Карин Жибель - Укус тени

— У меня невинный вид, потому что я невиновен ! Такая мысль тебе в голову не приходила?

— Твоя ложь меня раздражает, Бен…

Лидия отходит назад, к своему стулу. Там, укрывшись в темноте и словно бы отойдя от входа в преисподнюю, она закуривает сигарету.

— А у тебя не найдется сигаретки и для меня? — отваживается спросить Лоран.

— Нет. Я лучше объясню тебе, что с тобой будет происходить дальше… Ты находишься у меня в качестве задержанного.

Бенуа грустно улыбается.

— Сообщаю тебе, — спокойно произносит он, — что в роли задержанного человек может пребывать не дольше сорока восьми часов! Получается, что ты очень сильно превысила предусмотренный законом срок задержания!

— Ну что ж, тогда будем считать, что ты являешься задержанным с этого самого момента!

— У меня есть право на адвоката, разве не так? И на медицинское обслуживание. Не говоря уже о двухразовом приеме пищи в день!

— У тебя нет никаких прав. Ты даже не можешь решать сам, жить тебе или умереть… Это, надеюсь, тебе понятно?

Бенуа сидит не шевелясь на своем шерстяном одеяле цвета хаки.

— Ну вот и хорошо… — усмехается Лидия. — Ты, возможно, прав. Считай, что срок твоего задержания закончился. Против тебя имеется достаточно много улик, чтобы перейти непосредственно к судебному заседанию.

— А где же судьи?

— Никаких судей! Твое дело будет разбирать суд присяжных! Дела об убийствах рассматривает суд присяжных, Бен. У тебя что, пробелы в знании права?!

— Очень хорошо, но где же тогда присяжные ?

— Перед тобой.

— Понятно!

— Ты готов?.. Подсудимый, встаньте!

Он отвечает ей жестом. Весьма неприличным. И тут же замечает, что из полумрака на него смотрит дуло пистолета.

— Подсудимый, встаньте! — сурово повторяет Лидия.

Бенуа вынужден подчиниться. Он встает, заводит руки за спину и прислоняется к светлой бетонной стене. Сейчас он — прекрасная мишень.

— Первый вопрос, господин Бенуа Лоран! Почему вы убили Орелию Эноден?

— Я не убивал Орелию Эноден. Я вообще никого не убивал.

— Плохой ответ, Бен… Ты ее изнасиловал, прежде чем убить?

— Нет. Я ее не насиловал и не убивал.

— Тогда как ты объяснишь тот факт, что я обнаружила медальон у тебя?

— Этого не может быть.

— Между прочим, медальон был тщательно спрятан в сарае за твоим домом… Том самом, в котором ты хранишь всякое барахло. Теперь тебе понятно, о чем я говорю?

Бенуа несколько минут растерянно молчит.

— Да-да, именно там я и нашла медальон, — говорит Лидия и добавляет: — В металлической коробке… Впрочем, мне подсказали, где я смогу его найти.

— Кто? Кто тебе подсказал?

— Не важно. Важно то, что медальон Орелии находился у тебя. Он был на Орелии, когда она исчезла, и ты, стало быть, виновен в ее смерти.

Бенуа отталкивается от стены и, скрестив руки на груди, начинает ходить взад-вперед вдоль решетки, чиркая носками по шершавому цементному полу.

— Это какой-то бред!

— Бред?! У меня имеются необходимые доказательства, Бен. Тебе нечем их опровергнуть! Я ведь, да будет тебе известно, нашла в той коробке не только этот медальон. Там были и кое-какие другие предметы. Думаю, ты снимал их с еще теплых трупов своих жертв…

— Моих жертв?

Лидия берет с одного из стеллажей полиэтиленовый пакет и достает из него упомянутые ею предметы. Один за другим она показывает их Бенуа.

— Трусики шестилетнего ребенка… Пара сережек маленькой девочки… Кукла… Браслет для часов, на котором выгравировано имя Вильям. Ты насиловал еще и мальчиков, Бен? А я поначалу думала, что тебя интересуют только девочки…

Лидия внимательно наблюдает за выражением лица своего пленника. Пока что он изображает удивление, причем очень искусно.

Но она от него ничего другого и не ожидала. В течение трех месяцев она наблюдала со стороны, как Бенуа обманывал людей, и удивлялась тому, насколько умело он это делал. Что ни говори, а у него в этом отношении — настоящий талант.

— Я не имею возможности уделить внимание всем тем ангелочкам, которых ты погубил… Однако, отомстив за Орелию, я отомщу и за них. А теперь вернемся к тем вопросам, которые меня больше всего интересуют. Итак, ты похитил Орелию. Что было дальше? Ты, вероятно, отвез ее в уединенное место…

— Я ничего подобного не делал! — кричит Бенуа. — Абсолютно ничего! Я никогда не видел всех этих вещей! Не может быть, чтобы они находились у меня!

— Ты отвез ее в уединенное место и затем, по-видимому, надругался над ней… Как можно было изнасиловать одиннадцатилетнюю девочку, Бен?

Бенуа стоит не шевелясь и с нескрываемым ужасом смотрит на Лидию. Он словно лишился дара речи.

— Понятия не имею, — наконец шепчет он. — Потому что я этого не делал…

— Ты отнекиваешься. Это вполне естественно. Но мне придется заставить тебя признаться в совершении этого преступления…

— Я не совершал никаких преступлений!

— Что ж, напоминаю тебе, что медальон Орелии был найден в твоем саду. В сарае, которым пользуешься только ты.

— Хорошо… Предположим, что ты и в самом деле нашла эти вещи у меня в сарае… Ну в таком случае вызови полицию! Пусть меня арестуют!

Лидия начинает смеяться.

— Ну и хитрец же ты, Бен! Срок давности данного преступления уже давно истек!..

— Ошибаешься! — оживившись, возражает Бенуа. — Статья 7 Уголовно-процессуального кодекса, госпожа судья! Вам следовало бы освежить свои знания в области юриспруденции! Срок давности уголовного преследования лиц, совершивших преступления, упомянутые в статье 706—47 Уголовного кодекса, — то есть убийства, сопряженные с изнасилованием или совершенные с особой жестокостью, — составляет двадцать лет, причем течение давности начинается с того момента, в который пострадавший, будь он живым, достиг бы совершеннолетия. Двадцать лет, начиная с момента достижения совершеннолетия, госпожа судья! Следовательно, срок давности этого преступления еще не истек! Орелия родилась в феврале 1978 года, не так ли? Февраль 1978 года… Получается, что течение срока давности началось в 1996 году. Следовательно, виновного можно привлечь к уголовной ответственности не позднее 2016 года! Вот так-то, госпожа судья!

— Ты опять лжешь!

— Нет! Можешь это проверить, моя милая! В прошлом году в закон были внесены изменения. Если хочешь, убедись в этом сама…

«Обвинение», слегка растерявшись, молчит. «Защита» — тоже.

Затем Бенуа подходит к решетке и берется руками за прутья.

— Ну и почему же ты не вызываешь полицию, Лидия?

— Ты — один из них, и они тебя выпустят…

— Если я виновен, меня привлекут к уголовной ответственности!

— Ты виновен. Но судить тебя буду я. Я вынесу приговор и приведу его в исполнение.

Лидия кладет пистолет на стул и направляется в сторону лестницы.