Майнет Уолтерс - Эхо

— Как Джеймс?

— Да.

— А зачем ему это?

— Аманда могла предупредить его о том, что Барри видел их вместе, вот он и решил скрыться.

— Тогда почему она сама до сих пор никуда не пропала?

Дикону вспомнился чемодан, который он увидел в прихожей возле лестницы.

— Может, уже и пропала, — мрачно заметил он. — Вот это мы сейчас и проверим.

Они подъехали к поместью Темзбэнк и припарковали машину за пару домов от особняка Аманды, который сейчас выглядел мрачновато. Занавески были раздвинуты, но, несмотря на пасмурное утро, света в комнатах не было, и машина, обычно стоявшая во дворе, исчезла.

— Может быть, она ушла в церковь, — без особой уверенности в голосе предположил Терри.

— Ты оставайся здесь, — приказал Дикон. — А я загляну в окна гостиной.

— Хорошо. Только не забывай, что за это сделали с Барри, — мрачно произнес мальчишка. — Если соседи тебя увидят, нас опять потащат в участок и замучают вопросами. В итоге я останусь без обеда вот уже во второй раз.

— Я не задержусь, — бросил на ходу Дикон и не обманул, вернувшись уже через пять минут. — Никаких признаков жизни, — сообщил он, усаживаясь за руль и доставая сигареты. — И что же мне теперь делать?

— Да ничего, — спокойно отреагировал Терри. — Пусть легавые сами разбираются. Я хочу сказать, что ты будешь полным идиотом, если начнешь сейчас бить тревогу. Потом выяснится, что ничего страшного ни с Найджелом, ни с Амандой не случилось. Просто на этот раз они решили снять номер в какой-нибудь неприметной гостинице, и сейчас мирно наслаждаются друг другом. Кстати, я так до сих пор и не могу понять: ты считаешь, что она совсем опустилась или же что-то задумала? Мне кажется, что, в любом случае, она тебе нравится. Иначе тебе было бы наплевать на то, что она трахается с Найджелом. — Он лукаво улыбнулся, разглядывая профиль Дикона. — Ты выглядишь так, будто каждый раз, когда разговор заходит на эту тему, тебя заставляют сосать лимон.

Дикон проигнорировал это меткое замечание:

— Ты только посмотри: тут все дома одинаковые, как братья-близнецы. Ее дом десятый. Почему же Билли выбрал именно его?

— Потому что там была открыта дверь в гараж.

— Ну, в восьмом доме сейчас тоже не заперта.

— И что с того? Когда сюда пришел Билли, та была закрыта, а у нее — открыта.

Дикон посмотрел на Терри:

— Откуда тебе это известно?

Парень смешался, но потом все же ответил:

— Я просто предполагаю. Послушай, мы теперь так и будем сидеть тут весь день? Барри не понравится, если Лоренс придет в гости, а хозяина там не будет.

Несмотря на отчаянный протест Терри, Дикон все же заехал в полицейский участок и попросил дать ему домашний телефон сержанта Харрисона. Сэр, наверное, шутит. Неужели он считает, что в полиции вот так запросто дают домашние номера сотрудников любому, кто об этом попросит? А может быть, сэр забыл, что сегодня Рождество, и полицейские, как и все нормальные люди, любят проводить праздники в тишине и покое со своими семьями? Однако Дикон продолжал настаивать, и, наконец, был достигнут компромисс. Дежурный офицер обещал перезвонить Грегу «в более удобное время» и передать, что Майкл Дикон желает срочно переговорить с ним относительно Аманды Стритер и Найджела де Врие.

— Но сейчас уже половина одиннадцатого, — заметил Дикон, постукивая пальцем по часам. — Это разве не «удобное» время?

— Некоторые люди имеют обыкновение посещать церковь в день рождения Господа нашего, — резко ответил дежурный.

— Большинство остается дома, — пробормотал Дикон.

— И очень жаль. В богобоязненном обществе меньше преступников.

— Зато больше лицемеров. Поэтому страшно поверить в слова, которые тебе говорит посторонний человек.

— Так вы хотите, чтобы я позвонил прямо сейчас? — сдался полицейский.

— Да, пожалуйста, если можно, — робко произнес обрадованный Майкл.

Когда до дома оставалось не более мили, Майкл неожиданно затормозил у обочины и выключил двигатель.

— А ведь ты лгал мне, — с довольной улыбкой заявил он. — Теперь я хочу узнать всю правду.

— Никогда я не врал, — обиженно надул губы Терри.

— Если ты сейчас не начнешь выкладывать мне все начистоту, клянусь, я сдам тебя органам социальной защиты.

— Это самый настоящий шантаж.

— Совершенно верно.

— А я-то думал, что мы друзья.

— Так оно и есть.

— Ну?

— Что «ну»? — терпеливо спросил Дикон.

— Я хочу остаться у тебя.

— Но я не могу жить с лжецом.

— Хорошо. Но если я расскажу тебе правду, ты меня не выгонишь?

Эти слова были как странное тихое эхо, напомнившее Майклу то, что говорил вчера Барри… «Меня отпустят, если я скажу правду?»… Но что такое правда?.. Верити?..

— Ты хочешь сказать, что мне стоит тебя оставить?

— Ну, в общем, да.

— Допустим, что последние три дня ты нарочно избегал некоторых тем, чтобы хорошенько обосноваться у меня в доме. Хотя не все у тебя шло гладко. — Майкл подумал о том, не напомнить ли Терри о вчерашних событиях, но вовремя передумал. Он по собственному опыту знал, что вспоминать прошлое, когда все уже устроилось, означает только ускорить начало нового конфликта.

— Я подумал, что тебе потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть ко мне. Билли, например, два месяца приглядывался, прежде чем понял, что я неплохой малый. Да и не можешь ты меня сейчас просто так выкинуть из дома. Пока что, во всяком случае. Я еще не научился читать, а мне очень хочется заработать те деньги, которые ты мне потом обещал заплатить.

— Ты уже обошелся мне в небольшое состояние.

— Да, но ведь ты богат. Один дом твоей матери стоит Бог знает сколько. Так что ты с легкостью можешь позволить себе некоторую роскошь.

— Я сказал ей, чтобы она его продала.

— Она ни за что не сделает этого. Твоя мать и без того переживает, что порвала завещание отца и оставила тебя без наследства, передав основную сумму денег твоей сестре. Миссис Дикон скоро угаснет, потому что сама установила себе срок в несколько месяцев. И теперь ее ничто не остановит. Может быть, если только ты сумеешь убедить мать в том, что ей все-таки стоит еще пожить.

— Каким образом я смогу заставить ее?

В этот момент какая-то древняя мудрость засветилась в глазах юноши:

— Билли рассказывал, что любопытство поддерживает в людях жизнь. Мы всегда хотим узнать, что же будет дальше. А те, кто совершает самоубийство или просто потихоньку убивает себя бездействием, делают это только потому, что их ничто больше не интересует. — Он говорил очень серьезно. — У тебя и твоей матери пока нет общих тем для разговора, кроме как вспоминать тот день, когда вы рассорились и ты ушел из дома. Так вот теперь ты должен заинтересовать ее чем-то, о чем вы потом сможете подолгу разговаривать. Вот, допустим, это я. По-моему, она была бы довольна, если бы ты заявил, что намерен оставить меня у себя. Я уверен, что она без конца бы названивала нам, совала нос в наши дела и интересовалась нами обоими каждый день.