Блейк Пирс - Мотив для убийства

— Он жил в Уотертауне. Если обратить внимание на маршруты убийцы из парка Ледерман и Кембриджа, то создавалось впечатление, что он должен был жить либо в Уотертауне, либо в Белмонте.

— Получается, что ты покинула место преступления просто из-за предчувствия, оставила там своего напарника и направилась одна в Уотертаун?

— Я не хотела.

— Подожди, — перебил он. — Не сейчас. Сначала ответь на вопрос.

— Да, это так, — сказала она.

— Почему ты позвонила Рамиресу? Он же на больничном? И в 911?

— Я позвонила Дэну как только увидела минивэн. Я поняла, что мне может понадобиться помощь. 911 я набрала уже из дома. Я была окружена животными.

— Почему ты не связалась с Коннелли? Или Томпсоном? Даже Финли? Все они были в твоей команде.

Эйвери взглянула наверх:

— Честно? Я не была уверена, что смогу довериться им.

— То есть ты решила доверить жизнь парню, который только отходил от ножевого ранения? Не самое умное решение, Эйвери. Но это сработало. Рамиресу хватило ума вызвать подкрепление, но я ожидал чего-то большего от человека, которого я назначил ведущим по делу. Они все твои новые партнеры в команде и тебе стоит научиться работать с ними.

Когда Эйвери работала адвокатом, там каждый был сам по себе. Даже когда ее назначили в исследовательскую группу, все всегда пытались перещеголять друг друга, чтобы как-то выделиться перед начальством. Это была беспощадная, бездушная схватка, которая последовала за ней в А1.

— Я буду стараться, — ответила она.

— Да, что ж. Никто особо не приветствовал тебя, когда ты пришла сюда. Я заметил это. И, пока ты лично не взялась за вестсайдскую банду, ты оставалась для них персоной нон грата. Теперь все изменилось, Эйвери. Ты только что раскрыла действительно громкое дело.

— Могу я вернуться в убойный? — спросила она.

О’Мэлли поднял брови:

— «Могу я вернуться в убойный?» Серьезно? Ты плюнула на мои приказы оставаться подальше от дела. Ты покинула место преступления. Ты проигнорировала свою команду и практически была убита. Думаешь, ты заслуживаешь работы в убойном?

— Да, — ответила она с блеском в глазах, — заслуживаю.

О’Мэлли улыбнулся:

— Как я могу отказать герою? — сказал он. — Конечно же ты можешь. А теперь убирайся отсюда, отдохни остаток дня. Вернешься в понедельник и начнешь новую неделю. И пока будешь купаться в лучах славы, сделай мне небольшое одолжение, — он потрепал бумагу в руках. — Позвони мэру, вот его личный телефон. И Майлзу Стендишу тоже, владельцу Devante. Я обратил внимание, что они оба отправили тебе цветы и открытки.

Он встал и отдал ей честь, чем тронул ее.

— Отличная работа, Эйвери.

В субботу утром Эйвери решила убраться в квартире.

Она перебрала коробки с фотографиями, статьи из газет со времен ее защиты Говарда Рэндалла, одежду, которую она носила, будучи адвокатом — все из ее прошлой жизни, той, которая больше не интересовала ее. Она достала фотографии Роуз и вещи, которые имели особое значение для нее. Все остальное попало в мусорный бак.

Свет был включен везде. Ранее она никогда не делала этого, а теперь обратила внимание на разрисованные обои, ковер, кухню и подумала, что купила эту квартирку после дела Рэндалла, буквально перед тем, как стала копом. Она пропитана страданиями того времени и должна измениться, как и сама Эйвери.

«Пришло время продать ее, — решила она. — Надо двигаться дальше. Купить что-нибудь в городе, наверное, ближе к Роуз, если она будет не против».

Эйвери стояла на террасе, смотрела на небо и думала, что есть что-то еще, что она должна сделать, чтобы наверняка положить конец прошлому.

Она взяла ключи от машины и вышла.

Поездка в исправительную колонию Саус-Бей на этот раз была намного легче, хотя она уже столько раз приезжала сюда. Она предварительно позвонила им, чтобы договориться о встрече с Говардом Рэндаллом.

— Вы не можете назначить встречу в тот же день, — ответил ей женский голос.

— Это большой шаг для меня, — ответила Эйвери. — И я назначаю встречу.

— Мне жаль, но мы…

Эйвери повесила трубку.

В тюрьме охранники спешили поздравить ее с тем, что она нашла и остановила маньяка, ставшего известным, как убийца девушек из колледжа. Женщина-офицер в зеленой будке снова попыталась высказать Эйвери по поводу назначения встреч, но затем узнала ее по снимкам из газет.

— Это же вы остановили того убийцу?

— Да, — с гордостью ответила Эйвери, — это я.

— Хорошо, предварительной заявки сегодня не потребуется. Отличная работа.

Говард Рэндалл улыбался, когда Эйвери привели в комнату для встреч в подвале. Руки были в наручниках и прикованы к столу.

— Поздравляю, — сказал он.

— Спасибо, — ответила Эйвери.

Он выглядел старее и не таким властным, каким она запомнила его в последний раз. Та сила, с которой он управлял ею, на удивление, куда-то исчезла.

Она села.

— Теперь я хотела бы кое-чем с тобой поделиться, — сказала она. — Я никогда никому это не говорила, но всегда знала, — ее голубые глаза смотрели прямо в его. — Когда я взялась за твое дело, я знала, что ты виновен. Не полностью. Я имею в виду, что ты устроил отличное шоу, но у меня было предчувствие, что все развалится из-за тебя.

Рэндалл наклонился вперед. Блеск неподдельных слез мелькнул в его глазах.

— Я знал, — прошептал он.

— Откуда ты мог знать это?

— Меня поймали, — ответил Рэндалл. — Взаимосвязь была настолько явной. Обе были студентками. Мы много раз обедали и ужинали вместе. Убийства происходили на территории кампуса. Одна из них вела дневник. Тем не менее, — сказал он с лукавой улыбкой, — я был уверен, что смогу убедить присяжных в своей невиновности, обойти детектор лжи, адвоката, всех, потому что, как ты видишь, Эйвери, я не верю в вашу концепцию добра и зла. Убийца тех двух студенток был прав в моем понимании. Он определенно помог им и всему миру. Поэтому, я действительно был невиновен в каких-либо нарушениях или преступлениях. Я был готов к освобождению и продолжению работы, только стал умнее. До того, как встретил тебя.

У него вырвался вздох.

— И что я увидел? — спросил он. — Красивую женщину, которая совершенно запуталась и отчаянно нуждалась в помощи. Ты верила, что поступаешь правильно. Ты верила, что поступаешь хорошо и эта вера, эта якобы фальшивая вера, пожирала тебя изнутри. Ты не замечала этого, но я увидел. Единственный способ, который был приемлем… это показать тебе. Разрушить всю ложь и заставить тебя столкнуться с обломками жизни.

— Почему? — прошептала Эйвери. — Почему я?

— Разве это не очевидно? — спросил Говард. — Я люблю тебя, Эйвери.

Это заявление было слишком тяжелым для восприятия. Эйвери отвернулась и покачала головой.