Вьери Раццини - Современный итальянский детектив. Выпуск 2

У и л к и н с. Удачи.

Столовая Уилкинса, как можно было предположить, тоже блистала великолепием. Гости и хозяин дома все еще сидели за столом, курили и пили кофе.

У и л к и н с. Естественно, не всегда то, что хотелось бы иметь у себя, продается. Часто деньгами вообще ничего не добьешься.

Мелоди сосредоточенно его слушала: подобранные кверху волосы и темное платье с мягкой драпировкой на плечах придавали ее лицу особую бледность. Уилкинс смотрел на нее с явным интересом.

У и л к и н с. Может, прежде выпьете что-нибудь?

М е л о д и. Нет, мне не терпится поглядеть.

Они встали. Проходя по залу, Мелоди остановилась перед «лотом 49».

М е л о д и. Кажется, этот секретер когда-то давно принадлежал семье одного моего друга. Я узнала его по описанию — не думаю, чтобы подобных вещей было много.

Д ж о. Итальянского друга?

М е л о д и. Нет, американского.

У и л к и н с. Очевидно, из семьи Хартов. Мне известна вся подноготная этого секретера…

Уилкинс провел их по галерее, уставленной суровыми мраморными бюстами, и остановился у покрытой фресками двери. Вставил маленький золотой ключ в замочную скважину и отпер. Мелоди вошла первой и снова очутилась в большом зале: среди роскошной мебели были продуманно расставлены футляры с изумительной коллекцией холодного оружия: кинжалы, сабли, турецкие ятаганы, украшенные алмазами и другими драгоценными камнями…

Д ж о. Ральф получает заманчивые предложения от крупнейших музеев мира.

У и л к и н с. По правде говоря, только от одного, я предпочел бы, чтоб и его не было.

Д ж о. Посмотри: это Джохур раджи. (Показывает на кривую саблю, усыпанную изумрудами, нефритами, сапфирами и алмазами, имитирующими рисунок волн.) А это Канджар.

М е л о д и. Великолепная работа. Может, поэтому они все заставляют думать о жестокости.

У и л к и н с. Ну, по крайней мере в этом они уступают современному оружию. Смерть от такого старого клинка как-то благороднее и чище, вы не согласны?

М е л о д и. Может быть, но…

У и л к и н с. Даже если бы это было возможно, у кого бы возникло желание коллекционировать нейтронные бомбы?

Д ж о. О, я знаю таких!

Мелоди подошла к футляру, в котором красовались крупные четки с драгоценным распятием, более удлиненным, чем обычно.

У и л к и н с. В эпоху Контрреформации их носили многие монахи…

Резким движением он выхватил из вертикальной части распятия острый стальной клинок; Мелоди слегка отпрянула. Джо обхватил ее за плечи, восторженно улыбаясь.

Д ж о. Реликвии Святейшей инквизиции… Но ты еще не видела самый легендарный экспонат. Покажешь, а, Ральф?

Уилкинс, не говоря ни слова, направился к выходу, подошел к другой двери и отпер ее еще одним золотым ключом. За дверью было темно.

У и л к и н с. Я знаю, Джо очень к вам привязан, ведь вы спасли ему жизнь.

М е л о д и. В этом нет моей заслуги. Я просто вовремя приехала.

У и л к и н с. Думаю, вы сделали нечто гораздо большее: вы вернули ему веру в людей. (Зажигает свет, и становится видна белая мраморная лестница.) Иначе вас бы здесь не было.

Д ж о. Это большая честь, Мелоди. Излишне объяснять, что ты должна сохранить все в тайне.

В полной тишине они спустились вниз. Походка Уилкинса не утратила своего изящества, но в ней появилось что-то суровое. Прошли мимо хранилища скульптур, размещавшегося в прямоугольном зале без окон.

У и л к и н с. Надеюсь, ты предупредил Мелоди об опасности, которая ей грозит?

Д ж о. Нет. Согласно легенде, ты рискуешь подвергнуться смертельной опасности. Если ты веришь в такие вещи…

У и л к и н с. Я склоняюсь к тому, чтобы в них поверить. Сейчас, Мелоди, вы увидите Захир. Вы когда-нибудь слышали это слово?

Мелоди отрицательно покачала головой.

У и л к и н с. Оно арабское. Захирами называются люди и предметы, которые обладают ужасным свойством: их невозможно забыть и в конце концов их образ может довести человека до безумия.

Он проследовал по короткому пустому коридору, поднялся в полумраке по двум ступенькам, отключил при помощи третьего ключа сигнализацию на стальной решетке, напоминающей вход в склеп, за которой видна была только темная стена. Прутья решетки медленно раздвинулись. Уилкинс сделал шаг, толкнул невидимую, отделанную декоративными панелями дверь, ведущую в полную темноту. И вошел, не зажигая света.

У и л к и н с. Идите за мной.

Дверь закрылась у них за спиной, и они еще секунду пробыли в темноте. Вдруг сверху упал луч, за ним появились, как в волшебном сне, другие сверкающие белые и голубые лучи, мечущиеся и ослепляющие; стоило только отвести взгляд, и они в свою очередь наполнили темное пространство серебристыми отблесками. Свечение было таким ярким, что скрывало форму предмета, от которого оно исходило. Мелоди вскрикнула от удивления, а я, ничуть не менее ослепленная, промолчала. Наслаждение актерской игрой (а это настоящее наслаждение) уступало место другому наслаждению: смотреть, неотрывно следить, как зачарованный зритель, за продвижением по дому Уилкинса к неведомой цели.

Но это наслаждение волей-неволей пришлось себе отравить. Никто из нас не вправе отвлекаться, мы ведь не можем слепо копировать оригинал — слишком уж отличается качество звука, — даже вздох вынуждены переделывать.

Я наконец выдала в микрофон восклицание Мелоди, а она тем временем подошла поближе, чтоб рассмотреть висящий в воздухе стилет с изумрудной рукояткой и клинком, вырезанным из цельного алмаза умопомрачительной величины.

В полной тишине, потрясенная, она долго смотрела на стилет. Наконец подалась в сторону, потеряв ориентацию в черном безмерном пространстве: комната, обитая черным бархатом, точно гигантская витрина ювелирного магазина, усиливала эффект.

У и л к и н с. Вы, наверное, последняя, кто видит Невинное Оружие. Страховая компания настаивает на том, чтобы я положил его в банк.

Он взглянул на Джо, желая проследить за изменением его лица.

У и л к и н с. Ты сделаешь свой материал, не волнуйся, я же обещал. Но при условии, что негативы останутся у меня и ничего не появится в печати раньше чем через год.

Д ж о. Тогда я его сделаю как можно быстрее. Я тебе так благодарен!

Мелоди опять подошла к кинжалу, защищенному почти невидимым стеклом.

У и л к и н с. Очень мало кто знает о существовании этого алмаза, вот почему от вас требуется сохранить все в тайне. Очевидно, он из Южной Африки, как и все самые большие алмазы, например Куллинан, в три тысячи сто шесть карат, или Эксцельсиор… Надеюсь, я вам не наскучил.

М е л о д и. Что вы, наоборот.

У и л к и н с. В этом тысяча семьсот двадцать пять карат. Его первый владелец, раджа Харун аль-Хуктар, в середине прошлого века заказал известному голландскому мастеру придать ему такую форму…