Чарлз Маклин - Страж

В Индиан-Ридж не существовало никаких официальных институтов. Я позвонил в мэрию Пасфорка и нарвался на секретаршу, объяснившую мне сонным голосом, что, насколько ей известно, Индиан-Ридж попадает под тамошнюю юрисдикцию, однако всю информацию касательно смертей, рождений и бракосочетаний надлежит требовать письменным запросом. В тот же день я послал ей такой запрос, хотя у меня и создалось впечатление, что на слишком быстрый ответ рассчитывать в данном случае не стоит.

Затем я решил поискать имя Бегли в телефонном справочнике Белл-Канти. Я нашел там троих Бегли, но ни один из них не проживал в Индиан-Ридж. Двое первых и слыхом не слыхивали о родственнике или однофамильце по имени Принт, третий, Аарон Бегли из Пайнвиля, повесил трубку, как только я упомянул о своем «кузене».

Библиотекарша также посоветовала мне связаться с кем-нибудь из священников забытой Богом округи, заявив, что «в этой части мира Церковь по-прежнему является главной хранительницей местных преданий».

В телефонном справочнике Белл-Канти, в разделе «Церкви», не было ни одной, расположенной в Индиан-Ридж, хотя в Пасфорке, напротив, их оказалось едва ли не больше, чем жителей. Мне пришлось обзвонить добрую половину их, прежде чем я получил хоть какую-то зацепку.

Преподобный Чарльз Ф. Пеннингтон, священник церкви Святого Причастия и Троицы, сказал мне, что припоминает, будто супружеская пара по фамилии Бегли и впрямь проживала когда-то в Индиан-Ридж. По его мнению, эти люди то ли умерли, то ли уехали оттуда лет тридцать назад.

– В церковь они не ходили, так что у меня не было с ними никакого контакта. Но имени Принт Бегли я, по-моему, никогда не слышал. Много парней из здешних мест отправились на войну, и почти никто сюда уже не вернулся.

– Не думаю, что он был убит, – сказал я. – Его, возможно, посадили в тюрьму. Или даже в психбольницу. Его нельзя было назвать чересчур нормальным.

– А вы не пробовали обращаться в психиатрическую больницу графства?

– Да, пожалуй... но я это отложил напоследок.

– Насколько припоминаю, супруги Бегли не пользовались доброй славой в округе, хоть и не могу сказать почему. Это всегда было не лучшее местечко – даже когда еще на шахтах была работа.

– Но наверняка кто-то из тамошних обитателей, те, что старше, должны были знать их?

– Вы сказали, что работаете над книгой?

– Да, над книгой о войне. Я опрашиваю ветеранов Седьмой армии.

– Не думаю, что они захотят с вами разговаривать. Жители гор – народ скрытный, особенно когда приезжает чужеземец и начинает докучать им расспросами. Можете вы минуточку подождать у телефона? Я хочу спросить у жены – она уроженка тамошних мест и знает округу куда лучше, чем я.

Я услышал, как его ладонь накрыла телефонную трубку, а затем до меня донесся сдавленный шум, означавший беседу вполголоса у аппарата.

– Мистер Грегори? Жена говорит, что у Бегли был сын, хотя ей кажется, что его звали не Принт, а как-то иначе. Это ведь из ряда вон выходящее имя, даже для Кумберленда. Разумеется, это могло быть и какое-то другое семейство. Сейчас там никаких Бегли нет. Но жена говорит, что их родственники проживают здесь, в Пасфорке.

– А как вам кажется, они захотят со мной разговаривать?

– Есть тут один парень по имени Зак Скальф, у него мотель по дороге в Пайнвиль. Он, наверное, сможет вам помочь. Но для этого вам придется сюда приехать. Не думаю, что он скажет вам что-нибудь по телефону.

– А как, вы говорите, называется этот мотель?

– Мотель «В сосновом бору».

ДЕСЯТЫЙ СЕАНС

17 октября

Перерыв после предыдущего сеанса – 24 часа

а) ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ОЖИДАНИЯ

Дальнейший прогресс и постоянно уменьшающаяся напряженность без какой бы то ни было перемены в наших взаимоотношениях.

б) АТМОСФЕРА

Пациенту не терпелось начать сеанс. Он был необычайно разговорчив. Казалось, что он нашел какие-то ключи к происходящему и стремился поскорее рассказать мне об этом, хотя и оттянул свой рассказ до середины сеанса. Сейчас я понимаю, что он хотел сперва услышать мое мнение о ходе регрессий, а потом уже поделиться со мной своим открытием. Поэтому в атмосфере чувствовалось известное напряжение.

Его манера поведения заметно переменилась после того, как он уселся в «свое» кресло. Перенимая любую принятую мной позу, что на данный момент стало для него автоматическим рефлексом, он становится куда спокойнее. Вскоре все наши жесты и телодвижения стали синхронными и начали отражать ритм разговора. Такая согласованность, однако, вызывает куда меньше подозрения, чем синхронность нашего поведения между действиями; последнее обстоятельство означает, что он, скорее всего, сознательно старается копировать мои жесты и мимику, оставаясь наедине с самим собой.

Мое влияние на пациента значительно выросло, однако и сам психотерапевт никогда не в состоянии полностью избежать воздействия на него со стороны пациента со всеми его печалями. Во время всего сеанса меня одолевали неприятные предчувствия.

в) ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ И ТЕРАПЕВТИЧЕСКОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО

Я начал с того, что поздравил пациента с его достижениями в качестве объекта гипнотического воздействия в течение последней недели, и сказал ему, что еще никогда не проводил регрессий с таким успехом и с такими интересными результатами. Он нетерпеливо возразил мне, что и сам бы считал результаты интересными, если бы понимал, что они означают. Затем вкратце изложил мне теорию метемпсихоза: душа, покинув тело, заново рождается в другом теле, и ее характер, обстоятельства и условия в каждой новой жизни зависят от того, что ей удалось совершить в предыдущих. Иногда вера в карму бывает полезна в психотерапевтических целях, но в данном случае я тщательно избегал всяких упоминаний о метемпсихозе, за исключением справки о том, что вера в переселение душ или неверие в него не имеют значения в регрессивной терапии. Сейчас я ненадолго поддержал этот разговор только затем, чтобы развеять страхи пациента касательно того, будто я ему что-то навязываю. Предубеждение против теории реинкарнации у него несколько ослабло.

Мы оба сошлись на том, что необходимо найти ответ на нижеследующие вопросы: А) почему именно эти шесть жизней? Б) что между ними общего? В) какое отношение они имеют к сегодняшним трудностям пациента?

А. В пяти из шести случаев (история с Бегли для нас с ним еще не завершена) жизни кончились трагически и неестественной смертью. Учитывая то обстоятельство, что люди склонны вспоминать из своей жизни самые прекрасные или по крайней мере самые волнующие моменты, тот же принцип может быть распространен и на предшествующие существования.