Лиз Коли - Красотка 13

Ангел тряхнул своими черными кудрями. Его голос был музыкой. Красивой и нежной.

– У тебя есть своя сила и своя красота, а кроме того есть еще чистота, непорочность. Теперь я представляю для тебя опасность. Будет лучше, если я исчезну и ты навсегда забудешь обо мне.

– Но почему? – не унималась Энджи. – Это из-за Грега? Но это же просто смешно. Он получил по заслугам.

Ангел подошел к ней. От него исходило яркое сияние. На этот раз он не стал вытаскивать свой меч и спрятал руки за спину, под свои сложенные крылья.

– Анжела, наша прекрасная девочка, пожалуйста, послушай меня. У Девочки-скаута и Маленькой женушки была очень трудная жизнь, они много страдали. Им казалось, что этот кошмар никогда не кончится. А потом Одинокая создала меня. Однажды этот мужчина совершил такое, что переполнило чашу терпения. Этому поступку не было оправдания. Она вызвала меня из своей души, создала меня из своей боли, силы и любви. Она сидела в темноте, качаясь в кресле. Одинокая, запертая в четырех стенах. Она качалась, пела, рыдала и молилась. Я стал ответом на ее молитвы, ее ангелом-мстителем. Когда я появился перед ней, она произнесла только два слова: «Спаси нас».

И я ответил: «Возьми меня за руку, и мои руки станут твоими».

У нее на коленях лежало одеяло. Из-под него она вытащила блестящий серебряный меч. «Спаси нас! – снова воскликнула она дрожащим от гнева голосом. – Поклянись, что сделаешь это!»

Высоко подняв над головой меч, я дал ей клятву. Я внезапно ощутил невероятную силу в руках. Ярко светило солнце, и я расправил свои крылья прямо посреди белого дня. Я не слышал, как бьется мое сердце, у меня, по правде говоря, даже не было настоящих глаз, которые могли бы видеть. Я был только ее материализовавшейся мыслью. Однако мне очень нравилось быть живым. Я понимал, что скоро настанет мое время.

Я ждал, пока остальные смогут завоевать его доверие. Он не должен был знать, что мои черные глаза наблюдают за ним изнутри, что я что-то замышляю, обдумываю план спасения. Девочка-скаут проявила сообразительность и смогла добиться того, чтобы кандалы ослабили. Я добавил красок ее бледному лицу, и на ее щеках появился легкий румянец. Этот мужчина поверил, что она светится от любви к нему. Маленькая женушка сделала все, чтобы он чувствовал себя абсолютно счастливым и не сомневался в том, что она любит его. Когда он заснул крепким сном, я пришел за ним. Маленькая женушка сказала тебе чистую правду. Она даже не проснулась, когда я разрубил связывавшие ее путы.

Ангел замолчал, и снова стал слышен шум льющейся воды.

Она почувствовала, что ее тело становится тяжелым.

– Что ты сделал? – спросила она.

Однако Ангел начал растворяться в воздухе. В его огромных глазах светилось раскаяние.

– Вернись! – крикнула Энджи. – Не уходи, прошу тебя!

Она протянула руку и ухватилась за перевязь, к которой был прикреплен его меч.

– Нет! – крикнул он и раскрыл свои крылья, ослепительно белые и невероятно огромные. Он высвободил руки и оттолкнул ее. С его пальцев капала кровь.

– Что, черт возьми, ты сделал? – закричала Энджи. – О боже, что?

Его мелодичный голос стал резким, дребезжащим, как фарфор.

– Ты не должна этого знать. Если ты узнаешь, узнают и остальные, – сказал он. – Прежде чем появятся вопросы, прежде чем рухнут стены, я должен умереть.

Внезапно видение исчезло, и сразу возникло ощущение ледяного холода. Холод окутал все ее тело. Холодная вода дождем лилась ей на голову. Энджи вздрогнула, осознав, что снова оказалась в знакомой обстановке.

Конечно же она в душе. И вода уже стала холодной. В этот момент связь оборвалась, и она окончательно пришла в себя.

Вздохнув с сожалением, Энджи открыла глаза. Через секунду она испуганно вскрикнула. Вода вокруг ее ног была красной от крови.

– Энджи, дорогая, успокойся. Ничего страшного не случилось, – сказала мама, похлопав по спине дочь, завернутую в толстое голубое полотенце. – Просто это случилось как-то не вовремя. Поздравляю, теперь ты стала полноценной женщиной. В нашем женском полку прибыло.

Вся вода уже ушла в сливное отверстие, а Энджи по-прежнему дрожала. У нее появилось какое-то странное чувство. Ей казалось, что дело не только в том, что она вступила в пору зрелости. Это был знак, прощальный знак Ангела. Они вместе купались в крови. Ее сердце лихорадочно билось, это была запоздалая реакция на приток адреналина.

– Я должна позвонить доктору Грант, – сказала она, надеясь, что ее психотерапевт поможет ей понять, что с ней произошло. Но что бы это ни было, ничего хорошего оно не предвещало. В этом она нисколько не сомневалась.

– Ты чем-то расстроена? – спросила мама. – Мы никогда не беспокоили ее в те дни, когда нет сеансов.

– Учитывая то, сколько вы, ребята, ей платите, я бы не назвала это беспокойством, – выпалила Энджи. – Она сказала, что обязательно будет рядом со мной, если возникнет что-то непредвиденное. Так вот, это случилось.

– Да, конечно, – пробормотала мама, запинаясь. – Может быть, ты расскажешь мне все и я смогу тебе помочь?

– Нет, мама, не сможешь, – отрезала Энджи. Ей не хотелось делиться с матерью своими наихудшими подозрениями.

Она вернулась в свою комнату, сжимая в руке гигиеническую прокладку, которую мама вручила ей, не говоря ни слова. Когда она, одевшись, вышла из комнаты, мама разговаривала по телефону в своей спальне.

– Нет, мне очень жаль, – сказала она и, увидев у двери Энджи, приложила палец к губам. – Нет. Никаких комментариев… Нет, мы не будем делать официального заявления… Да, это правда. Восемнадцатого сентября… А что бы вы чувствовали… Потому что мы не хотим, чтобы вмешивались в нашу жизнь. Прошу вас больше не звонить.

Мать раздраженно швырнула телефон на ночной столик.

– Проклятые репортеры! – возмущенно воскликнула она.

– Что?

Мама пригладила ладонью волосы.

– Опять эти бесконечные вопросы. Они сегодня уже третий раз звонят.

У Энджи лихорадочно забилось сердце.

– О чем они спрашивали?

– Ненормальные какие-то! – сказала мама. – Несут всякий бред. Я думаю, что тебе не нужно знать об этом.

– Нет, нужно. Сегодня мне пришлось столкнуться с ними возле школы. Я должна подготовиться.

Мама недовольно фыркнула.

– Ты должна говорить им только одно: «Никаких комментариев».

– Мама, просто расскажи мне, и покончим с этим.

Она плюхнулась на стул и потерла руками щеки. На ее лице остались красные пятна.

– Они хотят знать, почему мы до сих пор ничего им не рассказали. Почему в нашем доме целых два месяца находится «потерявшаяся девочка», а мы не сообщили об этом прессе. Они подозревают, что мы что-то от них скрываем.

Энджи похолодела от ужаса.