Андрей Добровольский - Ступая по венам. Жизнь каждого…

– И зачем ты только научил их играть в шахматы? Сидели бы и играли вечно.

– А почему бы и не научить?! Все равно наши с тобой партии всегда заканчиваются в «ничью».

– Да какая разница как они заканчиваются? Не учил бы, да все!

– Главное, что договор не нарушен.

– Вот тебе надо было наделять их правом выбора? Сейчас бы не было никаких проблем, не сидели бы и не занимались этой ерундой.

– Тогда бы все существование мира свелось к банальной, нескончаемой, не имеющей смысла войне.

– Разве плохо?

– Я создавал их по образу и подобию своему, и право выбора им досталось потому, что им обладаю и я.

– Ну да, ну да. И свой, андронный коллайдер они построили, чтобы тебя найти. Это ж надо было догадаться, пытаться искать твою искру сталкивая камешки. Они до сих пор на первобытном уровне остались и считают, что не ты их создал, а от обезьян произошли, вот те как раз до сих пор камешками по кокосам и бьют.

– Их ум пытлив, а сердце изыскателя не дает покоя мысли.

– Ну а этот, что? Алкоголик, он весь мой, вся его прогнившая душа, все его мысли контролируются мной. Взгляни на него! Только и думает, что о себе любимом. Он не любит людей, даже жену свою он и то считал за пустое место, равно как и сейчас, только и делал, что унижал её, изменял ей, крал у нее деньги, чтобы удовлетворить плотские потребности, отдаться блуду.

– Иллад умнее, чем ты думаешь, и раз его выбор пал на него, значит, в нем еще есть, что-то доброе обращенное к свету, то, что даже ты не в состоянии обратить к себе.

– Это мы еще увидим, мои Стражи уже рядом с ним.

– Конечно увидим. Твой ход.

Вены под подошвой.

Люди, в белых кристально чистых, украшенных золотыми рисунками, светящихся, стальных доспехах, стояли держа в своих руках мечи с щитами, копьями, топорами, луки с натянутой тетьевой, нацеленными на других людей, облаченных в доспехи из камня по которым развевались языки пламени. На шлемах в отверстиях для глаз, видна была только темнота, их оружие было прямым воплощением боли и смерти. Они стояли и смотрели друг на друга неподвижно, так, как смотрят два хищника, встретившиеся на одной тропе, зная, что бой закончится гибелью одного из них, боясь лишним движением спровоцировать атаку и выжидая момента нанести один смертельный удар. В воздухе летал только собачий пронзительный вой. Небо и земля находились на своих местах, молний больше небыло, но место в котором минуту назад были Иллад и Олег стало совершенно другим. Не было ни того кафе, ни пожарных машин, ни карет скорой помощи, ни кричащих людей. Все стало серым, безжизненным, грязным, каждый квадратный сантиметр это места вызывал только отвращение. Казалось, что небо было затянуто не тучами, а одним сплошным морем расплавленного свинца, волны которого рвал в клочья раскаленный до предела ветер. Здания не были похожи сами на себя, они были полуразрушены, изрезаны огромными рисунками с изображением уродливых созданий, внешний вид которых человеку и представить сложно. Каждое из них причиняло муку и страдания изображенным то ли под их ногами, то ли под их копытами людям, которых те давили и пожирали с явным удовольствием. Повсюду огонь, дым, гарь и пепел. Ни малейшего кусочка живой земли, все выжжено дотла.

Неприятное ощущение того, что под ногами что-то движется, заставило опустить голову, глазам предстала картина, от которой стало не по себе. Он стоял на переплетающихся между собой трубках, пульсирующих равномерно, в одном ритме. Присев, Олег коснулся одной из них рукой, от прикосновения трубка вздрогнула, рука тут же была убрана в сторону.

– Это вены, – тихо произнес Иллад, поворачиваясь лицом.

– Вены?

– Да, вены и в них течет кровь.

– Чья?

– Всех безвинно погибших в этом противостоянии.

– Что это за место?

Увиденное потрясало сознание. Невозможно было поверить, что когда-либо он станет свидетелем борьбы добра и зла не на словах, а на деле.

