Джон Коннолли - Порода убийц

— Он действует под разными именами, — продолжила она после паузы. — Я слышала, что его называли Эдом Монкером, Уолтером Зареном, Эриком Дюма. Я думаю, что он же некоторое время был Тедом Буном и Алексом Чертом. Я уверена, что были и другие имена.

— Похоже, вы много знаете о нем.

— Мы верующие, но не наивные. Есть очень опасные люди. Нам стоит знать о них. Эти имена говорят тебе о чем-нибудь?

— Не думаю.

— Ты знаешь хоть что-нибудь о демонологии?

— Извините, я перестал подписываться на «Любителя демонологии»: этот журнал отпугивал разносчика молока.

Даг позволил себе тень улыбки.

— Чертом русские нередко зовут Сатану, а в дохристианские времена именовали Чернобогом, — сказал он. — Бун — это трехголовый демон, который переносит тела из одной могилы в другую. Дюма — ангел молчания, смерти. Зарен — демон шестого часа — ангел мщения. Монкер — имя, которое он использовал чаще всего. Похоже, оно вызывало в нем положительный резонанс.

— Так Монкер — тоже демон?

— Очень необычный демон, один из пары. Монкер и Накир — исламские демоны.

В моем мозгу вспыхнула картина: пальцы Падда нежно поглаживают щеку немой, и, он мягко шепчет: «Моя Накир...»

— Он называл женщину своей Накир, — объяснил я им.

— Монкер и Накир допрашивают и судят мертвых, затем отсылают их в рай или ад. Ваш мистер Падд, или называйте его как хотите, похоже, находит сопоставление с демонами забавным. Это шутка.

— Специфический юмор, — сказал я. — Я не могу представить себе, чтобы он сменил имя, скажем, на Леттерман [8].

— Имя Падд имеет какое-то вполне определенное значение для него так же, как и любое из прежних, — сказал Даг. — Мы нашли его в Интернете на сайте, посвященном арахнологии. Элиас Падд был пионером американской арахнологии. Современник Эмертона и Мак-Кука, он опубликовал свою наиболее известную работу «Естественная история паукообразных». В 1933 году он специализировался на отшельниках.

— Пауки, — кивнул я головой. — Говорят, люди со временем становятся похожи на своих домашних любимцев.

— Или же приобретают животных, с которыми сами имеют сходство, — ответил Даг.

— Значит, вы его видели?

Он кивнул.

— Однажды он появился здесь вместе с женщиной. Они припарковали машину около курятника и ждали, когда мы подойдем к ним. Как только мы приблизились, Падд выбросил из машины мешок, затем повернулся спиной и уехал. Больше мы никогда его не видели. Знаешь, что было в мешке?

Эми ответила, не дожидаясь моей реакции:

— Кролики.

Она смотрела в пол, так что я не мог видеть выражения ее лица.

— Ваши?

— Мы обычно держали их в клетках вдали от курятника. Однажды утром мы вышли и увидели, что их нет. Не было ни крови, ни шерсти, ничего, что бы говорило о том, что их поймал хищник. Затем, спустя два дня, приехал Падд и выбросил мешок. Когда мы открыли его, он был заполнен останками кроликов. Они были искусаны, покрыты серо-коричневыми пятнами, и тушки начали разлагаться. Мы отвезли одного из них местному ветеринару, и он сказал нам, что это были укусы пауков-отшельников. Вот как мы пришли к выводу, что имя Падд имеет значение для него.

— Он предупреждал нас, чтобы мы не совались в его дела. До этого мы изучали сведения о Братстве. После его визита пришлось прекратить заниматься этим.

Эми подняла лицо, внешне спокойное и бесстрастное, и лишь слегка сжатые губы выдавали ее отношение ко всему, о чем она рассказала.

— Есть еще что-нибудь, что вы могли бы мне сообщить?

— Слухи, больше ничего, — ответил Даг, поднося бутылку с водой ко рту.

— Слухи о книге?

Бутылка замерла, и Эми еще сильнее вцепилась в его руку.

— Они ведут каталог имен, не так ли? — продолжал я. — Правильно ли я понимаю: мистер Падд — своего рода ангел рока, который регистрирует имена осужденных в большой черной книге?

Они не ответили, но тишина неожиданно была нарушена шагами и разговорами людей, заполняющих дом во время полуденного перерыва.

Эми и Даг оба поднялись, затем Даг потряс мою руку еще раз и ушел сделать распоряжения насчет обеда. Эми проводила меня до машины.

— Как говорит Даг, книга — это всего лишь слухи, — объяснила она, — но правда о Братстве остается скрытой. Еще никому не удавалось связать воедино их публичную организацию и закулисные действия.

Эми глубоко вздохнула, словно решаясь, поведать что-то важное.

— Есть еще кое-что, что я должна рассказать тебе, — начала она. — Ты не первый, кто приехал сюда с расспросами о Братстве. Несколько лет назад приезжал другой человек, из Нью-Йорка. Мы в то время знали очень немного о Братстве, но все же рассказали ему меньше того, что нам было известно, однако и это спровоцировало предупреждение с той стороны. Он уехал, и мы никогда не видели и не слышали о нем... только два года назад...

Мир вокруг меня превратился в скопление теней, и солнце исчезло. Посмотрев вверх, я заметил в небе черные силуэты, спускающиеся по спирали, взмахи их крыльев заполнили утреннее небо и скрыли свет. Рука Эми протянулась, чтобы коснуться моей, но все мое внимание было приковано к небу, где теперь реяли демоны ада. Затем один из них приблизился, и его лицо, словно сотканное из светотени, стало отчетливее.

Я узнал это лицо.

— Это был он, — прошептала Эми, и демон оскалился мне сверху, сверкнув заостренными зубами и взмахнув черными как ночь крыльями. Отец, муж, убийца мужчин, женщин и детей, теперь он пребывал в ином мире.

Это был Странник.

Присев на капот машины, я ждал, когда пройдет тошнота. В голове крутился разговор в новоорлеанской забегаловке несколько месяцев спустя после смерти Сьюзен и Дженнифер; звучал голос, говорящий мне о своей уверенности в том, что каким-то образом худшие из убийц могут найти друг друга и иногда объединяются, что они заряжаются от присутствия себе подобных.

Они находят друг друга по запаху.

Он должен был найти их. Его природа, происхождение и опыт работы в правоохранительных органах должны были послужить гарантией тому.

Если он начал охоту на Братство, он должен был выследить их.

И он должен был оставить их в живых, потому что они из его породы — породы убийц. Я снова вспомнил его невразумительные ссылки на Библию, его интерес к апокрифам, веру в то, что он был одним из падших ангелов, посланных на землю, чтобы судить человечество, всех, кого он считал недостойными жизни.

Да, он нашел их, и они помогли ему разжечь его собственный огонь.

Эми подошла ко мне и взяла обе мои руки в свои.

— Это произошло семь или восемь лет назад, — сказала она, — и казалось не столь существенным до этого момента.

Я кивнул.

— Ты собираешься продолжить поиски этих людей?

— Я должен, особенно теперь.