Алексей Синицын - Самоучитель Игры

Возможно, это первый в мире котопёс! Котопёс явно не читал условий Нанкинского договора. А если бы он в него заглянул, то обнаружил бы, что китайский император уступал остров Сянган, – так уж вышло, – Британской Короне в вечное пользование. На заднем плане виднеется какой-то туманный парусник бороздящий устье Янцзы. Ещё среди стоящих офицеров я разглядел трёх Пушкиных, одного Лермонтова и одного Грибоедова. Есть там и Александр I – Самодержец Всероссийский и атаман Донского казачьего войска Матвей Платов. Но всё это к дальнейшему повествованию никак, увы, не относится.

К дальнейшему повествованию относится лишь то, что с 29 августа 1842 года, с момента подписания Нанкинского договора начинается собственная история британского Гонконга, города, в котором начнут разворачиваться события моего романа. А пока, ещё немного предваряющей исторической хронологии.

В том же 1842 году в Гонконге обосновалось Американское баптистское общество зарубежных миссионеров. Быстро сработали, ничего не скажешь!

1853 год: В Гонконге построено большое здание местной масонской ложи, где регулярно с того же года стали проводиться, так называемые, «масонские балы». (Баптисты, однако, быстрее!)

1868 год: Консорция «Джардин, Матисон энд Компани» поглощает компанию «Гонконг Фаэр Иншуранс», специализирующуюся на страховании от пожаров. В Гонконге начинает выходить журнал «Чайнс Мэгезин» и газета «Сны Британского льва».

1869 год: все полицейские участки Гонконга оснащены телеграфом. Численность личного состава британской колониальной полиции составляет 598 человек, из которых 377 человек – индийцы, а 132 – китайцы. Количество европеоидных полицейских совсем не много, посчитайте сами.

1871 год: По настоянию Лондона издаётся распоряжение губернатора Колонии об отмене лицензирования игорного бизнеса. Весь игорный бизнес Гонконга уходит в подполье. При этом плата за лицензию на содержание опиекурилен, составляет 10 мексиканских долларов. (Да, да, я ничего не перепутал – мексиканских!) Лицензия на торговлю опием стоит 20 долларов, а на производство – 30 долларов.

1874 год: чудовищной силы тайфун в гавани Гонконга полностью уничтожил 35 кораблей. В городе разрушены сотни домов. Более 2000 человек погибли. Несколько сотен пропали без вести.

1876 год: «Джардин, Матисон энд Компани» основала сахарную фабрику «Чайн шугар Рефайнинг».

1877 год: губернатор Джон Поуп-Хеннесси открыл для китайских жителей центральный район Гонконга, ранее остававшийся для них недоступным.

1894 год: по городу проносится эпидемия чумы. Около 2,5 тысячи умерших. Английские власти в целях дезинфекции сносят и сжигают несколько бедных китайских кварталов. Газета «Сны Британского льва» в разделе происшествий (здесь, внимание!) сообщает об исчезновении некоего императорского поданного, господина Ли Хун Вея, известного в городе, как Ся Бо: « великого и искусного мастера выигрывать в различные добропорядочные игры». (Мы помним, что азартные, то есть «недобропорядочные» игры уже 13 лет в Гонконге вне закона). Далее сообщается, что в квартале Устриц, где жил Ся Бо никакой дезинфекции не проводилось, но тем не менее там тоже возник пожар, по одной версии из-за неосторожного обращения с самоваром, завезённым в 1857 году графом Ефимом Путятиным, прибывшим в Гонконг на пароходе «Америка». Полиция ведёт расследование.

Журналистская версия о причине возникновения пожара лично у меня вызвала улыбку. Скорее всего, огненное пламя под действием ветра перекинулось в квартал Устриц из тех кварталов, в которых Британскими властями проводилась противочумная дезинфекция. Но возможно… Я ещё вернусь к этому происшествию и, в особенности, к загадочному исчезновению господина Ли Хун Вея известного в городе под именем Ся Бо на страницах моего романа. А пока пойдём дальше.

1895 год: население Гонконга составляет 240 тысяч человек.

1898 год: «Джардин, Матисон энд Компани» и «Гонконг-Шанхайская банковская корпорация» создали «Британско-Китайскую корпорацию», которая получила право денежной эмиссии в Гонконге.

1899 год: Сунь Ятсен создаёт в Гонконге Младокитайский союз – Синьханьхуэй, который тесно сотрудничает с обществом Саньхэхуэй, попросту говоря, с «Триадой».

30 июля 1904 года: заработал Гонконгский трамвай.

1908, 1915 и 1919 годы: бойкот японских товаров, массовые антияпонские выступления и погромы японских магазинов в квартале Веньцзы.

1912 год: в ноябре-декабре над Гонконгом совершает демонстрационные полёты на аэроплане русский лётчик Кузьминский.

1914 год: Ассоциация биржевых маклеров создаёт Гонконгскую фондовую биржу.

1918 год: через Гонконг проследовал адмирал Колчак. (Интересно, в каком направлении?).

1936 год: аэропорт Кайтак стал принимать гражданские самолёты.

1937 год: Гонконг принимает беженцев из Чжоу. Из Шанхая в Гонконг от японской оккупации бежит Ду Юэшен – лидер шанхайского преступного мира, который в Гонконге начинает заведовать, – ну надо же! – местным отделением китайского Красного Креста, а заодно и валютными операциями гоминдановских правительственных учреждений в Колонии. Вот, это уже понятно.

1941 год: выясняется, что компрадор «Гонконг-Шанхайской банковской корпорации» Чэнь Лянбо – японский шпион. Предатель взят под стражу.

25 декабря 1941 года: Гонконг полностью оккупирован японскими войсками. Две дивизии генерал-лейтенанта Такаси Сакаи, потеряв около 3 тысяч человек убитыми на переправе, входят в город…

На перекрёстке Натан-роуд с Шанхайским шоссе Ричарда едва не сбил чёрный «Паккард». Повезло, еле успел увернуться. Паккард, притормаживая и уходя от столкновения, взвизгнул, обдал его серой жижистой грязью, качнулся на рессорах, оставляя кривые следы протекторов на мостовой, и прибавил газу. Из машины на ходу высунулась бритая ушастая, без шеи голова японца. Японец страшно скривил лицо и что-то злобно выкрикнул, какое-то ругательство или проклятие, Ричард толком не разобрал.

Репортёр с нескрываемым сожалением посмотрел на свой серый твидовый костюм-тройку. Только сегодня утром он прибыл в Гонконг из Иокогамы, где два года проработал специальным корреспондентом «Associated Press». Двух лет вполне достаточно, даже слишком, чтобы убедиться, японцы – народец злобный и коварный, созданный самим дьяволом по своему образу и подобию. И что теперь? Стоило ли ему на американском эсминце «Коннектикут» в шестибальный шторм болтаться трое суток в Грязно-Китайском море, заблёвывая жестяной таз в крошечной, затхлой каюте, чтобы теперь прибыв в Британскую колонию снова иметь неприятности от этих вездесущих, как термиты, вонючих япошек?!

Восемь месяцев назад в Иокогаме ему чуть не проломили голову всего лишь за то, что он не снял своей безупречной, с большим искусством заломленной шляпы при упоминании венценосного придурка Хирохито. Ну, если уж на то пошло, то высказался Ричард по поводу Императора, мягко говоря, не лестно, вставил в свой спич парочку исконно русских слов, думал, никто не поймёт, да и был, честно говоря, в сильном подпитии. Если бы не американский консул мистер Гринсфилд… Да, что там говорить, вспоминать не хочется.

Читать дальше