Светлана Гончаренко - Продается дом с кошмарами

Поставив тачку на место, Костя понял, что не может войти в дом, особенно в тот коридор, где недавно лежал Артур. Это невозможно! И не в том дело, что круги плывут перед глазами, коленки ходят ходуном, и адски хочется есть. Всё это ерунда. Главное, что на даче странным образом очутился труп. Как он туда попал? Ответ один: в дом Колдобиных со всеми его замками и запорами кто-то способен беспрепятственно войти. Кто? Тот человек, что сидел за полосатыми шторами? Маньяк-Робинзон? Возможно, он и сейчас затаился за дверным косяком. Стоит только сделать шаг…

Так и есть! Это не дождь стучит — по дому кто-то ходит, и слышны за дверью скрипы, шорохи, стоны. Нет, туда нельзя. А куда деваться? К Шнурковым бежать? После того, что он сделал с телом Артура? И что им сказать, как соврать?

Костя долго стоял на крыльце, прислонившись к стене. И ужас холодил его, и ночная тьма.

«Надо идти в деревню, — наконец решил он. — Можно к профессору Безносову на ночь попроситься, можно к этому композитору с бровями. Скажу, что боюсь мышей. Глупо, конечно. Но меня, похоже, все считают здесь городским идиотом, так что должны поверить. А завтра уеду домой».

Составив такой план, Костя порадовался, что он, несмотря на сочинённые им когти тьмы и амулеты вечности, человек вполне разумный.

Он двинулся к шлагбауму и деревне. Улица Мичурина в полночь была ничуть не пустынней, чем днём — всё так же нигде ни души. Однако темнота стала сплошной и душной, как одеяло. Костя не узнавал ни дач, ни приметных деревьев. Лишь скользкая, вся в выбоинах дорога заставляла спотыкаться и тем самым напоминала, что идёт Костя по поверхности земли, а не плывёт в сонном мареве.

«При любом раскладе будку с охранником я должен был давно пройти. И что? Хоть бы огонёк где! Или собака пусть бы залаяла, — ворчал Костя. — Вот деревня! Снова замерло всё до рассвета… Где же я теперь?»

Он шагнул вправо и вытянул руки, желая потрогать хоть что-нибудь реальное — забор, дерево, затаившийся во тьме куст. Но задел он что-то шершавое, тёплое, большое, и это шершавое шарахнулось в сторону с громким вздохом.

Костя в ужасе отскочил. Он побежал, куда глаза глядят, отбиваясь от мокрых кустов, которые, кажется, все высыпали ему навстречу. По Костиным расчётам, он был в деревне. Он хотел стучать в ворота, бить окна, но всё было черно и впереди, и по сторонам. А главное, стало ясно: сзади Костю кто-то догоняет.

Костя всегда неплохо бегал кроссы. Теперь он летел на всех парах, сознательно и технично отбрасывая ноги и укротив дыхание. Треск и стук погони то отставали, то приближались. Неясно было, что сейчас вокруг — поле, улица, лес? Если лес, Костя давно бы споткнулся о какой-нибудь корень, влетел бы в кусты, напоролся бы на ствол. Но что тогда вокруг шумит и сыплет мелкими каплями? Обычно такие капли собираются на листьях, когда слегка моросит. Значит, всё-таки лес? И трава под ногами такая, какая бывает в лесу — невысокая, жиденькая, бежать по ней легко. А где же тогда деревня?

Шаги за спиной вдруг стали тяжёлыми, близкими. Костя поднажал изо всех сил. Ему стало казаться, что теперь он не просто бежит, а зависает иногда в воздухе, делая немыслимые прыжки. Его сердце колотилось жарко и громко, и, похоже, эту стукотню было слышно далеко вокруг. Даже эхо на неё отзывалось то позади, то сбоку. Ещё, ещё быстрее!

