Эрик Сунд - Слабость Виктории Бергман (сборник)

Хуртиг пребывал в унынии, и неуверенные попытки Жанетт воодушевить его оказались бесплодными. Под конец она спросила его, как дела с Сигтуной, но Хуртиг только покачал головой и сказал, что ждет ответа.

Чертовы снобы из Сигтуны, подумала Жанетт и допила пиво.

Взяв телефон, она набрала номер Софии. София взяла трубку гудков через десять. Голос был хриплый и напряженный. – Привет, как дела? – Жанетт привалилась к стене. – Ты как будто простыла?

София долго молчала, потом кашлянула и вздохнула:

– Вряд ли. Я совершенно здорова.

Жанетт растерялась. Она не узнавала голоса Софии.

– У тебя есть время поболтать?

София снова долго молчала, потом сказала:

– Не знаю. Это важно?

Жанетт уже сомневалась, надо ли было звонить, но решила изобразить легкость, чтобы немного смягчить Софию.

– Важно и важно, – рассмеялась она. – Оке и Юхан, как обычно. Заморочки. Мне просто нужно с кем-нибудь поболтать… Кстати, спасибо за последнюю встречу. Как обстоит сама-знаешь-с-чем?

– О чем я сама знаю? Что ты имеешь в виду?

София как будто фыркнула, но Жанетт сказала себе, что ей послышалось.

– Ну, когда мы в последний раз говорили у меня дома. Психологический профиль преступника.

Ответа не последовало. Судя по звуку, София протащила стул по полу. Потом поставила стакан на стол.

– Алло? – позвала Жанетт. – Ты тут?

Еще несколько секунд тишины, и София заговорила. Голос теперь стал гораздо ближе, и Жанетт слышала, как София дышит.

София заговорила быстрее.

– Меньше чем за одну минуту ты задала пять вопросов, – начала она. – “Привет, как дела? У тебя есть время поболтать? Как обстоит сама-знаешь-с-чем? Алло? Ты тут?” – София вздохнула и продолжила: – Вот ответы: Хорошо. Я не знаю. Я еще не начинала. Привет. Я тут, иначе как бы я отвечала тебе?

Жанетт не знала, как реагировать. София что, напилась? – Прости, если помешала… Мы можем поговорить как-нибудь в другой раз… – Она неуверенно посмеялась. – Ты не пила?

София снова куда-то пропала. Что-то загремело, как будто она положила трубку на стол. Потом послышались легкие шаги и звук закрываемой двери.

– Алло?

– Да, алло. Прости.

София хихикнула, и Жанетт выдохнула:

– Ты смеешься надо мной?

– Еще три вопроса. – Вздох. – “Ты не пила? Алло? Ты смеешься надо мной?” Ответ: Нет. Привет. Нет.

– Пьяная совсем! – засмеялась Жанетт. – Я тебе помешала?

Голосом, преувеличенно внушительным:

– Вопрос номер девять, ответ – да.

Она меня дурачит, подумала Жанетт.

– Мы увидимся?

– Да, мне этого хочется. Вот только осилю профиль. Скажем, завтра вечером?

– Да, отлично.

Они попрощались. Жанетт пошла на кухню и достала из холодильника еще бутылку пива. Села на диван, открыла бутылку зажигалкой.

Она еще раньше поняла, что София сложный человек, но игра стоила свеч. Жанетт пришлось снова признаться себе, что она болезненно очарована Софией Цеттерлунд.

Чтобы узнать, кто ты, София, понадобится время, подумала Жанетт и сделала глоток пива.

Но, черт меня возьми, я постараюсь разобраться.

София посидела, положив телефон на колени. Потом поднялась и, пошатываясь, пошла на кухню за очередной бутылкой вина. Поставила бутылку на стол, взяла штопор. На второй попытке штопор сломался. София большим пальцем протолкнула пробку в бутылку и вернулась в гостиную.

В горле пересохло, и София несколько раз глотнула прямо из бутылки. На улице было темно, и София видела в окне свое отражение.

– Несчастная старая шлюха, – сказала она самой себе. – Ты грязная, спившаяся старая шлюха. Неудивительно, что тебя никто не хочет. Я бы сама себя не захотела.

София села на пол. Нутро сводило от презрения и ненависти к себе, и она не знала, что с этим делать.

Когда на следующий день София явилась к восьми в приемную, она весьма сожалела о двух выпитых накануне вечером бутылках.

Она утратила контроль над собой, и тут позвонила Жанетт Чильберг. Это София помнила. А вот что было потом?

София никак не могла вспомнить, что она говорила, но у нее было чувство, что Жанетт осталась обиженной. С Жанетт разговаривала Виктория, но что именно она сказала?

И что было потом?

Выходя из дому, София заметила, что туфли у нее снова грязные, а плащ влажный от дождя.

София выставила перед собой указательный палец и принялась водить им взад-вперед и справа налево, прилежно следя за ним взглядом.

Она забормотала, позволив картинкам вчерашнего дня просачиваться из подсознания.

Медленно, эпизод за эпизодом, воспоминание о разговоре возвращалось.

С Жанетт разговаривала Виктория, причем вела себя просто бессовестно.

София понимала, что ее личность в равной мере определяют механизмы мазохизма и диссоциации. Она продолжала мучить себя, принимая своего мучителя и снова и снова переживая свой персональный ад.

Но в то же время она продолжала диссоциировать, отводить свой ад в сторону.

Виктория существовала еще в одном измерении. Иногда она как будто понимала Софию лучше, чем София сама понимала себя.

Но она хотела рассказать все Жанетт. Открыться перед ней.

София погрузилась в серую тьму, где время отсутствовало и внешний мир замер. Ни звука, ни движения. Только покой.

Среди этой абсолютной тишины пульс стучал в голове, как свайный молот, через равные промежутки времени. Скрип шел из синапсов, в мозгу потрескивало, и кровь, циркулирующая в теле, текла горячим ручьем злобы.

И в то же время она слышала звуки исцеления.

Закрыв глаза, она видела внутренним взглядом, как затягиваются раны. Рваные края смыкаются над ноющим, пульсирующим болью прошлым. София потерла глаза, встала и подошла к окну, чтобы немного проветрить комнату.

Она чувствовала, как чешется где-то внутри грудной клетки.

Что-то заживает.

София решила взяться за то, о чем просила ее Жанетт. Составить психологический профиль преступника.

Сев за письменный стол, она сняла туфли и увидела, что чулки окрасились кровью.

Юхан встретил Жанетт в дверях. Он собирался заночевать у товарища – поиграть в видеоигру, посмотреть кино. Жанетт попросила его не засиживаться и лечь более или менее вовремя.

Юхан взял велосипед и пошел по гравийной дорожке. Когда он скрылся за углом, Жанетт вошла в дом и в окно гостиной увидела, как мальчик вскакивает на велосипед и, нажимая на педали, едет вниз по улице.

Жанетт глубоко, с облегчением вздохнула. Наконец-то одна.

Она чувствовала себя счастливой, а при мысли о скором приходе Софии ощутила предвкушение почти греховное.

Жанетт пошла на кухню, налила себе немного виски. Подняла стакан, медленно отпила. Позволила желтой жидкости стечь вниз, обжечь язык и глотку. Не торопясь проглотила, ощущая, как обожгло нёбо и потеплело в груди.