать его просто так: без всяких вопросов, без предъявления обвинений. Просто открой дверь, забери ящик, и мы дадим тебе уйти.

Последовало долгое, долгое молчание. Я слышал как хнычет Майки — это значило, что человек еще не причинил им вреда.

— Пожалуйста, — сказал я. — Это наши дети.

Дженни стояла рядом со мной, сжимая и разжимая окровавленные кулаки. Потом она вдруг завизжала:

— Открой дверь, сволочь! Открой дверь!

Снова тишина, а затем ключ повернулся. Дверь распахнулась сама по себе.

Трейси и Майки забились за кровать Майки. Посреди спальни стоял мужчина, его черная одежда, была покрыта гипсовой пылью. Он проделал в потолке дыру в три фута в диаметре, и в спальню кружась, падал и таял, коснувшись ковра, снег. В руках мужчина держал большой изогнутый серп, с черной ручкой и замасленным лезвием.

Подняв ящик в левой руке, я шагнул вперед.

— Вот, — сказал я. — Всё здесь, кроме порошка, который я использовал на траве.

Он улыбнулся мне, сунул серп за пояс, и обеими руками взял ящик.

— Я сожалею о том, что взял его, — сказал я. — Я не понимал что это твое… что после стольких лет, ты всё еще жив.

Дженни обошла меня сзади, взяла Трейси и Майки, и поспешила вывести их из спальни. Мужчина поднял одну бровь и сказал:

— Прекрасные дети. Ты поступил мудро.

— Нет… Я был таким, как ты сказал. Жадным. Хотел получить что-то не потратив ничего. И чуть было не потерял семью из-за этого.

— О, Джек, не будь к себе так строг. Мы все совершаем ошибки.

Он поставил ящик на пол и открыл его, чтобы убедиться, что всё на месте, и это было его ошибкой. Он мне доверился. Когда он над ней склонился, я поднял серп, который держал в правой руке и отклонился как бейсбольный питчер. Он почувствовал мое движение и начал поднимать взгляд, но случилось это уже тогда, когда я ударил его серпом поперек шеи и разрубил её до горла: прямо через его сухие седые волосы и позвонки. Его голова упала вперед на грудь, словно была на шарнире, и из шеи, прямо в ящик, выплеснулась кровь. Сатана посмотрел на меня — он действительно посмотрел на меня — из-под руки, снизу-вверх — и этот взгляд обеспечил мне кошмары на все грядущие Рождественские праздники. Затем он упал боком на ковер.

Я не хотел этого делать, но откуда-то знал, что придется. Перевернув, я дважды рубанул его по шее, пока голова не отделилась полностью. После этого у меня хватило сил только на то чтобы опуститься на колени рядом с ним; мои руки были словно в перчатках из подсыхающей крови; на мои плечи падал снег; и полицейские сирены завывали всё ближе и ближе.

Пришло Рождество, и Санта тоже пришел.

Copyright © by Graham Masterton, 2003.

Оригинал: Anti-Claus (http://www.grahammasterton.co.uk/anticlaus.html)

Перевод: © XtraVert. Ver.1.0

Запрещены. — ( нем .).

Искаженное modus operandi ( лат .) — «образ действия».

Приди, о Сатана, аминь. — ( лат .).

«Штат мятлика» (широко распространенного пастбищного растения) — официальное прозвище Кентукки.