Земля вдруг пропала из-под ног. Костя начал брыкаться, пытаясь зацепить её, но ничего не вышло. Он медленно летел вниз, вернее, тонул в странной прохладной жиже. Именно в жиже вроде супа или киселя, потому что обыкновенная вода не могла быть такой тяжёлой и вязкой.

Костя перестал метаться и начал всплывать. Жижа подалась, но какая-то тяжесть тянула вниз и не пускала.

«Ба, я сплю! — вдруг вспомнил он. — Я уже несколько раз точно так же тонул, и это был сон. Значит, всё мне приснилось — и Артур, и тачка, и потёмки. Потому-то я бежал и не мог ничего разглядеть!»

Он без всякой боязни широко раскрыл глаза и увидел, что барахтается в тёмной воде. Всё-таки это была вода! Она нежно пахла болотом. Громадная луна выплыла из-за туч, похожих на дым. Была она неполной, но такой яркой и отчётливой, что Косте показалось, он видит лунные моря и кратеры.

В свете луны вода заискрилась холодными блёстками. Проявились кудрявые очертания берегов. Костя плавал посередине совершенно круглого озера, в самом центре лунной дорожки. «Копытино озеро — вот что мне снится, — понял он. — Интересно, кто это там стоит на берегу, у большой ивы? Негодяй, который за мной гнался?»

Тут снова что-то обхватило его ноги, потащило вниз, и лунный диск глядел уже сквозь мутную плёнку неглубокой воды. Костя дёрнулся, забил руками. Ноги освободились, но то, что тянуло его вниз, прихлынуло выше, стиснуло грудь.

«Да что это за хрень?» — возмутился он и сильнее заработал локтями.

Раздался тяжёлый всплеск. Рядом мелькнуло что-то белое, длинное, странное — мелькнуло и ушло ко дну, оставив ожерелье мелких пузырьков.

Костя воспрял духом. Он стал двигаться к берегу, противоположному тому, где маячила фигура под ивой. Вдруг прямо перед его лицом всплыла небольшая голова, белолицая, облепленная мокрыми волосами. Раздался тихий смех. Тонкая рука зачерпнула воды и брызнула Косте в лицо.

«Сумасшедшие здесь на каждом шагу, — подумал он. — Нигде проходу не дают! Сейчас и эта особа скажет, что всегда мечтала с писателем познакомиться».

Но мокрая незнакомка только хихикала и брызгалась. Зато когда Костя хотел сманеврировать и уплыть прочь, она нырнула под него и схватила за ноги.

Костя устал и сопротивлялся уже без всякого джентльменства. Как только назойливая пловчиха в очередной раз оказалась рядом, Костя безжалостно схватил её за мокрые волосы и окунул довольно глубоко. Булькнули крупные пузыри.

В эту минуту луна окончательно очистилась от облачных лохмотьев и озарила толщу воды. Пловчиха как раз всплывала на поверхность. Костя разглядел нагое женское тело, очень белое, с маленькой, низко посаженной грудью. А вот ниже талии не просматривалось ничего соблазнительного — вместо бёдер и ног отливал старым металлом и гибко шевелился длинный, книзу сужающийся куль. Заканчивался куль чем-то вроде весла или лопаты.

Содрогнувшись от ужаса и отвращения, Костя камнем пошёл ко дну. Незнакомка хихикнула, ловко подхватила его под мышки. Она стала кружиться в воде посреди озера, таская за собой свою обмякшую добычу и часто целуя её своими мокрыми губами.

«Надо проснуться, — приказал себе Костя и вытолкнул изо рта упругие, неживые губы незнакомки. — Какой мерзкий эротический сон! Кто эта тварь? Наверное, резиновая женщина из секс-шопа? Гадость невероятная! Всё, пора вставать!»

Но сколько не таращил он глаза и не дёргал конечностями, всё холодила его чёрная озёрная вода, всё мелькало перед ним мокрое лицо, а ловкие нагие руки щекотали, тискали и уже умудрились расстегнуть штаны. «Если это не сон, то потопит она меня к чёртовой матери!» — ужаснулся Костя.