Майкл Корита - Добро пожаловать в ад

— Что у вас на уме, Тарджент? — резко спросил я.

— Только то, что уже сказал: что вы чертовски хорошо поработали детективом, — пожал плечами он. — И, гляжу, даром времени не теряли. То есть… вот дерьмо! Перри, за сколько вы все это провернули — за какие-то пару дней?

— Да.

— Кстати, а что навело вас на эту мысль? — с любопытством спросил он.

— Та фраза, которую обронил нападавший — насчет расплаты за пять лет. Я ведь уже вам говорил. То, что Дорэн — или другой, неважно, кем бы он там ни был, — сослался на тот телефонный звонок.

— Хм-м… Но все равно чертовски быстрая работа!

— У меня почему-то странное чувство, что это не просто комплимент. Но мне, в общем-то, все равно — лишь бы вы отнеслись ко всему этому серьезно и потрудились хотя бы проверить мои слова.

— О, насчет этого не переживайте — обязательно проверю.

— Вот и хорошо. Проверьте и после этого вычеркните меня из списка подозреваемых.

Тарджент нахмурился, уныло покачав головой.

— Вот с этим, боюсь, будут проблемы. Сказать по правде, пока не вижу причины, почему бы из-за всего этого с вас следует снять все подозрения.

— О чем, черт побери, вы толкуете? — возмутился я. — Если все это так или иначе связано с Дорэном…

— Если связано, — перебил меня Тарджент, — то я просто добавлю и его в этот список. Но вычеркивать вас? Думаю, пока рано. Послушайте, Перри, давайте вернемся немного назад. Вспомните, с чего все началось. Вспомнили? Кто-то принялся шантажировать Алекса Джефферсона, вымогать у него деньги. Вытянул из него некоторую сумму, после чего переключился на вдову Джефферсона. Но что в первую очередь послужило средством шантажа? Каким рычагом он воспользовался? Трудновато шантажировать человека, если у вас нет ничего в рукаве, согласны? Если вам не удалось выведать чью-то тайну, обнаружить, что у кого-то в шкафу прячется скелет. А добиться, чтобы тебе заплатили? Убедить того, кого шантажируешь, чтобы он не просто заплатил тебе за молчание, но отвалил по-настоящему крупный куш? Для этого нужно выведать по-настоящему важную тайну. Такую тайну, где речь может идти о чем-то чрезвычайно серьезном, о чьей-то криминальной деятельности, например, о каком-то тайном заговоре, о сокрытии преступления… О чем-то вроде того, — Тарджент задумчиво побарабанил пальцами по своему блокноту, — о чем вы только что рассказали мне.

— То есть вы что же, подозреваете, что я сам узнал обо всем этом примерно месяц назад, после чего решил шантажировать Джефферсона?!

— Кто-то же его шантажировал, — невозмутимо проговорил Тарджент, — а до сих пор вы единственный, кто предположил, что могло послужить основанием для шантажа. И, что любопытнее всего, вы по-прежнему идеально подходите на роль подозреваемого. И ко всему прочему вы детектив. Бывший полицейский. Ваш опыт может помочь вам узнать столько о жизни любого человека, докопаться до таких деталей, которые любителю даже в голову не придут.

— Меня не интересовал Алекс Джефферсон и его жизнь. И я не имел с ним дела с того самого вечера в загородном клубе, я ведь уже не один раз говорил вам об этом, Тарджент. Вам придется в это поверить.

— Кстати, очень удачно, что вы сами заговорили о том вечере, Перри. Как-то на днях мне рассказали очень интересную историю. А знаете кто? Один человек, который в тот вечер тоже оказался на парковке. Помните, что вы кричали Джефферсону в тот вечер прямо перед тем, как наброситься на него?

— Я тогда много чего кричал, — кисло заявил я.

— Ну, то, о чем я говорю, вы наверняка помните.

Я посмотрел ему в глаза.

— Я поклялся, что прикончу его.

— Именно так мне и сообщили. И вот теперь хочу задать вам один вопрос — именно это вы и сделали?

Конечно, я многое мог на это сказать. Я мог возмущаться, приводить контраргументы и доводы в свою защиту, но я проглотил это и не стал ничего говорить. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Тарджент, судя по всему, уже считал меня убийцей и настроился повесить все на меня. И было бесполезно убеждать его в обратном — во всяком случае, до тех пор, пока мы не отыщем кого-то, кому наручники подойдут лучше, чем мне, и кто вдобавок окажется настолько любезен, чтобы сознаться. А может, Тардженту и этого покажется мало.

— Послушайте, Тарджент, — вмешался Джо, — почему вы упорно игнорируете тот факт, что Дорэн бежал из тюрьмы и в день убийства уже был на свободе? Неужели вы не считаете это важным? Или, по-вашему, это простое совпадение?

— Да, думаю, совпадение, не больше того. Конечно, это может означать, что он замешан в этом убийстве, а может, его побег был кому-то на руку, и этот кто-то не преминул воспользоваться представившейся ему возможностью. И если наш убийца — человек неглупый, если ума у него… ну, скажем, как у Перри, он бы не ввязался в это — по крайней мере до тех пор, пока не заручился бы надежным прикрытием. А кто может стать лучшим прикрытием, чем такой тип, как Дорэн? Подходящая историйка, подходящий человек — вроде нашего Дорэна, — и ты чист.

— Итак, я по-прежнему кандидат в убийцы, — с горечью усмехнулся я. — Только теперь я вдобавок еще и оппортунист [30] Человек, приспосабливающийся к обстоятельствам, соглашатель. , правда, неглупый.

— Объясните мне, откуда на банкнотах взялись ваши «пальчики», Перри, — резко бросил Тарджент.

— Не могу. Это наверняка было подстроено.

— Угу, подстроено… пять раз. Три разных «пальчика», и все ваши.

— Может, кто-то украл мои деньги, откуда мне знать?

— У вас украли несколько пятидесятидолларовых купюр, а вы, значит, даже не заметили?

— Говорю вам, не знаю, Тарджент! Все, что могу вам сказать: я не посылал никаких денег тому идиоту в Индиане!

— Однако на них обнаружили ваши отпечатки пальцев.

— Ну да, а отпечатков пальцев Джефферсона почему-то не обнаружили! Вы ведь сами это сказали, помните? Так что у вас опять нет никаких доказательств — ни единого доказательства того, что речь идет о тех же самых деньгах.

— Ну так они у меня будут, уверяю вас, Перри. Если вы так любите спорить по поводу того, в чем вы уверены, давайте поспорим на это.

Вскочив со стула, он оперся руками о мой стол и навис надо мной, как грозовая туча: таким разъяренным я его до сих пор еще не видел.

— Имейте в виду, Перри, прямо отсюда я пойду в банк Джефферсона и пробуду там до тех пор, пока не смогу этого доказать. Я сведу всех тамошних служащих с ума, доведу их до истерики, но заставлю показать мне все до единой видеокамеры и все до единого компьютеры и выпотрошу их. Я просмотрю каждую запись видеонаблюдения и проверю каждый серийный номер. И я буду проверять, перепроверять, а понадобится — и трижды проверять все, пока не отыщу доказательства, что эти деньги принадлежат ему. Думаете, это невозможно? Тогда вы просто обманываете себя. Деньги, которые отправили в Индиану, были сняты со счета Алекса Джефферсона и переданы вам. Я докажу это, а потом вернусь сюда и надену на вас наручники. Когда это будет, Перри? Не знаю. Но, думаю, вам пора начать говорить правду. До сих пор вы все время лгали и изворачивались, но дальше этот номер не пройдет. Я перекрою вам кислород, вы меня поняли?