Питер Страуб - Коко

Пул дал ей номер телефона, а затем, повинуясь внезапному порыву, спросил:

– А вы ничего не слышали о Викторе в последнее время? Нам очень интересно, где мы могли бы найти его сейчас.

– Не слышала ли я о нем? Никто ничего не слышал о Вике вот уже десять лет, доктор Пул. Я перезвоню вам.

Пул повесил трубку.

– Похоже, ты был прав относительно родителей, – сказал он Андерхиллу.

– Она перезвонит? – спросила Мэгги.

– После того, как поговорит с Джорджем.

– А если Джордж скажет “нет”?

– Тогда им, скорее всего, есть что скрывать, и нам надо будет биться с ними до тех пор, пока они не согласятся допустить нас до себя.

– И узнаем за час все, что хотели, – сказал Андерхилл. – Если они действительно играют именно в эту игру, то наверняка подсознательно им хочется поскорее скинуть с себя это бремя.

– Так ты надеешься, что она перезвонит и скажет “нет”?

Тим улыбнулся и снова принялся за свою книгу.

Через полчаса чтения и хождения взад-вперед по комнате Пул снова выглянул в окно. Там внизу, в Москве, небольшая черная машина, имевшая из-за налипшей на нее грязи цвет мертвой кожи, застряла в одном из сугробов, так что машины двигались теперь в одну линию из-за необходимости объезжать ее.

– Именно для таких моментов изобретены карты, – сказал Майкл.

– Именно для таких моментов изобретен маджонг, – сказала Мэгги. – Не говоря уже о наркотиках и телевидении. Зазвонил телефон, и Майкл буквально схватил трубку.

– Это Джордж Спитални, – голос мужчины звучал достаточно агрессивно. – Жена сказала, что вы звонили ей и рассказали какую-то там дурацкую сказку для малолеток.

– Я рад, что вы перезвонили, мистер Спитални. Меня зовут доктор Майкл Пул и я служил с вашим сыном в одном взводе во Вьетнаме...

– Послушайте, в моем распоряжении всего-навсего пятнадцатиминутный перерыв. Надеюсь, вы расскажете мне, что там у вас на уме.

– Я надеялся, что смогу посетить вас вместе с еще одним другом Виктора сегодня вечером, и мы сможем поговорить.

– Я не понимаю. Зачем это нужно?

– Мы хотим побольше узнать о вашем сыне. Виктор был видным бойцом в нашем отряде, и мы все помним о нем.

– Мне это не нравится. Я не разрешаю вам и вашим друзьям приходить в мой дом.

– Нет, этого не может быть, мистер Спитални. Я прошу прощения за то, что мы вынуждены появиться так неожиданно, но мы с друзьями специально прилетели сегодня утром из Нью-Йорка. Мы никого не знаем в Милуоки. И мы готовы выслушать все, что вы согласны сообщить о своем сыне.

– Черт. И кто же эти друзья?

– Человек, которого я упомянул, Тим Андерхилл, и наша приятельница по имени Мэгги Ла.

– Она тоже оттуда?

– Нет. Она просто приехала вместе с нами, чтобы помочь.

– Вы говорили, что Виктор был видным бойцом вашего отряда. Как это?

– Он был очень хорошим бойцом. На него всегда можно было положиться под огнем.

– Дерьмо все это, – прервал его Джордж Спитални. – Я знал Вика лучше, чем вы, мистер.

– Что ж, именно поэтому мы и хотели поговорить с вами. Мы хотим больше узнать о нем.

Несколько секунд Спитални что-то невнятно бормотал себе под нос.

– Вы сказали моей жене, что вы не копы, – произнес он наконец.

– Это так.

– И вы просто приехали сюда повидать нас? Посреди зимы?

– В прошлом году в Вашингтоне у нас было что-то вроде встречи однополчан. Нас осталось очень немного. И нам очень хочется узнать подробности о Викторе и еще одном бойце нашего отряда который тоже родом из Милуоки. И тут как раз подвернулось свободное время.

– Хорошо, раз вам просто надо поговорить о Вике, я думаю, вы можете прийти. Около пяти. А сейчас мне пора работать.

Он рассказал Майклу, как найти их дом, и повесил трубку.

– Он не хотел, чтобы мы приходили, но в конце концов сдался, – сказал Майкл. – Он, похоже, чем-то напуган, а, судя по голосу, он явно не из тех, кого легко напугать.

– Мне кажется, что теперь и я чем-то напугана, – сказала Мэгги.

Пул снова поплелся к окну. Черная машина все еще буксовала в сугробе, отчаянно вращая задними колесами, так что от асфальта даже поднимался дымок.

– Давайте посмотрим телефон родителей Денглера, – услышал он за спиной голос Андерхилла.

Майклу слышно было, как Тим встал и прошел через комнату, чтобы взять телефонную книгу. Желтый городской автобус пытался проехать по улице. Люди, закутанные в пальто и шарфы, за ярко освещенными окнами напоминали музейные экспонаты. Некоторое время водитель автобуса подождал, не выберется ли наконец из сугроба черная машина. Затем он открыл окно и что-то крикнул. Водитель черной машины открыл дверцу и что-то прокричал в ответ. На нем была твидовая кепка. Он знаками показывал, что автобус должен объехать его. Он прокричал еще что-то, затем уселся обратно в машину. Автобус медленно двинулся вперед, прополз несколько дюймов и уперся в правый задний бампер

– Только один Денглер, – сказала Андерхилл. – На Маффин-стрит.

Из черной машины опять выскочил водитель. Автобус продолжал ехать вперед, вдавливая машину в сугроб. Мужчина в твидовой кепочке что-то кричал и бросался на автобус с кулаками. Машина его погрузилась в сугроб еще на два-три дюйма. Один из счетчиков автостоянки, торчащий из сугроба, начал крениться. Человек в кепке подбежал к своей машине, достал из багажника обод колеса и, закрывая багажник свободной рукой, начал колотить ободом по серебристой стали автобуса, который продолжал методично вдавливать его машину в снег. Счетчик тоже постепенно погружался в сугроб. Освободив себе место для проезда, автобус вывернул на середину улицы. Кругом загудели машины. Водитель черной машины продолжал бежать за автобусом и лупить его по заднему бамперу. Он все время старался попасть по красочному объявлению, нарисованному на автобусе. Человечек в кепке напоминал забавную надувную игрушку, которая гонится за автобусом. Пассажиры автобуса оглядывались посмотреть, откуда исходит шум и грохот. Их физиономии напоминали Пулу лица новорожденных младенцев.

Когда такси свернуло на большой мост, Пул выглянул из окна, ожидая увидеть внизу реку. Вместо этого под мостом простиралась гигантская равнина, вся утыканная серыми трубами, выплевывавшими облака такого же серого дыма, которые, казалось, замерзали и так и оставались висеть в воздухе. То здесь, то там из труб вырывался багровый огонь.

– Как это называется? – спросил Пул у водителя.

– Никак, – ответил тот.

Водитель был созданием неопределенного возраста и весом фунтов, наверное, в триста. Руки его были сплошь покрыты татуировками.

– Что, у этого места нет названия?

– Мы называем его Долиной.

– А что там, внизу?

– Местные промышленные компании. “Глакс”, “Дакс”, “Маффе-ринг”, “Братья Фьюгельхон” и другие фирмы.