Эка Парф - Хроники тибетского мастифа. с начала веков до эпохи лайков

Первым делом я проверяю, всё ли в порядке у перепёлок. Эти ребята ни на минуту не умолкают. Их самцы обдирают своими когтистыми лапами спины самок. Если их держать в просторном вольере – они переубивают друг друга. Поэтому наше перепелиное семейство живет «в тесноте да не в обиде», как говорят здесь, в России.

За ними, в своих пахнущих травой и молоком вольерах, идут козы. Козла-производителя мы, как того требует этикет парнокопытных, держим в отдельном помещении.

Адель – самая старшая. Старше (но не мудрее) неё только мой брат-от-другой-матери Твин породы лабрадор. Адель знает много приключенческих историй. Всякий раз, как я захожу её проведать, она успевает рассказать мне одну из них. Рядом с ней блеет от ничегонеделания её сестра – Бьюти. У этой козы шкура приятного рыжего, почти как я сам, оттенка. У неё совсем нет историй, зато она знает много интересного из жизни соседей: кто что ест, кто кого недолюбливает и кто из собак где живет. Тоже интересное парнокопытное.

В этом же помещении располагается вольер для индюков. Деловитые ребята. И вкусные. Они издают такие смешные звуки – что-то между голубиным воркованием и тем, как переговаривались между собой велоцирапторы из х/ф «Парк Юрского периода».

10:25

Мы с моим братом-от-другой-матери любим поваляться у телевизора. Иногда лень полностью завладевает нашими тушками и мы лежим около «ящика» до самого обеда.

Что касается сегодня, то ничего дельного по телевизору так и не показали. Хозяева оставили включённым один из тех каналов, который предназначен сугубо для зрителей-людей. Нам с Твином по душе Animal Planet. Больше всего нам нравятся Цезарь Милано и Планета Акул.

Сам я переключить каналы не могу потому что пальцы у меня слишком широкие (все мои тексты набирает на клавиатуре курица-несушка) А пасть не предназначена для управления пультом от телевизора. Вообще, с этим мог бы справиться Твин. Его сородичи способны пронести яйцо в пасти так, чтобы то не разбилось. Но не наш Твин. Он обязательно попытается поиграть с этим яйцом как с мячом. Он у нас вообще «особенный» – так говорит Пончик, еще один мой брат-от-другой-матери. Это кот породы британский голубой. Нас с Твином он считает не более, чем гостями в его доме.

В случае, если телевизор не показывает ничего кроме очкастой женщины с клизмой или шприцем в руках, мы покидаем наши лежанки и бежим на прогулку. Твин находит игрушку, с которой хочет поиграть и она почему-то (совершенно магическим образом) вдруг, внезапно, непредсказуемо, оказывается необходима и мне. Так начинаются наши «потешные бои». Он зарывается своим носом в мою шерсть на шее, а я пытаюсь выхватить из его пасти резиновый круг – одну из наших игрушек. Сам не замечаю, как приходит время обеда.

12:30

Наталья, женщина, которая за нами присматривает, пытается меня угостить кусочком булочки. Я отказываюсь. Она настаивает. Я все равно отказываюсь. Она опять настаивает. Подходит Твин и проглатывает кусочек булочки. Это время суток я называю «Отчаяние».

Я строю «козью морду», мол не так уж мне и хотелось этой булочки. На самом деле, очень обидно.

13:25

Самое время проверить козла-производителя – Марио. Он живет в отдельном от коз вольере. Иногда он сильно упрямится, когда смотрители фермы приходят к нему, чтобы почистить вольер. В такие дни мужчины выводят Марио из вольера и оставляют пастись прямо во дворе.

Марио – сильный козел. Однажды ему захотелось поиграть и он с пары забегов снёс одну из стен своего старого вольера, где сегодня живет Бьюти. Даже представить страшно, на что только способен этот козел англо-нубийской породы, если его разозлить. Впрочем, мы этого, я надеюсь, никогда не узнаем. Марио – хороший козел. Даже когда он начинает бодаться, я знаю, что он не желает никому ничего плохого.

Быки, которые участвуют в корриде, вовсе не желают нанести вреда матадору. Ученые двуногие уже догадались, что бык таким образом просто играет. Впрочем, это вовсе не означает, что я не побоялся бы оказаться в одном вольере с Марио, когда тому не по себе. Говорю же: Марио – очень сильный козел.

15:45

В это время из дома пропадают все люди. И я этим пользуюсь.

Второй этаж закрыт для меня. Там, на территории людей, из хвостатых живет только Пончик. Хозяева установили «противособачную» преграду – нечто вроде металлической калитки на щеколде. Так они не хотят пускать меня в свои спальни, гостиную и, как ни странно, гардеробную.

Пока мои двуногие расходятся кто куда, я осуществляю очередной план проникновения на запрещённую территорию. В то время как я пытаюсь если не перелететь, то хотя бы перелезть через преграду, Пончик разваливается на диване и с неподдельным интересом наблюдает за моими попытками если не сломать систему, то хотя бы поломать щеколду!

17:35

В это время все мои люди так или иначе, оказываются за обеденным столом. Не обходится без гаджетов и недоедания, однако, атмосфера выходит достаточно тёплая. В такие моменты я предпочитаю задремать на своем любимом красном диване. Люди меня с него все равно никогда не сгонят – я слишком пушистый для негатива. Что касается Твина, то он в это время выпрашивает у людей угощение. Курятину, овощ, еще что-нибудь с их тарелок. Пусть это будет шпинат! Он будет рад выпросить и его тоже.

18:30

После сытного обеда мои люди возвращаются к своим гаджетам и социальным сетям. Я изредка привлекаю на себя их внимание, пытаясь попасть-таки в их аккаунты в виде фотографии.

Тибетцы, народ, который был первым хозяином моих предков, верят, что я, тибетский мастиф, обладаю сверхъестественными способностями. Легенды утверждают, что мои предки и родственники защищают не только материальное имущество своих людей, но и их ментальное здоровье. Сглаз, порча, проклятие – от всего этого человека спасает широкая грудь тибетского мастифа. Даже самого хитрого, прячущегося за маской дружелюбия недоброжелателя, мы, «тибетцы», видим насквозь.

Моя задача, как пса, охранять не только кур с козами или телевизор с музыкальным центром. В мои обязанности, как собаки, корни породы которой уходят в глубокую древность, оберегать своих людей везде и всегда. В том числе там, где меня чисто физически быть не может.

Я не в силах засесть в интернете и проверять каждого, кто тем или иным образом оказывается на страницах членов моей семьи. И все же я могу защитить моих двуногих от сглаза. Для него, как правило, требуется фотография человека. А её, логично, сегодня можно с лёгкостью достать в интернете. Я не могу помешать недоброжелателям завладевать фотографиями моих людей. Но я могу помешать им сглазить их! Когда мой человек выложит фото с моим изображением к себе в альбом в ту или иную социальную сеть, никто, даже самый сильный маг, не сможет посягнуть на благополучие моего двуногого. Все проклятия, сглазы и порчи, какие только успеет привлечь к себе размещённая в соцсети фото моего человека, мое фото отразит обратно – на того, кто посмел покуситься на моего человека. Однако возможной такая защита становится лишь при условии, что хозяин все-таки выложит мое фото.