Виталий Вавикин - 47 отголосков тьмы (сборник)

Вступительное слово взял четко поставленный голос диктора с приятным на слух бархатным тембром:

– Приветствую вас, уважаемые дамы и господа, мы начинаем наше скромное мероприятие. Пожалуйста, выключите ваши мобильные телефоны или поставьте на бесшумный режим. Благодарю за понимание.

После объявления зал зашевелился, вскоре на экране в том же музыкальном сопровождении загорелись слова: «Ни для кого не секрет, что у каждого из нас есть определенный груз проблем, который давит на вас и причиняет боль и дискомфорт». Далее появилась картинка карикатурно сгорбленного человека, на спине которого лежит здоровенный валун с надписью «Проблема»; картинка исчезла, появилось новое предложение: «У каждого человека есть также определенный опыт решения тех или иных проблем, вопрос лишь в том, удачно или неудачно он умеет их решать». Появилась новая картинка – фото мужчины и женщины в солнечных очках, загорающих где-то на песочном пляже на фоне ласкового синего моря, а рядом с ней другая, на которой были изображены те же люди, но с уставшим видом, сидящие в грязной комнате и держащие в руках лист о досрочном выселении.

Бейла смотрела на все это с нескрываемым нетерпением – ей очень хотелось, чтобы вся эта информационная вода исчезла и организаторы этого мероприятия наконец уже озвучили суть их предложения. С ее нетерпением было солидарно большинство собравшихся людей: одни громко скандировали о том, чтобы кончали побыстрее и переходили к сути, другие негодовали от того, что те громко кричат, а третьи злились на тех и на других.

Но музыка тем временем не стихала, а экран продолжал показывать презентацию, выполненную не без помощи PowerPoint.

Вскоре на экране появились такие слова: «Решение проблем зависит только от вас самих, у каждого собственный старт и свой отдельный финиш, кто-то бежит быстрее, кто-то медленнее, но каждый достигает по своей вере. Проблема – лишь небольшая преграда на пути к вашему финишу, одно дело, как быстро Вы к нему придете. Спасибо за внимание! Всего хорошего!» После этого мелькнула следующая картинка: спортсмен бежит по беговой дорожке в толпе других бегунов, кто-то запыхался, кто-то злится, а кто-то сохраняет кристальную невозмутимость. Другая картинка показывает радостного спортсмена, разрывающего торсом финишную ленту, его руки вздернуты вверх, а в глазах восторженное благоговение от достигнутого результата.

– Это что, все?! – воскликнули в зале, да так громко, что, наверное, было слышно на улице.

Прекратившаяся музыка и погасший экран красноречиво сказали собравшимся в зале о том, что продолжения им ждать не следует. После волны оскорбленных проклятий в адрес организаторов этого вечера люди стали расходиться, негодуя и злясь на то, что потратили свое драгоценное время на такую очевидную глупость, не сулившую им ничего, кроме горькой обиды и искренней неприязни, в первую очередь к людям, которые устроили сей розыгрыш, и уже в последнюю очередь на себя и на то, что так глупо повелись на все это. Трудно объяснить внутреннее состояние Бейлы Гейл, оставшейся в зале и наблюдавшей за тем, как некогда переполненные людьми ряды кресел пустели, а она оставалась одна и все еще на что-то надеялась – ее не отпускала вера в то, что было написано в подложенном ей приглашении.

«Они же следили за мной, и, вероятно, неспроста, они не могут так со мной поступить! Не могут! Мне же, как никому другому, нужна помощь! Я не верю, что все это подлог!» – она произносила это как молитву в течение двух часов, пока сидела в кресле и смотрела на потухший экран, наблюдая, как гробовая тишина и темнота неосвещенного зала нависают над ней.

– Есть здесь еще кто-нибудь? Эгей… – послышался неуверенный женский голос, очень тихий и очень робкий, словно женщина извинялась за что-то.

– Я здесь, – отвечала Бейла немного взволнованно.

– Кажется, все ушли, да? – спросила женщина, уже более уверенно.

– Да уж… Скоро, наверное, и я пойду… – отметила Бейла.

– Почему, как думаете, они это сделали? Я имею в виду такую злую шутку. Это как-то связано с теми пранкерами, которые снимают приколы на «Ютуб»?

– Я думаю уже все что угодно, по крайней мере, пусть даже и снимают, мне от этого что? Вечер все равно потерян.

– Да уж да! – раздался недовольный мужской бас. Сидевший на первом ряду мужчина поднялся: был он довольно тучен, носил расстегнутый коричневый линялый пиджак и брюки, в лямках которых вместо ремня болталась веревка. Лицо покрывала многодневная щетина, а глаза отражали искреннее недовольство. Женщина же носила тусклое фиолетового цвета платье, поверх которого была красная двубортная куртка; на вид ей было лет сорок, не меньше.

– Думаю, надо уходить, все равно уже ничего не будет, – подытожил мужчина. – Меня, кстати, Унгер зовут, Унгер Прайтман, – мужчина протянул руку.

– Бейла Гейл, – представилась Бейла и кивнула, руку не подала. Однако руку Унгеру подала Сара Уитл.

Бейле пришло вдруг в голову, что эти двое могут быть вполне хорошей сформировашейся парой, может быть, самой счастливой в мире.

Стали двигаться к выходу, Бейла шла первой. Переступила порог.

– ПОЗДРАВЛЯЕМ!!! – хором воскликнули собравшиеся в коридоре мужчины, одетые в парадные черные смокинги с белой бабочкой поверх белой сорочки. Их лица буквально светились от счастья и искренней радости. А уж как удивились и обрадывались те трое, кто остался в зале, две женщины и один тучный мужчина с многодневной щетиной! Собравшиеся не только громко аплодировали вышедшей из зала троице, но еще и пускали конфетти, бросали вверх серебряный дождик, как если бы внезапно начался канун Нового года.

– Не понял, – изумился Унгер Прайтман, не сдерживая на лице искренней улыбки. – Что это все…

– Вы остались, – сказал знакомый Бейле официант из кафе «Джонни Мо», – а это значит, вам нужна наша помощь! И мы вам ПОМОЖЕМ!

– Эээ… – Бейла не знала, что ответить, она видела эти улыбающе-сияющие лица, искренне не понимая, как на это ей реагировать – радоваться или продолжать «втыкать»…

В таком же неопределенном состоянии пребывала Сара Уитл.

– Очередной розыгрыш? – Бейла все же отнеслась к этой внезпаной вечеринке с крайним подозрением, злость ее все-таки пересилила.

– Кроме шуток, мисс Гейл, – ответил за всех знакомый ей официант. Создавалось впечатление, что он лидирует в этой толпе собравшихся по такому случаю незнакомцев и, может быть, являлся если не единственным, то уж точно одним из организаторов Фонда по решению проблем – по крайней мере, такими были мысли у Бейлы Гейл. – Вам и мисс Уитл с мистером Прайтманам выпала уникальная возможность оценить наши возможности, и все это благодаря вашему настойчивому терпению и вере! – последнюю фразу он произнес как-то уж очень торжественно, как если бы вручал орден славы герою перед лицом президента.