Клер Макинтош - Кто не спрятался

Но я не клюнула на эту наживку. Я знала, что Саймон меня не жалеет. Он меня обожал. Дарил цветы, водил в дорогие рестораны, целовал так, что у меня ноги подгибались. Мы встречались всего пару недель, но я уже знала, что он любит меня. Просто знала – и все. Может быть, Грехем меня и жалел, но он не простил мне тот отказ. Больше он не разрешал мне уходить с работы раньше, когда дети болели, и не подвозил домой, если я опаздывала на электричку. С тех самых пор он строго придерживался профессиональной этики, а мне очень нужна была эта работа, поэтому я не нарушала никаких правил.

Грехем допивает кофе, надевает пальто и уходит. В его ежедневнике ничего не написано, но перед уходом он говорит, что ему нужно к ветеринару из-за каких-то проблем с его псом. Честно говоря, я рада остаться в офисе одна. Сегодня необычное затишье, как для понедельника, и я решаю приступить к генеральной уборке: пропустить через шредер ненужные документы, вытереть пыль за горшками с клеомами.

Телефон попискивает – пришло сообщение от Мэтта:

Как КТ?

Он всегда так сокращает имена. Кейти – КТ, Джастин – Джас, а меня он называет Зоуи, только когда мы ссоримся.

Наверное, Саймона он бы называл Сай, если бы они общались.

Пока нет новостей, – отвечаю я. – Не знаю, хорошо это или плохо!

Она была уверена в себе?

Я задумываюсь над ответом.

Оптимистична.

А ты? :-*

Увидев смайлик поцелуйчик, я решаю прервать разговор и возвращаюсь к протиранию пыли. Через пару минут раздается телефонный звонок.

– Ты опять, да?

– Что? – осведомляюсь я, прекрасно зная, что Мэтт имеет в виду.

– Опять расстроила ее перед собеседованием. – Он говорит чуть невнятно, и я понимаю, что во рту у него сигарета.

Конечно же, я тут же слышу щелчок зажигалки и его затяжку. Я бросила курить двадцать лет назад, но, когда Мэтт выдыхает дым, чувствую, как мне этого не хватает.

– Нет… – начинаю я. Но Мэтта мне не обмануть. – Я не хотела.

– Что ты ей сказала?

– Просто упомянула курсы подготовки секретарей, помнишь, я тебе рассказывала?

– Зо…

– Что? Ты сам сказал, что они ей отлично подойдут.

Я слышу в трубке шум проезжающих машин – значит, Мэтт припарковался на обочине.

– Ты должна быть осторожнее с ней. Надавишь слишком сильно – и она будет поступать тебе наперекор.

– Актерский труд – это не настоящая работа. – Я говорю так только потому, что не могу не спорить с Мэттом. – Ей нужны запасные варианты.

– Она это и сама поймет. И когда это произойдет, мы ее поддержим.

Убрав в приемной, я перехожу в кабинет Грехема. Его стол в два раза больше моего, но тут тоже царит порядок. Есть у нас хоть что-то общее. Календарь лежит параллельно краю столешницы, на сегодняшней странице – мотивирующая цитата: «Сделай сегодня то, за что поблагодаришь себя в будущем!» С другой стороны стола установлены друг над другом три лотка для бумаг: «Входящие», «На рассмотрении», «Почта». Перед лотками – стопка газет, наверху – сегодняшний выпуск «Лондон газетт».

В этом нет ничего удивительного. Сложно найти в Лондоне фирму, не выписывающую эту газету. Я беру верхний экземпляр, говоря себе, что все еще убираю. Но потом я просматриваю следующий, и следующий. Тут десяток выпусков, сложенных в аккуратную стопку. Оглянувшись на дверь, я сажусь в кожаное кресло Грехема и просматриваю первую пару страниц, а потом открываю страницу объявлений.

Внутри у меня все сжимается, ладони покрываются пóтом – на последней странице в газете, в выпуске, вышедшем несколько дней назад, напечатана фотография женщины, которую я уже видела.

Все мы рабы наших привычек.

Даже ты.

Ты надеваешь одно и то же пальто каждый день. Выходишь из дома в одно и то же время. У тебя есть любимое место в вагоне, ты в точности знаешь, какой эскалатор быстрее, какой терминал удобнее, к какому лотку очередь движется быстрее.

Ты знаешь обо всем этом. И я знаю.

Я знаю, что ты покупаешь газету в одном и том же киоске, берешь молоко в определенный день недели. Знаю, по какой улице ты ведешь детей в школу, где срезаешь путь через подворотни по дороге с тренировки по танцам. Знаю, на какой улице ты прощаешься с друзьями после пятничных посиделок в пабе. