Кирен Осборн - Мгновенно исчезнувший

– Обычно для краткости Центральное Здание Власти зовут Фантомом, – поспешил пояснить юный ученый, будто предугадывая невысказанный собеседником вопрос. – Неизвестным нам образом оно устроено так, что увидеть его можно только ночью. Чем ближе солнце к горизонту, тем отчетливее различим Фантом. Вот и сейчас он только начал свое появление. Смотри внимательно.

Парочка с минуту стояла на месте, не отводя взгляда от происходящего напротив; Норман сложил руки на груди, с внутренним нетерпением ожидая реакции мужчины. С Фантомом творилось что-то невообразимое. Сперва Тео показалось, будто он различает клубящийся в воздухе дым иссиня-черного цвета, которого с каждым мгновением становилось все больше и больше, пока он неспешно окутывал просторные крыши да массивные стены здания. И только приглядевшись внимательнее, мужчина обнаружил, как сильно ошибался. Субстанция, покрывавшая теперь всю поверхность колоссальной постройки, двигалась, кишела и то рассыпалась по сторонам, то снова плотно собиралась, позволяя различить отдельных крохотных существ, чьи панцири отливали синевой в лучах солнца. Насекомые?.. Тео бросил на юного ученого вопросительный взгляд, но тот никак не отреагировал.

Сотни тысяч насекомых, имевших жуткий, непривычный для татуированного вид, наползали друг на друга, двигались, взлетали с едва различимым жужжанием. Снова садились, продолжая теряться в пульсирующей куче себе подобных. Фантом почти мгновенно потонул под напором все пребывающих жуков, которые вскоре начали передвигаться более осмысленно, образуя на крыше постройки фигуры. В правой стороне здания существа с невероятной скоростью образовали формирование, напоминающее остов башни; после этого они принялись заполнять пустое пространство вязкими нитями, до боли схожими с паутиной. Пугающим насекомым потребовалось не более нескольких секунд для того, чтобы башня обрела не только грубые стены, но и странной формы окошки, тут и там украшенные буквами, витиеватые выступы, узоры и самые различные орнаменты. Устремленный ввысь верх башни заканчивался несколькими шпилями. Средний из них был самым вытянутым и широким, а чуть ниже, над верхним окошком, отчетливо проявился циферблат часов.

Жужжание и потрескивание, издаваемые трудящимися существами, стали громче. Серебристые часы обрели тяжелые стрелки, изгибающиеся столь необъяснимо, что Тео не смог понять, в какую сторону они были направлены. Еще секунда – и все здание покрылось плотно стоящими башенками разного размера, каждая из которых представляла собой уменьшенную копию первоначальной. С тем единственным отличием, что вместо циферблатов на них красовались продолговатые щели неизвестного назначения. Мужчина хотел было что-то произнести, но Норман жестом попросил его сохранять молчание.

Насекомые утихомирились медленно. Одно за другим они неподвижно замерли, и теперь их с легкостью можно было принять за бугристую черепицу или мелкую каменную кладку, имеющую глубокий черный цвет. Когда более тонкая стрелка на гигантских часах дрогнула и двинулась, Тео ощутил невыносимую головную боль. Сознание мужчины было не в силах осмыслить столь сюрреалистичную структуру серебристого циферблата. Его начинало мутить от одного взгляда на подобную вещь. Юный ученый, вероятно, испытывающий что-то подобное, тоже поспешил отвернуться, болезненно поморщившись. Жуки больше не двигались, но теперь задрожали мелкие башенки, которых можно было насчитать больше пяти десятков, принимаясь покачиваться из стороны в сторону, словно маятники. Тео увидел, что ни на одной из центральных улиц, вид на которые сейчас прекрасно открывался парочке, не осталось ни души. Норман ощутимо напрягся и требовательно нащупал ладонь спутника, крепко сжимая ее в пальцах.

– По моей команде мы уходим… – шепнул юный ученый одними губами, на что мужчина утвердительно кивнул.

Раскачивающиеся маятники остановились. Долю секунды почерневший Фантом стоял не шелохнувшись, после чего здание двинулось всем корпусом, вздохнув и простонав, как самое настоящее живое существо. Продолговатые щели на вершинах башенок дрогнули; Тео задохнулся от удивления, наконец понимая, что они из себя представляли. Десятки живых, поблескивающих влагой глаз, завращались и шумно заморгали на проснувшемся чудовище, лишившись скрывающих их каменных век. Мужчина ошалело вглядывался в испещренные мелкими сосудами белки. Вглядывался в продолговатые радужки, не похожие на человеческие, в глубокие зрачки, тьма которых так и норовила затянуть его внутрь себя. Холодный пот выступил на спине Тео покалывающими льдинками, волосы на голове встали дыбом, заставляя мужчину напрячься всем телом. Многочисленные глаза, взгляд которых бегал по темнеющему городу, были болезненно знакомы татуированному, настолько, будто они являлись частью его самого. Тео несомненно тысячи раз видел их раньше… На собственных запястьях и лодыжках. Мужчина имел целых две пары глаз, абсолютно идентичные тем, что принадлежали Фантому.

– Сейчас. Иди медленно, будто ничего не произошло. Двигайся за мной, ничего не спрашивай. Поговорим, когда скроемся вот за тем поворотом.

Норман, не поднимая руки, указал на протяженный ряд киосков и магазинчиков с погасшими витринами. Тео припомнил, что и в Основном Кловелле круглосуточные магазины можно было пересчитать по пальцам, а уж о том, чтобы работать по ночам при подобных условиях, не могло идти и речи. Парочка шагала неспешно. Двигалась неловко из-за повисшего в воздухе напряжения, и мужчина уловил боковым зрением, как один из глаз Фантома внимательно оглядел его с головы до ног. Взгляд колоссального существа не выражал никаких эмоций; судя по тому, как быстро глаз потерял всякий интерес к татуированному, тот не вызвал у чудовища подозрений. Дыхание Тео выровнялось только тогда, когда парочка минула пустынную улицу и свернула между двумя рядами магазинов, в стеклах которых весело поблескивали тающие солнечные лучи.

– Что это вообще такое? – только и сумел вымолвить мужчина, потирая ладонь, покрасневшую от того, что Норман слишком сильно сжимал ее. Эмоции, клубившиеся в душе у Тео, разнились и противоречили друг другу. Голос разума же удерживал мужчину от того, чтобы выглянуть из-за угла и еще разок посмотреть на титанического монстра.

Тео хотел сообщить ученому о странном совпадении, в ходе которого его татуировки могли обрести едва ли не сакральное значение, но прикусил язык, внезапно побоявшись заговаривать об этом вслух. Мужчине отчего-то показалось, что подобную вещь стоило бы скрывать от друга как можно дольше. Если только он уже не догадался обо всем сам.