Уильям Морроу - Заколдованный грабитель

Когда детективы арестовали его, он уже снова находился в состоянии полной депрессии, как уже было до того, когда он потерял левую руку. Росс не стал отрицать свою вину. Он вел себя так, словно потерял все надежды и готов принять смертный приговор. Даже представ перед жюри присяжных и выслушав обвинение, он и пальцем не шевельнул в свою защиту.

На отсутствие средств ему жаловаться не приходилось, однако он отказался нанимать адвоката, а с защитником, которого ему назначил суд, обходился с холодной вежливостью. Его раздражало лишь то, что процесс тянется слишком долго. Это вызывало недоумение у некоторых присяжных и свидетелей. Все поведение Росса свидетельствовало об одном: он жаждет скорейшего завершения суда и обвинительного вердикта присяжных.

Такое необычное отношение подсудимого к судебной тяжбе возбудило любопытство его молодого и честолюбивого адвоката. Он сообразил, что здесь скрывается какая-то тайна, и предпринял все усилия, чтобы открыть ее. Защитник изводил своего клиента вопросами и всячески пытался втереться к нему в доверие. Однако Росс оставался равнодушен, угрюм и полон отчаянной решимости.

Наконец адвокат сделал вывод, изумивший его. Разумеется, вначале он решил обсудить его со своим подзащитным. Однако при первом же упоминании об этом Росс устроил настоящую истерику. Адвокат даже решил, что обвиняемый сошел с ума. Теперь ему надо было придумать, как все же продемонстрировать открытие, не вызвав нового приступа буйства у Росса.

Тем временем обвинитель практически доказал вину подсудимого, и, похоже, это успокоило Росса. Но защитник все-таки заявил перед присяжными, что обвиняемый физически не имел возможности совершить убийство.

Росс яростно запротестовал, требуя, чтобы адвокат замолчал. Однако тот и не думал останавливаться, считая своим долгом защитить подсудимого даже вопреки его воле. Он вызвал в качестве эксперта патологоанатома-криминалиста, и тот дал заключение на основании имеющихся в деле увеличенных снимков лица и шеи недавно задушенного человека. По всему выходило, что Росс никак не мог совершить это преступление. Тут обвиняемый впал в бешенство, пытаясь любыми путями остановить его выступление, так что пришлось надеть на него смирительную рубашку и привязать к скамье.

Когда порядок был восстановлен, адвокат передал фотоснимки присяжным:

— Убедитесь, что жертва была задушена левой рукой. А у моего подзащитного ее нет.

Сомнений в его правоте быть не могло. На фотографии отчетливо виднелись отпечатки пальцев левой руки, широко растопыренных самым необычным образом. Застигнутый врасплох обвинитель попытался было отвергнуть свидетельство, но безуспешно.

Пока присяжные совещались, подсудимый немного успокоился, так что его отвязали от скамьи и даже сняли с него смирительную рубашку. Однако, когда присяжные вынесли единственно возможный вердикт: не виновен, Росс снова в бешенстве вскочил на ноги и закричал:

— Это все сделала левая рука! А эта, — он поднял свою единственную правую руку высоко над головой, — никогда не ошибается. В моей бывшей левой руке засел дух зла и убийства. Я отрезал ее на лесопилке, но дух никуда не делся. Он и задушил того человека.

В зале поднялся неимоверный шум. Некоторые присяжные даже вскочили со своих мест. Судье потребовалось немало усилий, чтобы успокоить публику.

— Я не хочу оправдания. Я хочу, чтобы меня повесили. Я не могу всю жизнь терпеть этого паразита, который преследует меня и делает убийцей. Он даже меня пытался задушить во сне. Вот же он здесь! Вы что, разве не видите его?! — Он безумным взглядом уставился на свое левое плечо.

— Я хотел свести счеты с жизнью, но самоубийство — смертный грех. А с меня хватит и двух: не убий и не укради.

Зал снова заволновался.

— Я требую тишины! — Судья застучал молотком по подставке. — Шериф! Уведите подсудимого. И завтра же передайте его экспертной комиссии на предмет проверки его умственной полноценности.

Перевел с английского Борис Косенков