Илья Бушмин - Анабиоз

Многие люди живут с целью. Другие – без оной, дрейфуя в пространстве между работой, семьей и сном. Не нужно быть гением, чтобы сообразить: первый вариант куда лучше. У меня никогда не было цели. Достать денег, выпить, переспать с кем-нибудь. Снова достать денег. Иногда это тяготило, но такие моменты были редко. В основном – в моменты тяжелого похмелья.

Сейчас похмелье было самым тяжелым, но уже не на физическом уровне.

Я не переставал себя казнить за историю с Женей. И это было самым неприятным. Брат пропал, возможно, мертв. Если бы я не был придурком, который из-за краденых инструментов угодил на полгода в СИЗО – ничего этого, может быть, и не было бы. Отец умер – прямое последствие исчезновения Сергея. Мать ушла в себя, что было пугающе. Сам я (мразь!) переспал с любимой девушкой брата… Жизнь катилась вниз, все разгоняясь. Я боялся, что этот процесс не остановить. Что я отколю дальше? Убью кого-нибудь?

Сейчас у меня была цель, которая помогла оставаться голове на плечах. Найти брата. Пусть он будет ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь. К ненависти мне не привыкать, в том числе ненависти со стороны близких (покойся с миром, отец). Главное – найти его. Эта цель помогала просыпаться каждое утро. Но иногда – валяние на диване и созерцание потолка только способствовали – в голову закрадывалась каверзная мысль.

А потом – что?

На следующий день позвонил Тимур.

– Есть новости. Можешь заскочить?

Я не просто мог – я сделал это с радостью. В родительском доме я ощущал себя, как в аду, выползшему из преисподней и окутавшем меня. Мать бродила с невидящим взглядом и почти не говорила, а если что-то спрашивала, то тут же уходила в себя и уже не слышала ответа. Все вокруг напоминало об отце. И о Сергее. А значит – о моей ночи с Женей, за что я готов был размозжить себе голову об стену, и о необходимости продолжать поиски, что сейчас тормозилось обещанием остаться в Москве до поминок.

– Явара, – Тимур грыз орешки и загадочно на меня взирал. – Помнишь, мы купили симки, которые ни на кого не были вообще зарегистрированы?

– У пацана из салона сотовой связи?

– Угу, которого за пьянку погнали. А он спер симки, полностью рабочие, но вообще ни на кого не оформленные.

– Конечно, помню. Полноценная сим-карта с номером, хозяина которого не отследишь. Мечта любого бандоса. И что? Тебе снова предложили такие симки?

– С чего ты взял? – удивился Тимур. Один орешек вывалился из его рта и укатился под компьютерный стол. – А, не. Тот номер, с которого твоему брату звонили. Это такая же симка.

– Одна из тех самых?

– Да не одна из тех, е-мое, а такая же. Ни на кого не оформлена. Номер есть, а хозяина нет. Кто с нее звонил – попробуй догадайся. На планете семь миллиардов человек, выбирай любого.

– Семь с половиной.

– Уже?

– Плодимся, как крысы.

Тимура передернуло. Он с детства боялся крыс.

– Короче. Чтобы такую симку раздобыть, нужно иметь какие-то подвязки. Просто так не купишь. Должны быть знакомые в салоне сотовой связи.

Я хмуро покачал головой.

– В Москве их тысячи.

– Ну вот уж извини, узнал, что мог! – обиделся Тимур. Я протянул руку, взял пакет с орешками и отсыпал себе в ладонь. Тимур обиделся еще больше и засопел. А вот я задумался.

– Так. Давай-ка снова распечатку достанем.

– Чувак, – обиженно буркнул Тимур. – Я между прочим не тупой. Уже. Раз симка ничья, то здесь и проблем не было. Позвонил пацану в офис, он достал распечатку и скинул мне на электронку.

– Так чего молчал? Давай сюда.

– Только это. Бабки бы… Я пацану из офиса обещал за его труды. Мы к нему последнее время каждую неделю обращаемся. Звоню ему чаще, чем предкам…

Я достал зажим для денег и вручил Тимуру все, что было внутри.

– Больше нет.

– Хм, – он зашуршал купюрами. – Маловато, походу…

– Тогда добавь свои, – разозлился я. – Ты же знаешь, я верну.

Пока Тимур вздыхал и сокрушался по этому поводу, я заглянул в распечатку. Она была скромной – за месяц не более 20 звонков. Присмотрелся и удивился еще больше. Абонентов, с которыми связывался таинственный владелец нигде не зарегистрированного номера, было только два. Первый – Сергей, ему звонили лишь однажды. В тот самый день, когда его якобы вызвали в офис. Второй – 11-значный номер сотового телефона в федеральном формате, который мне ни о чем не говорил. Список звонков заканчивался на звонке Сергею. После этого не было ни единого звонка.

– Только один номер. С этой симки звонили только на один чертов номер.

– Хозяин симки не большой любитель потрындеть, – прокомментировал Тимур. Сразу несколько орешков полетели из его рта и шмякнулись на пол. Тимур рассвирепел: – Да что это такое, чего я как свинья?!

– Тело свиньи по своему строению ближе всего к человеческому, так что не расстраивайся, все мы как свиньи, – утешил я друга. – Пробить номер можешь?

– Чего?

– Тимур, соберись. Этот номер, на который постоянно звонил хозяин или хозяйка нашей незарегистрированной сим-карты. Можешь его пробить?

– Как?

– Не зли меня, – рассердился я. – У тебя есть база всех сотовых номеров. Мы вместе ее сперли у того барыги в Чертаново. Подними задницу и пробей номер!

– Зачем задницу, я на компе не задницей работаю, – огрызнулся Тимур. Перехватив мой взгляд, поперхнулся орешком. Откашлялся, прослезившись до слез. И послушно уткнулся в монитор. Застучали клавиши. – Какой там номер?

Я продиктовал, каждую цифру. Тимур вбил номер в поле поиска, пощелкал мышкой. Озадаченно нахмурился.

– Баба.

– Где?

– Хозяйка номера – баба. Галина Олеговна Косникова. Дата рождения… Так, ей тридцать один год. Галина Косникова, знаешь такую?

Я задумался, силясь вспомнить. На имена и лица память у меня была очень хорошей, я заметил это еще в детстве. И сейчас я был уверен, что моя память меня не подводит. С этой женщиной я не пересекался никогда.

– Фотография есть?

– Явара, это база всех владельцев мобильников в Москве, а не паспортный стол. Только имя, дата рождения и адрес прописки.

– Тогда давай адрес.

Улица Широкая, Северное Медведково. Опять противоположный конец Москвы. А у меня не было денег. Как назло, поездки на транспортной карте метро тоже заканчивались – туда я добраться мог, а назад уже нет. Тимур наверняка хотел растерзать меня, когда я спросил денег в долг.

От метро пришлось идти довольно долго. Зато сам дом нашел сразу – торцевой стороной он смотрел непосредственно на улицу. Дверь в подъезд оказалась без домофона, но с кодовым замком. Я порылся в памяти, вспоминая самые распространенные комбинации из трех цифр. С третьей попытки подъезд открылся.

Я был в предвкушении. Наверное, так чувствует себя охотник. Я видел, что разгадка близка. Неприятности, о которых Сергей никому, кроме меня, не мог рассказать. Звонок неизвестно от кого, о котором брат был вынужден врать. Все это было здесь, рядом, только протяни руку.