Дэвид Линн Гоулмон - Левиафан

С сего дня моря переходят под власть сил, неуязвимых для военных действий, как уже было выказано близ берегов Венесуэлы и Соединенных Штатов. Ни одному военному судну не будет дозволено погружаться ниже одной тысячи метров ни в одном океане мира под страхом немедленных и безжалостных репрессий. Ваши войны остаются вашими; ваши земли остаются вашими. Однако моря конфискованы за вашу небрежность, высокомерие и алчность. В качестве жеста доброй воли гражданское сообщение по поверхности морей разрешается.

Внемлите этому предупреждению. Северная часть побережья Мексиканского залива и трехсотмильная запретная зона у побережья Венесуэлы закрыты для всякого коммерческого мореплавания. Предложения нациям, которых это коснулось, последуют позже. Конец сообщения.

Оперативный штаб Белого дома,

Вашингтон, округ Колумбия

Директор ФБР встал с кресла. В комнате царил мрак, разгоняемый лишь свечением четырех стен, где отображалась карта океанов планеты. Три большие красных звезды отмечали точки в море близ Венесуэлы, самой столицы и Мексиканского залива у Техас-Сити, штат Техас.

— Департамент полиции Нью-Йорка был первой правоохранительной организацией, прибывшей в ООН. Они оцепили отдел аудиовизуальной трансляции до подхода наших людей. Интерпол заявил, что это их юрисдикция, потому что территория является международной. Тем не менее у нас хватило времени для поспешного обследования. Никаких отпечатков пальцев, кроме уполномоченного персонала. Местонахождение всех десятерых техников отдела аудио-видео ООН во время инцидента установлено.

— ЦРУ? — осведомился президент.

— Сэр, нам просто не за что уцепиться. Слайды могли подготовить по заказу или на любом из трехсот миллионов домашних компьютеров с помощью «Фотошопа». Система самая распространенная. Просто не за что уцепиться.

— Что ж, очевидно, нам придется поддерживать свободу морей, так что с этой точки зрения, хоть я и воспринимаю эту угрозу всерьез… — Он оглядел лица собравшихся. — У нас нет выбора, придется продолжать поставки нефти и газа. Адмирал Фукуа, у нас есть хотя бы половина ресурсов, чтобы гарантировать безопасность этих судов?

— Сэр, в данный момент наши силы настолько рассеяны, что мы не гарантируем даже безопасности собственных военных кораблей, не говоря уж о коммерческих перевозках. Пройдет добрых три месяца, прежде чем мы доведем численность боевой группы до нормальных мирных стандартов, где уж там говорить о военных условиях…

— Спасибо за откровенность. Дал ли что-нибудь лингвистический анализ документа? И как, черт возьми, все наши якобы безопасные компьютерные системы были взломаны?

Вопрос не был адресован кому-либо конкретно из собравшихся. Однако советник по вопросам национальной безопасности Харфорд Леман встал и адресовал другой вопрос генералу Кеннету Колфилду. Генерал за последние полгода как-то посерел и истрепался.

— Кен, мы выдвинули какие-нибудь теории на предмет оружия или организации, имеющих отношения к атакам на Венесуэлу и Техас-Сити?

— С разведывательного конца — ничего, а ядерная дактилограмма вообще тупик. Этот материал из совершенно неизвестного нам реактора-размножителя. Что же до судна или судов, то все, чем мы располагаем, — лишь запись сонара, показывающая нечто, что, по общему мнению, включая и подразделение электролодок «Дженерал Дайнэмикс», попросту не может существовать.

Заместитель директора Агентства национальной безопасности покашлял.

— Выкладывайте, — сказал президент.

— Лексика документа указывает на американское или британское образование, но подвергнуть проверке на данный момент ничего не удастся. Слова, которые наши аналитики называют «старорежимными», наводят их на мысль, что это не только экотеррорист, но и религиозный фанатик.

— Покамест, скажем, мы имеем угрозу, исходящую от субъекта, слова которого подкрепляет изрядная ударная мощь, — заговорил президент. — Экологический терроризм, сколь ни благородны его цели, — все равно терроризм. Я хочу, чтобы мне предоставили факты по поводу того, насколько пострадала морская флора и фауна, как утверждает послание. По этому поводу я выскажусь в прессе, хотя и сомневаюсь, что эта организация вызовет симпатию, прибегая к подобным аргументам.

Сидевшие вокруг стола примолкли, а президент обернулся и поглядел из большого окна. И проронил, не оборачиваясь:

— Адмирал Фукуа, прикажите выследить и уничтожить эту угрозу любыми средствами.

Центр группы «Событие», база ВВС

Неллис, Невада

Найлз сидел за одним из столов в верхнем ярусе компьютерного центра, смахивающего на амфитеатр, глядя, как Пит Голдинг на полу далеко внизу инструктирует свой отдел о том, как отследить каждую операцию «Европы» за позавчера, называя это кровопусканием системы, уподобляя процедуру кровопусканию архаичных лекарей ради исцеления больного. Они собираются расчленить самую мощную вычислительную систему на свете и слить ее информацию по одной программе и по одной строке кода за раз.

Найлз снова надел очки, взял последнее коммюнике президента, перечислявшее угрозы нации и миру, и уже хотел было встать, когда вдруг все лампы в вычислительном центре мигнули, погасли, загорелись, снова мигнули и засветились ровно.

— Что за чертовщина тут творится? — вскинулся Пит, когда затрезвонил сигнал тревоги.

— Доктор Голдинг, моя система внутренних сообщений взломана, — отозвалась «Европа» электронным голосом и текстовой строкой на главном экране.

Пит бросил взгляд на Найлза, подскочившего на ноги и таращившегося на светящиеся зеленые буквы на главном экране размером тридцать футов на двадцать, расположенным прямо в центре. Затем компьютерщик направился к своему столу, расположенному посредине технических постов, выстроившихся по всему залу. Наклонился к микрофону, но, прежде чем успел что-либо сказать, вошел Карл Эверетт, оказавшийся в коридоре неподалеку, когда зазвучал сигнал компьютерной тревоги. Эверетт вопросительно посмотрел на Найлза, но тот лишь пожал плечами.

— «Европа», запрос: взломан кем?

— Неизвестным источником, доктор Голдинг. Мне даны инструкции.

— «Европа», инициировать протокол безопасности, — распорядился Пит, будто отчитывая ребенка.

— В данный момент не могу подчиниться, доктор Голдинг. Активирована обходная процедура Альфа-Танго-семь.

— Я не санкционировал обход АТ-семь. Заблокировать внешний процесс.

— Что за дьявольщина эта обходная процедура АТ-семь? — поинтересовался Карл у Найлза, теперь выглядевшего очень озабоченным.

— Альфа-Танго-семь — процедура перехвата управления, которую можно запустить с терминала, не принадлежащего «Европе». Даже сотовые телефоны, ноутбуки и домашние ПК группы к «Европе» подключиться не могут. Это сообщение не из внутреннего источника — кто-то с неавторизованного компьютера использовал самый тайный обходной код Пита, чтобы передать нам послание, — пояснил Найлз.