Дэвид Болдаччи - Абсолютная память

– Ага, – фыркнул мужчина. – Слетал на собственном самолете в клинику Мэйо. Заплатил наличными.

«Сарказм. Интересно».

– Если вы служили на флоте, у вас может быть медицинская страховка.

Леопольд покачал головой:

– УБП. Уволен без почестей.

– Так вы все-таки служили на флоте?

– Ага, – признал Леопольд.

Звуки снаружи стали громче. Декер взглянул на часы. Осталось две минуты, а Бриммер похожа на человека, который появится точно в срок, чтобы вывести Декера из камеры.

– Какие-то ПТСР?

– Какие-то чё?

– Проблемы с головой? Депрессия? После боевых действий?

– Ни разу не был в бою.

– То есть вы просто больной сукин сын, который перебил целую семью только потому, что кто-то вас обидел? – ровным и спокойным голосом произнес Декер.

Леопольд попытался усмехнуться:

– Похоже на то. Мужик, я тяжелый случай. Всегда таким был. Если б моя мама была жива, она бы тебе порассказывала. Я просто дерьмо. Похерил каждое гребаное дело, за которое только брался в своей жизни. Не вру.

– И когда мы проверим военные досье, то выясним, что вы служили в военном флоте как Себастьян Леопольд?

Леопольд кивнул, но с отсутствующим видом, как будто на самом деле не соглашался с утверждением.

Декер наклонился к нему.

– Позвольте задать более точный вопрос. Себастьян Леопольд – ваше настоящее имя?

– Ну, я им пользуюсь.

– С рождения или позднее?

– Нет, не с рождения.

– Тогда почему вы используете это имя, если оно не ваше?

– Мужик, что такое имя? Просто буквы, сложенные вместе.

Декер достал телефон и, наведя объектив на Леопольда, приказал:

– Улыбочку.

Он сделал снимок и спрятал телефон. Потом протянул ручку и лист бумаги.

– Вы можете написать здесь свое имя и фамилию?

– Зачем?

– Просто для моего досье.

Леопольд взял ручку и медленно написал имя и фамилию.

Декер забрал бумагу и ручку, встал и бросил:

– Буду держать с вами связь.

Он подошел к двери и позвал надзирателя. Когда мужчина подошел и отпер дверь, Амос сказал, ткнув рукой в сторону, противоположную выходу:

– Память не подводит, туалет прямо вон там?

– Ага, – кивнул надзиратель. – Мужской туалет – первая дверь.

Декер засунул блокнот и ручку в портфель и торопливо пошел по коридору к туалету. Изменения в планах было вызвано звуком шагов, доносящихся с лестницы. Больше одного человека, Бриммер получила подкрепление. А это значит, что они очнулись.

Декер прошел мимо туалета, повернул налево, потом направо и вышел в другой коридор. Он знал этот этаж не хуже прочих.

В конце коридора была дверь. Амос открыл ее и вышел на разгрузочную площадку. Там никого не было. На площадке стояла одинокая фура, ее большие задние двери были распахнуты, открывая пустой прицеп.

Декер сбежал по короткой лесенке, и его новые тесные туфли встретились с асфальтом. Он свернул по переулку налево и через десять секунд вышел на улицу. Повернул направо, а на следующем перекрестке опять налево. Там была гостиница и стоянка такси.

– Прямо на север, пока не закончатся пять баксов, – сказал он свободному таксисту.

Через некоторое время таксист высадил его. Декер добрел до автобусной остановки и с двумя пересадками добрался до «Резиденс Инн». Когда он вылез из автобуса, у дверей мотеля стояли две патрульные машины, а рядом с ними – третья, официальная машина полицейского управления, на которых не разъезжают патрульные.

«Вот дерьмо».

Хорошо хоть то, подумал Декер, что у него не было возможности забрать из мусорного бака пистолет и старую одежду. Не очень-то умно было бы лезть с оружием в ту ситуацию, которая его наверняка ждет. Он мог сбежать, но, возможно, этого они и ждут. И он не любил бегать. Он больше не годится для бега.

И потому Декер распустил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, облегченно вздохнул, когда его толстая шея избавилась от этой шикарной удавки, и вошел в фойе «Резиденс Инн». Там его немедленно обступили четверо полицейских.

Декер спокойно посмотрел на них:

– Даже не думал, что у вас столько лишних сотрудников, учитывая события в Мэнсфилде.

– Завязывай с этим дерьмом, Декер, – произнес знакомый голос.

Амос посмотрел вбок.

– Привет, Мак.

– Для тебя – капитан Миллер.

– Я больше не служу в полиции.

– Будь повежливее, или окажешься за решеткой еще до того, как мы закончим говорить с тобой.

Маккензи Миллеру было под шестьдесят, пухлый, как лягушка-бык, и примерно того же цвета. На нем был костюм, и когда Миллер прошел через фойе, пиджак распахнулся. Капитан носил подтяжки, хотя его весьма существенная, как у Декера, талия могла и сама удержать брюки.

– И с чего бы такому случиться?

Миллер одарил его покровительственным взглядом и рявкнул:

– Бриммер!

Выглядящая сбитой с толку Салли Бриммер поспешила к ним, выбравшись из-за искусственного фикуса с толстым слоем пыли на листьях.

– Это тот мужчина, мисс Бриммер?

– Это, несомненно, он, сэр, – быстро сказала она, с ядовитым прищуром глядя на Декера.

– Спасибо, – ответил Миллер с ноткой триумфа.

Он повернулся к Декеру:

– Сегодня ты пришел в участок, когда у нас не хватало людей из-за этой жуткой ситуации в Мэнсфилде и, воспользовавшись этим обстоятельством, выдал себя за адвоката и получил доступ к камере Себастьяна Леопольда.

– Ну, это одна версия, – заметил Декер.

– Это единственная версия, – воскликнула Бриммер.

– Вообще-то нет, – спокойно ответил Амос.

Миллер широко развел пухлыми руками:

– Ладно, Декер, тогда изложи мне другую. И она должна быть хорошей.

– Я пришел в участок и попросил о встрече с Себастьяном Леопольдом. Я сказал, что ему нужен адвокат. Я ни разу не сказал, что я адвокат.

– Вы дали мне свою визитку, – заявила Бриммер.

Разум Декера уже просчитал все на шесть ходов. Ситуация выглядела так, будто он играет в шахматы, а они – в шашки.

– Я дал вам визитку . Харви Уоткинса. Он член коллегии адвокатов. Я работал на него как частный детектив. Он занимается уголовными делами. И он хороший адвокат. Я уже не один раз вынюхивал для него работу. Законы это не запрещают.

– Но вы изобразили все так, будто вы и есть Уоткинс, – воскликнула Бриммер.

– Возможно, вам так показалось. Но я не показал никаких документов, удостоверяющих, что я – Харви. А вы ни разу не спросили у меня документы. Я просто дал вам его визитку, когда вы спросили, адвокат ли я.

– Но вы сказали, что знаете Пита Рурка, – раздраженно заявила Бриммер.

– Я действительно знаю Пита. Проработал с ним много лет. Опять же, говорить правду – не преступление.

– Но вы… вы…

Бриммер запнулась и посмотрела на Миллера, взывая о помощи. Но капитан не отрывал взгляда от Декера. Ему явно хотелось досмотреть этот матч до конца.