Антон Кулаков - Нечего прощать[СИ]

— Я бы не отказалась, — сказала Надя, — а она сильно приболела?

— Я думаю это обычная простуда с некоторыми осложнениями, не более.

— Тогда я с радостью поеду с тобой, — сказала Надя матери про себя подумав, что все складывается просто замечательно.

В этот момент округу потряс грохот огромной силы — настолько мощный, что зазвенели стекла:

— Что это было, — удивилась Зина.

Надя подскочила к окну и увидела столб огня и дыма, видневшийся за лесом:

— Похоже что–то горит большое. Не могу понять где именно, но от нас далековато.

Зина вернулась к своему кофе, а Надя вернулась к себе и набрала Риту:

— Все готово, — сказала она, — я еду с мамой. Мне она соврала, сказала что у Сони простуда. Ты слышала как рвануло?

— Я даже видела, — сказала Рита, — взорвался склад возле аэропорта, мы же восход фотографировали у Тимкиного приятели.

— Это у Мишина, — ахнула Надя и поняла как она промахнулась. Ведь Мишин — это такая богема, — и как тебе там?

— Очень красиво, фотографии покажем потом. Мы едем напрямую в Мякуры, жду твоего звонка

Надя положила трубку и пошла выбирать себе наряд. Он как обычно отличался кричащей изысканностью и художественной пошлостью, но иначе эта волосатая кобыла просто не умела одеваться, так как к ее фриковатому облику подходили только всяческие ужастики вроде полосатых колготок или мини–плиссе из дешевой ткани.

А теперь мы снова немного отмотаем время назад на полчаса. В доме Носовых царила более–менее спокойная атмосфера. Только что Виктор связался с Зиной и та подтвердила, что скоро привезет докторшу, которая согласилась за не особо страшную сумму избавить Соню от того, что в ней зародилось, благодаря стараниям Жени Гордеева.

Виктор собирался выходить в сторону своей конторы, как вдруг страшный удар и грохот потряс округу. Инстинктивно он подбежал к широкому окну в гостиной и увидел то, чего боялся больше всего:

— Что это грохнуло? — взволнованно спросила Катя, выбежавшая из своей спальни.

Виктор лишился дара речи и в ужасе смотрел на огненный столб, поднявшийся над промзоной к югу от аэропорта. Катя подбежала к супругу и увидела все:

— Это же наш склад горит, — закричала она и схватила мужа за грудки, — чего ты молчишь и застыл как статуя! Горит наш склад.

— Я вижу, — процедил он, — и я сейчас же туда еду. Постараюсь вернуться к приезду Зины и доктора. Они должны быть самое позднее через два часа.

Катя молча приняла эту новость. К Зине ей пришлось привыкать, так как теперь она практически жила в их доме.

Виктор выехал со стоянки у своего дома и повернул на проезд, который вел к промзоне. Подъехав к своей конторе и полыхавшему складу он убедился в том, что от последнего оплота его спокойствия остались одни рожки. Весь склад просто порвало и сложило как карточный домик. Вскоре стали открываться интересные подробности — взрыв произошел из–за халатности, взорвалось топливо, которое неизвестно что делало на складе запчастей для самолетов. В конечном счете пожарные и страховщики предъявили Носову к оплате круглую сумму, так как все эксперты предварительно хором утверждали, что взрыв произошел по вине владельца склада. Хотя на экспертизу в любом случае потребуется некоторое время, но, как правило, на памяти Носова эти люди редко ошибались в своих оценках подобных происшествий.

Совершенно убитый он пришел в свой кабинет спустя полтора часа, которые потратил на общение с бесконечными людьми — пожарными, работником страховой, милицией… Все валили на Носова, как будто сговорились. Завершилась вся эта фиеста звонком из Смоленска — авиазавод, узнав о случившемся поспешил воспользоваться пунктом контракта и разорвал его в одностороннем порядке.

Виктор уселся за стол, в центре которого лежал розовый конвертик с сердечком. Он быстро вскрыл его, и ему предстала валентинка, на которой почерком Анастасии Гордеевой было написано — «Во вторник все сроки истекают. Ты готов к погрому?».

Виктор смял карточку в бешенстве и выбросил в мусор. Ехать домой ему не хотелось категорически.

Тем временем в дом Носовых приехали Зина и Надя, в сопровождении угрюмой дамочки в возрасте — она работала в детском отделении одной из озерских больниц. Пока Катя беседовала с докторшей Зина отвела Надю к Соне. Кроме шуток, Соня была рада видеть подругу — они радостно обнялись:

— Я так тебя рада видеть, — сказала Соня, — три дня она меня держала в каморке под лестницей. Пока я в обморок не упала. А потом перетащили сюда.

— А ты вообще в курсе всего? — спросила Надя, про себя думая о том, где же Рита, — что с тобой, отчего обмороки?

— Она сказала, что это простуда.

— Хороша простуда! Сонечка! А я вот слышала, что у тебя. Так что, давай–ка мы с тобой отсюда линять будем.

— Как? Куда? Внизу же все!

Надя достала из кармана тюбик:

— Немного кофе с этой отравой от тети Насти и внизу никого не будет!

— Что в этом тюбике? — спросила Соня испуганно.

— Адская смесь из мединала с клофелином. По словам Анастасии — вырубает за десять минут.

— Ты уверена, что ты их не угробишь этим?

— Уверена. Я сейчас.

Надя тихонько спустилась в гостиную и прислушалась. Дамы обсуждали предстоящую экзекуцию. Надя сделала вид что ничего не расслышала и сказала:

— Сонечка задремала и я подумала, что могу быть вам полезной. Может кофе?

— Очень кстати, — спокойно сказала Катя, — сделай нам кофе, Надюш, — а затем обращаясь к Зине, — Зинуля, а она ведь хорошо кофе варит?

— У бабушки училась, — ответила Зина.

Наблюдая за этой беседой угрюмая докторша точно бы не подумала, что эти две женщины ненавидят друг друга и желают смерти.

Надя быстро приготовила кофеек с сюрпризом и подала его дамочками. Вот только доза, которую выделила Анастасия оказалась недостаточной. Кофе был очень высоко оценен дамочками, но сразу как только допила кофе докторша, куда–то торопившаяся пошла наверх, сказав, что «пора».

Пока Надя наблюдала за этим и ничего не могла сделать Зина и Катя учинили ей допрос:

— Где ты так кофе училась варить? — сказала Катя, у которой постепенно заплетался во рту язык, — такое удовольствие получила, если бы ты знала.

— Что–то у меня ноги ватные, — отозвалась Зина, — Наденька, ты ничего в кофе не добавляла.

— Мышьяк, мамочка, — с каменным лицом сказала Зина, — а вам тетя Катя я налила стрихнина.

Женщины не поняли юмора Нади, но их продолжало медленно, но верно вырубать. И тут по дому пронесся ужасный вопль — это кричала от боли в комнате Соня. Надя было метнулась наверх, но было рановато, и она очень боялась влипнуть. Тем временем женщины отключились. Надя набрала Риту:

— Алло, бегом дуйте сюда, тут получились непредвиденные обстоятельства.