Дэвид Розенфелт - Жизнь взаймы (в сокращении)

Она увлекла меня в дом, разбудила Дженис и Бена, чтобы рассказать им новость. К моему облегчению, они, казалось, были довольны, и все было мило, за исключением того момента, когда Бен грозил расчленить меня, если я обижу его малышку.

Рождественское утро выдалось солнечное, температура обещала подняться выше десяти градусов, неслыханно для декабря. Джен хотела поехать кататься, так что, заглотив семь или восемь вафель Дженис, я с трудом оттащил свою отяжелевшую тушку в машину.

Мне было так хорошо, что я согласился опустить верх машины. Нашей первой остановкой был дом ее школьной подруги, Нэнси Бранелл. Полчаса они посвятили восторженному обсуждению кольца, еще столько же — пересказам того, что лично мне показалось обычной школьной нуднятиной. Нэнси даже принесла выпускной альбом. Почувствовав, что я вот-вот усну, Джен объявила, что мы уходим — чтобы осмотреть Кендрикский водопад.

— Ой-ой, — сказала мне Нэнси, — будь осторожен! Мальчики, которых Джен брала с собой к водопаду, никогда не возвращались оттуда прежними.

Как только мы оказалась в машине, я спросил:

— Ты ходила туда с Джеком Уинстоном?

Она кивнула:

— Ну да. Почти каждый вечер!

— Сейчас он, должно быть, толст и лыс.

— Может быть.

— Но ты ведь отвергла его приставания, правда?

Джен потянула носом воздух.

— Люблю запах ревности поутру.

Очень скоро мы выехали на проселочную дорогу, ведущую к водопаду. Всего несколько минут, и то, что было прекрасным солнечным днем, превратилось в нечто облачное. Подул ветер.

— Давай остановимся и поднимем верх, — сказал я.

— Не сейчас. Так пока хорошо. А водопад всего в паре миль.

Но уже через минуту Джен пожалела о своем решении. Ветер усиливался, небо заволокло черными тучами, и мне пришлось включить фары.

Казалось, Джен встревожилась.

— Как будто летом перед грозой! — прокричала она.

Я крикнул:

— Сейчас выйду, опущу верх!

— Осторожно!

Мгновение — и стало совсем темно, хоть глаз коли. Казалось, фары не работают. Я ощутил острый приступ паники, поняв, что эту тьму просто невозможно разогнать. Я обернулся к Джен, но не смог разглядеть во тьме даже ее силуэт.

— Ничего не вижу! — заорал я.

— Ричард! — кричала она, и страх в ее голосе был отражением моего собственного. Я попытался поднять верх и остановиться, но не имел ни малейшего понятия, где дорога. Внезапно правые колеса стали прокручиваться, и я понял, что нас сносит в кювет.

— Ричард! — снова крикнула Джен, но вой ветра заглушил ее голос, словно она звала откуда-то издалека. Машина накренилась вправо, и земля под нами исчезла. Наступила полная тьма.

Я протянул руку к Джен, но схватил только воздух. Машина перевернулась, может быть, всего раз или два, но мне казалось, что всю тысячу и никогда не остановится. Джен перестала кричать.

Наконец мы приземлились, головой вверх.

— Джен? Ты в порядке?

Она не ответила, и ужас иглою пронзил мне сердце.

— Джен! Ответь, ну, пожалуйста!

И вдруг, словно кто-то отдернул занавеску, тучи начали рассеиваться. Всего за пять секунд ветер стих, и снова засияло солнце.

Джен в машине не было.

Она исчезла бесследно, и я проклял свое решение ехать с открытым верхом. Ее, должно быть, выбросило из машины, она могла остаться на дороге. Я выбрался из машины. Перед глазами все плыло. До дороги было ярдов десять, и Джен нигде не было.

Остановилась машина. Мужчина выскочил наружу и бросился ко мне:

— Вы в порядке?

— Моя девушка… ее выбросило из машины. Помогите мне найти ее!

— Но с вами-то все в порядке?

Он смотрел на мой лоб, и когда я дотронулся до него рукой, то понял, что из раны над левым виском идет кровь. Больно не было.

— Я в порядке. Нужно ее найти!

Он кивнул и объяснил другим остановившимся, что надо делать. Мы начали прочесывать кусты. Я был в совершеннейшей панике: выкрикивал ее имя, носился туда-сюда, в глубине души понимая, что, если бы с ней все было в порядке, она бы ответила.

Приехала полиция, и я рассказал патрульному, что случилось.

— Где вы потеряли управление? — спросил он.

— Не очень далеко отсюда. Буря поднялась так быстро…

— Какая буря?

У меня не было времени обсуждать погоду.

— Буря. Стало совершенно темно, и поднялся ветер…

— Надо перевязать вам рану, — сказал он.

Но кровь почти остановилась, и я попросил его не беспокоиться. Полиция организовала поиски дальше по дороге. Я слышал ее крик перед тем, как мы перевернулись, но не хотел исключать ни одной вероятности. Время шло, казалось, миновали часы, хотя, возможно, только минуты. Один из полицейских вернулся.

— Вашей девушки там нет.

Я кивнул, хотя это не имело ни малейшего смысла.

— Вы употребляли алкоголь, сэр?

— Сейчас одиннадцать утра! Боже мой, конечно, нет!

Он попросил меня вытянуть руки и так далее. Я разозлился, но сделал, как он просил, чтобы поскорее с этим покончить.

— Может, она просто была в шоке… — сказал я, не особенно в это веря. — Может, она просто ушла.

Он, очевидно, тоже не верил.

— Куда бы она могла пойти?

— Ну, она здесь выросла, так что… — А потом я увидел: на его униформе была бирка с фамилией Уинстон.

— Вы Джек Уинстон?

Он удивился:

— Откуда вы меня знаете?

— Женщина, с которой я был, Дженнифер Райан! Вы встречались, когда она заканчивала школу.

Никакой реакции.

— Не думаю, что мне знакомо это имя, сэр.

— Ее семья живет выше по дороге. Можем мы туда заехать? Может быть, ее кто-то подобрал и отвез домой…

Он согласился довезти меня до дома, и я показал ему дорогу. Когда мы добрались до места, он спросил с явным недоверием:

— Она тут выросла?

— Да. — Я побежал к двери. Краешком сознания отметил, что дом выглядит менее ухоженным.

Полицейский Уинстон подошел и встал у меня за спиной. Я позвонил, дверь открыла Дженис.

— Да?

Я забормотал что-то про несчастный случай, но тут мое внимание привлек интерьер дома. Трудно объяснить, но казалось, будто кто-то старательно уничтожил там все следы уюта и тепла.

Дженис в недоумении посмотрела на Уинстона:

— Джек, что происходит?

Ответа я не услышал, потому что уже вбежал внутрь. Внутри разница оказалась еще очевиднее. Другая мебель, со стен исчезли картины… Я бросился в комнату, где мы спали с Джен, и меня словно током ударило. Это была не спальня, а что-то вроде кабинета. Мой разум отказывался воспринимать происходящее.

— Что происходит? — спросил я. — Почему вы все поменяли?

— О чем вы говорите? — удивилась Дженис.

— Где Бен?

Она буквально отшатнулась.

— Бен? Мой муж? Он умер почти двадцать лет назад.

Я схватил ее за руку.

— Почему, черт возьми, вы так говорите? Почему?

Полицейский Уинстон грубо оттащил меня в сторону.