– Это так сказать переходный уровень между вашим миром, адом и раем.

– Чистилище?

– Раз Вам удобнее называйте его так.

– Кто эти люди в белом? И те, что одеты в камень?

– Это как раз те, кто погиб сейчас при взрыве в кафе. Как вы понимаете те, кто в белой Небесной армии, а те, кто облачены в камень в армии Хаоса.

– Тех кто в камне на много больше.

– Рад, что вы это заметили.

– Ты хочешь сказать, что в кафе находились только плохие люди?

– Не совсем так. Скорее всего, они были плохими в каких-то своих других «Потоках», а не именно в этом. Количество «Потоков» которых они вели, образ жизни, противоречащий десяти заповедям было больше, чем тех, в которых они им следовали, душа то все равно одна.

– И долго они так стоят?

– С того момента как закончился Всемирный Потоп.

– А смысл?

– Дело в том, что окажись мы в этом месте чуть более чем две тысячи лет назад, мы бы попали в самую гущу нескончаемой войны, в которой постоянно лилась кровь, которая течет сейчас под Вашими ногами.

Олег снова, непроизвольно взглянул на пульсирующие трубки и почувствовал, что в горле пересохло.

– Люди умирали и попадали сюда в эту мясорубку, одни на сторону добра, другие на сторону зла. Небесная армия уверенно побеждала армию Хаоса, и еще бы немного, и армия Дьявола была бы повержена и пала бы в забвение. Люцифер, видя как его войны, терпят поражение одно за другим, долго думал, как пополнить свою армию и придумал их. Иллад указал рукой в сторону большого холма, на котором гордо стояли три тени с огненными глазами, держащиеся на цепях. Каждое звено которых было размером с кулак крупного мужчины, трех больших собак с огромными клыками в пастях, способных перекусить человека одним движением челюсти, и отверстиями на морде, там где должны были быть белки глаз, но вместо них пылали язычки пламени, излучающими ненависть ко всему.

– Стражи, слуги Дьявола. Он выпустил их на Землю, дав команду любым способом поселить в душах людей похоть, зависть, корысть, ненависть и все, что может вызвать в них злость к другим. Плетя интриги, Стражи стали добиваться успеха в этом деле, брат пошел на брата, сын на отца, ради удовлетворения своей сладострастной похоти друг предавал друга. Начались войны за золото, за захват территорий. Люди стали черстветь, им становилось все больше плевать на других, они думали только о том, как бы удовлетворить только свои потребности. И армия Хаоса стала получать так необходимое им пополнение. Видя это, Бог спустился на Землю в поисках того, до кого еще не успели добраться Стражи. Он долго летал над землями в поисках, пока не встретил Ноя. Убедившись в чистоте его души и помыслов, убедившись, что его вера все также крепка, и не успели Стражи хоть как-то повлиять его на душу. Дух Божий явился ему и указал на необходимость строительства ковчега. Когда ковчег был готов и на борту находились каждой твари по паре, Бог обрушил на Землю дожди, дабы уничтожить любую возможность дальнейших действий Страж, и не дать им возможности добраться до Ноя. Армия Хаоса получила свое последнее пополнение и силы стали равны. Получив возможность вновь дать людям доброе и светлое, Бог подарил новое пристанище Ною, и мир снова стал возрождаться. Поняв, что это может продолжаться бесконечно, один создает людей по образу и подобию своему, а другой все это портит и превращает их души в кусок черствости по средством управления своими Стражами, был заключен договор, согласно которому, больше не будет спасения людской души никакими Всемирными Потопами, или Пожарами, или Ураганами. Мир будет существовать так, как он есть, и как только на Земле останутся только те, до чьих душ Стражи смогли протянуть свои грязные руки, или те, кто смог им противостоять и не поддался искушениям, начнется последняя схватка, которая оставит либо Добро, либо Зло. С тех пор они и стоят в ожидании последнего боя. Каждая сторона имела право выбора на одно средство для пополнения своих армий, Люцифер, предвосхищая успех своих Стражей, выбрал их, а Бог создал меня. Есть еще один пункт договора – когда на земле останется всего один неопределившийся человек, битва начнется как только он займет, чью то сторону.