Владислава Мека - Моя последняя игра

— Ты не сможешь от этого сбежать!

— А кто сказал, что я побегу?

У Марка Твена есть одна хорошая история. Я бы сказала, поучительная. Там рассказывается о враче. Как-то он помог бродячему псу, что оказался на пороге его дома. Вылечил его. На следующий день пес снова пришел и привел еще одного своего товарища. Врач такой собачьей дружбе умилился и вылечил и вторую собаку. А еще через день пес уже привел двоих. Врач больше не умилялся, но лечил. И так продолжалось довольно долго. Пока врач, вконец не озверев, не взял ружье и не перестрелял всю эту собачью братию. К чему это я? А к тому, что любое хорошее или плохое дело наказуемо… последствиями.

Есть масса таких примеров. Как книжных, так и исторических. Например, если бы король одной из династий Кореи не вылечил мальчика из своего народа, то этот мальчик через много лет спустя не сверг бы короля и сам не стал бы родителем новой династии. Но такова жизнь. И сейчас, стоя над окровавленным телом Копа, я думала, а стоит ли его спасать или оставить все, как есть? Кто меня осудит, если я его брошу? И как меня накажут, если он выживет? А может, наоборот, кто меня накажет, если я его брошу? И как меня осудят, если он выживет? Шекспир в действии, одним словом.

Дэрэк захрипел и сбил меня с мысли. За одно это его стоило бы бросить. Но я по-прежнему стояла над ним и раздумывала. Особенно меня смущало, что коп жив, даже неловко как-то становилось. И подозрительно.

Склонившись над ним, я заметила, что он довольно долго тут лежит. Может, даже со вчерашнего вечера. И почему до сих пор жив? Крови лужа набежала под ним. Ранение тоже не пустячное, но либо снайпер специально целился так, чтобы не насмерть, либо он в этом деле профан. Второе вероятней.

Интересно, а почему я ничего не слышала? Ах, да… Вчера я был в таком состоянии, что решила воспользоваться «donormil», редкостная пакость, но как снотворное — убийственно. Видимо, стрелок даже не понял, что Дэрэк в доме не один. Еще одна тенденция, если я принимаю снотворное, то спать предпочитаю не на кровати, а под ней. Легла я засветло, поэтому вряд ли убийца заметил, что я в доме, и выстрелил только в Дэрэка. В дом он или они не заходили. Шум лишний боялись произвести. Это не похоже на Людовика, точней, на его собственный почерк не похоже, возможно, кто-то из его собачонок отбился от рук? Или все же — Дэрэка просто хотели припугнуть? Тогда почему целились в грудь, а не в ногу или руку? Черт! Как же сложно и его стоны простоты не прибавляют. Добить его, что ли? Чего зря мучается?

Мечтать не вредно. Конечно, никого я добивать не стала и даже Гольфри позвонила. С моей стороны это было очень гуманно. Мне так кажется.

Через четверть часа Дэрэка уже забирали люди Гольфри. Меня без внимания тоже не оставили. И если копа повезли в больницу, то меня на допрос. Сам Гольфри был или слишком занят, или слишком напуган, не знаю, но допрос решил самолично не проводить.

Доставили меня в полицейский участок. Понятия не имею, в который именно. Ехали в фургоне без окон, а, приехав, машину сразу завели в подземный гараж. По самому участку сказать ничего не могу. Они все копии друг друга. Серые стены, решетчатые окна. А уж про комнату допроса и говорить нечего. Стол, два стула и витражное окно в форме зеркала, по ту сторону от которого, наверняка, собралась ватага копов.

— Крис Калиспи, не так ли? — в комнату вошел типичный представитель класса «белые воротнички».

Терпеть таких не могу. Они еще хуже Гольфри с его бандой. А этот офисный служака закона в особенности раздражал. Хотя бы тем, что был чисто выбрит, причесан, в черном костюме с иголочки, еще и ботинки блестят от покрывающего их лака. Я таких уже встречала прежде. Высшие чины. Вот и правдоподобная причина, почему Гольфри не допустили к допросу. Сюда прислали человека из самого центрально-разведывательного. С таким особо не поиграешь.

— А вы? Дайте-ка угадаю, специальный агент? Не так ли? — если с Гольфри я еще могла кое-как договориться, то с этим миссия изначально провальна, значит, и дуру скорчить не стоит.

— Да, я специальный агент Адам Винс, приятно познакомиться, — и он протянул мне руку.

Он. Протянул. Руку. Я не сдержалась и, улыбнувшись, погремела запястьями, на которых непрочно угнездились «браслеты». Винс сузил глаза, похоже, парню не понравились мои новые украшения. Посмотрим, что он будет делать дальше.

Винс вышел за дверь и через минут пять вернулся, злости в его взгляде прибавилось, он скрипнул зубами, но больше не порывался подать мне руку для рукопожатия, только сел на стул напротив и положил очередную папку с очередной ложью внутри на стол.

— Смотрю, Вас тут не слишком уважают, а, специальный агент? — еще шире улыбнулась я и подмигнула ему.

— Побольше тебя, Крис, — его явно вывели из себя, раз он так быстро повелся на мою провокацию.

Я пристальней вгляделась и, как ни удивительно, смогла многое заметить. Во-первых, прислали его из самого Вашингтона, и прислали второпях. Возможно, вертолетом. Почему из Вашингтона? Его волосы еще не до конца высохли, и на них осела земля с пылью. Сколько бы он не пытался избавиться от пыльного осадка при помощи расчески, здесь поможет только душ. Впрочем, не стану заострять на этом внимание и двинусь дальше. Судя по разнице во времени и легкому запаху коктейля «Мохито», Винс решил после сложной рабочей недели отдохнуть в баре или ресторане. Но в разгар «отдыха», когда он успел познакомиться с веселой девицей, (именно она и оставила след ярко-красной помады у него на подбородке и щеке, сейчас, правда, осталось только легкое покраснение). Так вот, в момент разгула его вызвали на работу. По дороге он, видимо, попал под дождь и сильный ветер, который обещали синоптики сегодня в Вашингтоне.

— Тяжелая неделя? — я не столько спрашивала, сколько констатировала.

— Думаешь?

— Уверена, но Вам, жителю Нью-Йорка, не привыкать? — каюсь, мне захотелось его подразнить.

— Я приехал не из Нью-Йорка, — язвительным голосом, который и без того был достаточно раздраженным ответил Винс.

— Разве? А я подумала, что именно в южной его части Вы выросли и только несколько лет живете и работаете в Вашингтоне… Ошиблась? Странно…

Если лицо сидевшего напротив вытянулось и приобрело некую растерянность, то представляю, что творится сейчас за зеркальной стеной.

— Мы знакомы? — не выдержав, спросил Винс.

— Откуда? Нет, конечно, по секрету я и в южной части Нью-Йорка никогда не была. Да и заговорила только, чтобы поддержать беседу. Вы ведь для этого сейчас тут сидите, специальный агент? — после моих слов Винс встрепенулся и его взгляд снова стал злым, чего злиться-то по пустякам?