Игорь Ассман - Повёрнутый. Триллер, любовь и куча благодеяний заставляют многих думать, что ты – повернутый (не путать с «Идиотом» Достоевского)

Никто за всю мою жизнь еще не рыдал на моей груди, и я почувствовал себя плохо, моя рубашка уже намокла в этом месте. Я осознавал, что ее коротенький рассказ это лишь выжимка, жалкий экстракт из всего, что с ней случилось, и что она пережила. Но и его мне хватило, чтобы поймать нить, то есть содержание. Кэт рыдала, не переставая, ее тело иногда вздрагивало, и я слышал лишь всхлипывание, перемешанное с какими-то не членораздельными звуками. Моя рука автоматически легла не ее плечо, прижимая ее голову еще ближе.

– Джон…. Милый…. У нас всегда были кошки…. Три, и две собаки…. Моя комната и мамы были заставлены горшками с цветами…. И был сад, я выкапывала на зиму нарциссы и тюльпаны…. Я просто жила в нем….

Только сейчас, связывая ее отдельные фразы, я вспомнил, к чему она мне это говорила. Недавно я сказал ей о цветах и о кошках, наверное, с укором, а сейчас пожалел об этом. Я уже о многом жалел, и вообще не знал, что мне сейчас делать и как выйти из этой ситуации, не причиняя ей еще большую боль. Бросить ее сейчас? Она была права, это было бы не честно. У меня защемило сердце, сильно, по-настоящему, но язык просто не поворачивался что-либо сказать. Я верил почти, или каждому ее слову, даже насчет таблеток. В ее жизни все произошло наоборот, чем у меня. Сначала она была такой же, как я сейчас, а потом превратилась в такую, каким я был до развода с женой. Несмотря на это, связь наших жизней чувствовалась так близко, что, она и я все же понимали друг друга. Вернее, старались понять. Вдруг меня заклинил один вопрос. Что же мне с ней делать? Усыплять, как она сказала, или пытаться разбудить? Она была между тем и другим, как бы висела в воздухе, и мне показалось, что старания перейти на какую-либо одну твердую позицию сейчас одинаково трудны. Но на какую именно??? Для себя я уже знал ответ, но можно ли было мне решать за другого человека? Имел ли я на это право? Четкого ответа не было, и я понял, что и не будет. За себя должен решать сам и каждый, быть посредником в этом процессе было неоправданно, и нелогично. Лично я не хотел бы, чтобы мою судьбу за меня решал бы кто-то еще, а не я лично. Значит, и мне не стоило никуда лезть.

Тем временем, всхлипывания и вздрагивания прекратились, и я даже подумал, что она просто уснула на моей груди. Я боялся пошевелиться, но чувствовал, что моя спина уже начинала побаливать, положение было неудобным, ее голова уже давило на мое тело и я даже ослабил руки, перестав ее прижимать за плечи.

Не знаю, сколько прошло времени, но Кэт постепенно отпрянула, и уже просто молча, сидела, упершись взглядом, наверное, в пол.

Я тоже молчал, мне хотелось ее как-то утешить, но я абсолютно не знал, как это сейчас сделать, и вообще, надо ли это было ей. Но попробовать стоило.

– Кэт, я никуда не уйду. – Тихо сказал я. – Забудем, я был не прав. Ты молодец, что все мне рассказала. Поверь, в чем-то я тебя понимаю, и рад, что ты меня тоже. Это – очень хорошо, даже прекрасно, и давай на этом закрепимся. Хотя бы сейчас, в данный момент. Мне не стоит открывать рот в присутствии твоего окружения, но я могу полностью выговориться с тобой наедине. Для меня этого достаточно. – Я ждал хоть какой-то ее реакции.

– Угу, – тихо прошептала она через пару минут.

Мне просто было нечего больше ей сказать. Я потянулся и дернул за шнурок. Кэт сидела спиной к двери, и я попросил появившуюся Мэри принести нам обоим кофе. Мысль оказалась хорошей, и уже через четверть часа мы сидели и хоть что-то делали, то есть пили. Это было лучше, чем ничего.

Наконец, и кофе было допито, а никто не проронил ни слова. Кэт неожиданно поднялась и направилась к двери. А я просто провожал ее тревожным взглядом. Мысль о таблетках все же запала в моем сознании. Но ведь она выговорилась и выплакалась, значит, хоть немного освободилась, и мне нечего было бояться за ее последующее поведение. Но я все же боялся. А что я в принципе мог бы сделать? Я даже никогда не бывал в ее комнате, и не имел права войти туда и сейчас. Значит, будет, как будет, если ты не в силах что-либо изменить.

Около четверти часа я просто ходил по комнате как зомби. Потом все же сел за компьютер. Продажи не прекращались, но я не радовался, а просто выставлял покупателям счета. Я даже не понимал, о чем я сейчас думаю. Мне казалось, что о многом, и ни о чем конкретно. В конце концов, я уже устал от себя и лег на кровать. Закрыв глаза, я пролежал некоторое время, но вихрь почему-то не появлялся. Я даже напрягся, но почувствовал лишь слабое дуновение ветерка. В таком состоянии, он не мог бы не то, что меня куда-нибудь поднять и унести, а даже просто сдвинуть с места. Не знаю, сколько я еще пролежал, но все было без толку, и я поднялся. Выйдя в коридор, я проследовал в его другой конец, где находилась комната Кэт. Неслышно подойдя к двери, я замер. Все было тихо, но именно это меня и пугало. Мне захотелось постучать, но мой разум быстро потушил это желание. Простояв минуту или две, я вернулся и дернул за шнурок.

– Мэри, – спросил я мою появившуюся горничную, – ты не знаешь, где Миссис Катрин?

– Она ушла, – как-то растерянно, ответила та. – Вышла за ворота и куда-то пошла. Просто по дороге.

– А как она выглядела? – Ее ответ почему-то меня не удивил. – То есть, в ней было что-то необычное?

– Да, мистер. Она была необычно грустна. – Тихо ответила та. – Мы все за нее переживаем.

– Спасибо, Мэри. Больше мне ничего знать не надо.

Когда та ушла, я переоделся, спустился вниз и, выйдя из дома, пошел к воротам. Не знаю, какое чувство руководило мной в этот момент, но я как поисковая собака вдруг почувствовал в воздухе даже не запах, а какой-то незримый след, оставшийся именно от Кэт. Он не был видим, но был ощутим, даже на знаю, какими органами или частями моего тела. Медленно, но я шел за ним, полностью отключившись от реальности. Я даже не заметил, как очутился в лесу. Если бы не иголки от ели, коснувшиеся моего лица, я бы даже не вышел из того состояния. След не оборвался, но стал менее ощутим. Мне надо было отводить руками низко свисающие ветки деревьев, и в то же время не терять ориентацию. Время остановилось, я его просто не чувствовал. Я шел сам не знаю куда, но ни разу не остановился.

– Джон, – я просто вздрогнул от неожиданности, но это, несомненно, был голос Кэт. – Как ты меня здесь нашел?! – Только сейчас я увидел ее, и то, очень смутно, стоящей и обнимающей еще неокрепший ствол молодого деревца.

– Уфффф, – вздохнул я. – Как ты меня напугала. Я не помешал?

– Ты что, ясновидящий? – в ее голосе я почувствовал небольшой испуг. – Мы здесь находимся, наверное, в миле от дома. Ты что, проследил за мной?

– Дорогая, – я опустился на корточки, – я никогда ни за кем не слежу, и делать этого не собираюсь. А как я тебя нашел? Думаешь, я это знаю? Как-то. Ты мне оставила тонкую ниточку, и я по ней, наконец, к тебе добрался. Странно, правда?