Ирина Голунцова - Жженые карты (СИ)

Группа поддержки, прибывшая на сорок третьем поезде за несколько часов до их прибытия, уже изучала место, где обнаружили в бессознательном состоянии майора Лизу Рашкович. Сергей направился к одному из солдат, находившемуся неподалеку от дороги, перегороженной каменными разбитыми плитами, обмотанными колючей проволокой. Пока он о чем-то разговаривал с незнакомцем, также, вероятно, пытаясь объяснить ему необходимость передачи на его терминал программы Антона, Виталий, как и остальные члены его отряда, решил осмотреться вокруг.

По большей части ничто не вызывало особых вопросов кроме черного бронированного фургона, одиноко стоящего посреди пустой площади. Поблизости от машины разместились еще два человека, встретив которых, Виталий предпочел приветливо улыбнуться и озадаченно окинуть транспорт долгим взглядом.

– Что тут вообще произошло? – Полюбопытствовал он, однако в ответ собеседники беспомощно развели руками.

– На этот вопрос может ответить только майор Рашкович. Мы можем лишь догадываться.

– Так какие у вас догадки? – внезапно подключилась к разговору Тамара, при этом голос ее прозвучал довольно требовательно, если не сказать – грубо. И, заметив смятение мужчин, она поспешно добавила: – Извините, я просто… майор Рашкович – моя мать.

– Что ж… жаль, что так получилось, – похоже, подобное откровение только сильнее загнало собеседников в тупик. – Но хорошо, что она выжила.

Понимая, что разговор чересчур быстро свернул не в ту сторону, Виталий принялся спасать положение.

– Так какие у вас предположения? Есть зацепки, указывающие на ту или иную группировку?

– Как я ранее и говорил, ничего. В этом вся и проблема… – Отозвался мужчина, блондин с серыми глубоко посаженными глазами, который до этого сохранял молчание. – Ни гильз, ни пропаж, а только… это.

Отойдя в сторону, тем самым оказавшись напротив кузова фургона, солдат озадачено представил Виталию и Тамаре изрешеченные дверцы, но сквозь толстый слой металла прошли не пули – складывалось впечатление, будто его прорезали острым ножом.

Дотронувшись до вогнутых отверстий, что говорило о попытках врага пробраться в фургон с улицы, парень внимательно осмотрел каждое повреждение, после чего полюбопытствовал:

– А это вообще возможно так пробить кузов?

– Ну, судя по результату… – Не без доли сарказма подметила Тамара, заслужив в ответ не самый приветливый взгляд со стороны брюнета.

– Но самое интересное здесь. – Оторвав солдат от изучения повреждений на дверцах, второй мужчина обошел машину и остановился у ее боковой стороны, на которой проступала едва заметная вмятина. На черной краске металла не было заметно следов крови, чего не сказать о сером асфальте, накрытым тонкой пленкой засохшей багровой жидкости.

– Вы уже успели увезти тело?

– В том то и дело, – нерадостно отреагировал на вопрос Виталия блондин. – Не было никакого тела. Только это пятно и вмятина.

– А также следы, – сказала Тамара, автоматом указав на полосы, тянущиеся от общей массы крови в противоположную от машины сторону. – Тело унесли.

– Но майора Рашкович не тронули. – Подметил парень, но данная новость его явно не радовала, и все потому, что это никак не вязалось с общей картиной. – Да еще и эти следы на кузове… К тому же, я не понимаю этого.

– Чего «этого»? – Полюбопытствовала Тамара.

– Вот, – указав на едва заметную вмятину, повторил Виталий. – Словно тело кто-то метнул в машину. А учитывая то, что металл здесь намного прочнее, чем у обычных фургонов… Наш противник должен быть очень силен.

Пару мгновений девушка задумчиво изучала каждую из деталей, представшую перед ее взором, пытаясь сформировать некую картину или хронологию событий.

– И зачем им уносить тела?

– Им? – переспросил один из солдат, прибывший на место за несколько часов до отряда Сергея.

– Как и сказал Граф, здесь…

– Кхм-кхм, – Тамара говорила довольно спокойно и обыденно, совсем не заметив, что допустила в разговоре одну из ошибок, которую Виталий терпеть не мог, а именно свое прозвище, которое они с Николаем на официальном уровне включили в свой лексикон.

– В общем… – Словно прервавшись из-за жужжания надоедливой «мухи» – причем так и оставшейся испепелять ее мрачным недовольным взглядом, – девушка поспешила завершить свою мысль: – Вряд ли один человек мог с такой силой прижать нашего пропавшего товарища к фургону. Ах да… Что насчет нападавших? Они оставили хоть что-нибудь после себя? Гильзы от пуль, следы обуви или… протектора колес на дороге?

Виталию, несмотря на раздраженное состояние, также было любопытно узнать, какие зацепки могли бы указать, с каким противником они имели дело. Однако собеседникам их с девушкой нечем было порадовать:

– Ничего. Совершенно ничего: ни гильз, ни следов.

– То есть… – Растерянно взглянув на фургон, Виталий не смог сдержать рвущийся с языка сарказм: – Четырнадцатый отряд раскидал по сторонам очень сильный громила, использующий в качестве оружия меч из адамантия[1] и передвигающийся на своих двоих? При этом он убил одного из наших ребят, похитил тело, причем похитил не одно тело, но майора Рашкович оставил в живых.

Собеседникам только оставалось обменяться растерянными взглядами и пожать плечами, поскольку шутки шутками, но все именно так и получалось.

– А где вы нашли майора Рашкович? – Без той пылкости, с которой обратился брюнет к мужчинам, полюбопытствовала Тамара, явно не испытывающая радости от того, как начали разворачиваться события.

– В фургоне. – Отозвался напарник блондина.

– Значит, нападавший пытался пробраться к ней? – Указав на поврежденные дверцы, предположила девушка.

– А не проще ли было пробить окно? – В свою очередь переспросил Виталий. – Если бы он действительно хотел убить ее, то так бы и сделал. Может, только хотел припугнуть?

– Господи, – напряженно вздохнула Тамара. – Чего толку гадать? Лучше заняться делом.

Расстройство и раздраженность напарницы парень прекрасно понимал и не желал даже попытаться переубедить девушку вести себя дружелюбнее и спокойнее. Во-первых, та бы только быстрее разозлилась, а, во-вторых, речь шла о ее матери, так что тут любой не смог бы держать свои эмоции под контролем. И именно поэтому Виталий еще сильнее ощущал приближение чего-то нехорошего, что операция могла потерпеть провал из-за нестабильности Тамары. Если Антон более-менее мог держать себя в руках, то его сестра станет для них «котом в мешке», от которого только и придется что ждать сюрпризов. И чем, извините, только думало начальство?

Но, не смотря на личные предрассудки, Виталий не мог не согласится с тем, что, стоя на месте и выдвигая невероятные гипотезы, они делу не помогут.