Эрик Сунд - Слабость Виктории Бергман (сборник)

– Экерё. Свартшёландет. Улавливаю. Но Линус Алениус? – Она пробегает глазами бумагу, быстро констатируя, что речь идет о совершенно обычном шведском мальчике.

Нет, не сходится, думает она. Это нарушает схему.

– Пока он считается просто пропавшим, – говорит Хуртиг, – и, следовательно, к нам не попадает.

– Вот именно. И кроме того, мы же в отпуске, – напоминает Жанетт, откладывая бумагу. – Что собираешься делать?

– Послезавтра поеду на ночном поезде в Эльвсбюн, потом на автобусе в Йоккмокк, откуда меня заберет мать. Буду просто отдыхать и немного рыбачить. Возможно, помогать папаше с домом. – Как он себя чувствует после несчастного случая с дисковой пилой? – спрашивает она, устыдившись, что не поинтересовалась раньше.

– Со смычком, во всяком случае, управляется, хоть и играет на скрипке неважно, но трагизм ситуации в том, что матери приходится завязывать ему шнурки. – Лицо Хуртига поначалу серьезно, но затем расплывается в улыбке. – А ты? Тишина и покой?

– Едва ли. “Грёна Лунд” с Юханом и Софией. Ты знаешь, что я не слишком люблю высоту, но мне подумалось, было бы здорово познакомить Софию с Юханом, а она предложила именно “Грёна Лунд”, так что остается только стиснуть зубы.

Его улыбка переходит в ухмылку.

– Испробуй детские американские горки или домик с веселыми аттракционами.

Жанетт смеется и по-дружески ударяет его в живот.

– Увидимся через пару недель, – говорит она, не зная, что им суждено встретиться меньше чем через семьдесят два часа.

К тому времени ее сын уже почти сутки будет считаться пропавшим.

София Цеттерлунд просыпается вместе с Викторией Бергман и чувствует себя исцеленной.

Два дня она, вместе с Гао, пролежала в постели, разговаривая с Викторией.

София рассказывала обо всем, что произошло с тех пор, как они расстались более двадцати лет назад.

Виктория в основном молчала.

Они вместе снова и снова прослушивали кассеты с записями, и Виктория каждый раз засыпала. Получалось наоборот по сравнению с происходившим раньше.

Только теперь, сорок восемь часов спустя, София готова к встрече с действительностью.

На кухне она заряжает кофеварку, достает ноутбук, ставит его на кухонный стол и включает.

С чашкой кофе в руках она садится за компьютер. Как только ее оповестили о смерти родителей, она сразу зашла на домашнюю страничку похоронного бюро “Фонус” и узнала, как сможет простейшим образом предать земле то, что от них осталось. Это должно было произойти в пятницу на Лесном кладбище.

Проверяя телефон и видя, что ей неоднократно звонила Жанетт, она испытывает угрызения совести. Вспоминает, что пообещала пойти вместе с Жанетт и Юханом в “Грёна Лунд”, и сразу же звонит Жанетт.

– Где тебя черти носили? – с беспокойством спрашивает та.

– Мне немного нездоровилось, не было сил отвечать на звонки.

Ну так как же с походом в “Грёна Лунд”? – спрашивает София.

– Ты по-прежнему можешь в пятницу?

София думает о захоронении урны на Лесном кладбище.

– Безусловно, – отвечает она. – Где мы встретимся?

– У парома на Юргорден в четыре часа?

– Я приду!

Следующий звонок адвокату, который должен составить опись имущества. Его зовут Вигго Дюрер, и он старый друг семьи. В детстве она несколько раз встречалась с ним, но помнит его смутно.

“Олд спайс” и “О де ви”.

Остерегайся его.

Адвокат Дюрер говорит, что она как единственная наследница получает все.

– Все? – с удивлением переспрашивает она. – Дом ведь сгорел?..

Вигго Дюрер рассказывает, что помимо страховки за дом, которая оценивается примерно в четыре миллиона, у ее родителей имеются сбережения в сумме девяноста тысяч крон, а также портфель акций, которые при продаже принесут почти пять миллионов.

София поручает адвокату как можно скорее обратить акции в наличные и положить их на ее личный счет. Вигго Дюрер пытается ее отговорить, но она стоит на своем, и в конце концов он соглашается сделать, как она хочет.

Подсчитав, она понимает, что скоро в ее распоряжении окажется более десяти миллионов крон. Она стала очень богатой женщиной.

Жанетт кладет трубку, чувствуя, как у нее поднимается настроение. София просто немного приболела и была не в силах отвечать на звонки. Значит, она волновалась понапрасну.

Посещение “Грёна Лунда” означает, что она наконец сможет чем-то порадовать Юхана и в то же время повидаться с Софией.

Теперь, когда ее все-таки отправили в отпуск, она пару дней отдохнет, а потом подумает над будущим. Вилла для них с Юханом слишком велика, и Жанетт собиралась предложить Оке ее продать. Она думает о большой квартире Софии в районе Сёдермальм. Вот бы ей подыскать нечто подобное. Она надеется, что Юхан не слишком отрицательно отнесется к идее переезда в город.

Ее размышления прерывает звонок в дверь, и она идет открывать.

За дверью оказывается совершенно незнакомый ей полицейский в форме.

– Здравствуйте, меня зовут Йоран, – говорит он, протягивая руку. – Вы Жанетт Чильберг?

– Йоран? – переспрашивает Жанетт. – В чем собственно дело? – Андерссон, – уточняет он. – Йоран Андерссон, я из отделения полиции Вермдё.

– Ага, и чем я могу вам помочь?

– Дело в том… – Он откашливается. – Я работаю на острове Вермдё, и несколько дней назад у нас там был сильный пожар. Два человека погибли при обстоятельствах, выглядевших как несчастный случай. Ну, они мылись в бане и… – И?..

– Сгоревшую внутри пару звали Бенгт и Биргитта Бергман, и то, что поначалу представлялось несчастным случаем, на самом деле, похоже, несколько сложнее.

Жанетт извиняется и просит его войти.

– Давайте сядем на кухне. Кофе?

– Нет, я ненадолго.

– Итак… Почему же вы здесь? – Жанетт заходит на кухню и усаживается за стол. Полицейский следует за ней.

Он садится у окна.

– Я навел о них справки и почти сразу увидел, что вы допрашивали Бенгта Бергмана по поводу изнасилования.

– Да, верно, – кивает Жанетт. – Но это ничего не дало. Его отпустили.

– Да… а теперь он мертв, поэтому… Когда я позвонил его дочери и рассказал о случившемся, она отреагировала… ну, как бы это сказать?

– Странно? – Жанетт думает о собственном разговоре с Викторией Бергман.

– Нет. Скорее равнодушно.

– Йоран, простите меня. – Жанетт начинает терять терпение. – Почему же вы приехали сюда?

Йоран Андерссон наклоняется над столом и улыбается: – Ее не существует.

– Кого не существует? – У Жанетт внутри возникает неприятное ощущение.

– Что-то в этой дочери вызвало у меня любопытство, и я навел о ней справки.

– Что же вы обнаружили?

– Ничего. Ноль. Нет ни в одном регистре, ни единого банковского счета. Вот так. Более чем за двадцать лет Виктория Бергман не оставила после себя никаких следов.