Вики Филдс - Ад на земле (СИ)

Призрачным подобием.

Как оказалось, Ава не была так шокирована как я; она решительным шагом направилась к лифту, стараясь обогнуть группу ребят в спортивных костюмах, − единственную преграду между нами. К моему горлу подкатила тошнота, едва я представила, что девушке удастся до меня добраться. С возрастающим сердцебиением я стала нажимать на кнопку первого этажа, не отрываясь взглядом от лица Авы, изумленно вытаращившейся на меня. Она что-то крикнула. Кажется, просила подождать.

Дверь закрылась, и я отступила к стене и прижала руки к груди. Сердце едва не выскакивало. Я все еще слышала звонкий голос Авы; он пробивался сквозь сумасшедшее сердцебиение, сквозь шум крови в ушах. Даже когда я выскочила из лифта и бросилась бежать через университетский двор, мне казалось Ава гонится следом, чтобы обрушить на меня что-то жестокое, что-то, что знает она, а не я. За считаные минуты я оказалась в общежитии, влетела на свой этаж и ворвалась в комнату. Кристина испуганно подскочила на кровати, рассыпая сырные крекеры, а я прислонилась спиной к двери.

− Что с тобой, детка? – Кристина выпрямилась, захлопывая крышку ноутбука и пристально глядя на меня. − Ты выглядишь ужасно…

Ее слова утонули в моем сознании, потому что я слышала только голос Авы. Прокручивала в голове эту секунду, которая разделила мое прошлое и настоящее, и позволила сохранить прошлое в неведении.

Перед глазами пронеслись те два года, проведенные в психиатрической больнице. Я вновь вспомнила, как шла по коридору общежития, боясь до смерти. Я хотела уйти. Я хотела сбежать и в то же время знала, что не могу позволить себе сдаться так быстро – даже не попробовав. Ведь я всегда могу уйти. Могу уйти в любой момент.

Я отлепилась от двери и решительным шагом подошла к своему шкафу, раздвинула вешалки, достала сумку и побросала в нее те несколько вещей, которые у меня были. Сверху закинула учебники и на секунду замерла. Я отрыла последний учебник, проверяя на месте ли записка которую я нашла в прачечной. Она пропала.

Кристина медленно подошла ко мне, и с тревогой в голосе спросила:

− Аура? Что ты делаешь? Почему ты собираешь вещи? Что−то случилось?

Я медленно выдохнула. Почему записки нет? Куда она подевалась? Кому она могла понадобиться? О ней ведь даже никто не знал.

Я потрясла книгу, швырнула назад в сумку и застегнула замок. Кристина осторожно взяла меня за плечо:

− Аура, все в порядке?

− Да, – я была слишком возбуждена, поэтому с легкостью солгала. – Да, Кристина, со мной все хорошо. Я хочу уехать из университета.

− Что? – девушка вытаращила глаза. Она схватила меня за плечи и потащила к своей кровати: − Ты сейчас же все расскажешь! Нельзя принимать такое серьезное решение на горячую голову! Кто-то обидел тебя? Кто-то напугал тебя? Скажи кто это сделал, и я надеру ему зад!

Я резко поднялась с кровати, и Кристина замолчала, будто бы подавившись воздухом.

Верно, кто-то напугал меня. Мое собственное прошлое, от которого я так отчаянно пытаюсь избавиться. Я хотела произнести эти слова вслух, но не могла, потому что тогда последовали бы вопросы.

Я вернулась к своей сумке, подхватила ее за ручку и успела сделать лишь шаг по направлению к двери, до того, как Кристина схватила ручку сумки и дернула на себя.

− Ты не никуда уйдешь, пока не объяснишь, что случилось, − категорично заявила она.

− Я увидела…

Что я скажу? Как объясню происходящее?

Весь тот месяц, что я жила здесь, с Кристиной, я наивно полагала, что мне удалось стать нормальной, обычной девчонкой. У меня даже появились друзья.

− Что ты увидела? – Кристина нахмурилась. Я почти никогда не видела ее такой серьезной.

− Ничего. Не важно. Я… я позвоню тебе позже, Кристина. – Я вырвала свою сумку и зашагала к двери. Девушка снова задержала меня:

− Ты рехнулась? – она начала выходить из себя, что почему-то расстроило меня еще больше. Я не люблю внезапных эмоциональных всплесков. Это может закончиться чем-то плохим. Почти всегда заканчивается. – Ты не можешь просто так взять и уйти, даже ничего не объяснив!

Я выпустила сумку из рук и, пользуясь эффектом неожиданности, стремительно вышла за дверь. Я просто должна уйти. Может быть вернуться к Кэмерону. Он был прав – я не должна была уезжать. Притворяться нормальным человеком не значит быть в действительности нормальным. Мне казалось, что, если я буду делать вид, что я – вовсе не я, тогда все получится. Я ошиблась. Потому что уже кто-то знает, кто я на самом деле.

Кто-то знает, что я сделала два года назад. Кто-то знает, что, очнувшись в том переулке в крови, я поняла, что эта кровь не принадлежит мне. Знает, что я отправилась в единственное место, где могла чувствовать себя в безопасности и, мучимая жаждой знания и неясными вспышками гневных эмоций я добралась домой и, продравшись сквозь заросший кустарником двор, вошла на террасу.

Я открыла дверь и увидела их. Раскромсанные тела моих мамы и папы. Их глаза все еще были открыты и смотрели на меня с осуждением и презрением, которое не могло выветриться из памяти даже два года спустя. Два года, проведенные в психиатрической лечебнице под наблюдением Кэмерона, подарили устойчивое чувство безопасности и желание избавиться от прошлого. Веру в то, что спустя столько времени я смогу жить как обычная девушка. Врачи убедили меня в том, что я жертва. Но на мне была кровь моих родителей. И у меня была амнезия. Я не помню отдельные промежутки времени, когда убили маму и папу. А теперь... кто-то посылает мне записки.

«Я помню, что ты сделала, Аура».

***

Я гуляла по Университетской улице очень долго; может быть несколько часов, а может быть дней. Машины, люди – все исчезло. Полная луна, небо, звезды, деревья, окружающие университет, − весь мир…

Я была одна. Кутаясь в свою дряхлую куртку ходила кругами, каждый раз останавливаясь у телефонной будки и сжимая в руке мелочь для того, чтобы позвонить брату и сказать, что хочу, чтобы он забрал меня. Дважды просить не придется. Но действительно ли это то, чего я хочу? Что именно меня останавливает?

В моей палате все будет хуже. Я никогда не приду в себя и не стану нормальной, если буду продолжать сбегать. Кэмерон разочаруется во мне. Я не могу так поступить с ним, я должна показать ему, что я нормальная, что я могу выжить.

Я опустилась на скамейку рядом с телефонной будкой и уткнулась взглядом в асфальт, виднеющийся в темноте. Фонари здесь не работали, освещением были лишь квадратики света в жилом доме, расположенном на противоположной стороне дороги.

Я трусиха.

Я бы ушла в прошлый раз, в самый первый день, когда заселилась в общежитие. Когда шла по коридору, думала, что сделаю это – уйду. Но появление Кристины заставило меня остаться. Встреча с ней позволила думать, что я могу здесь выжить.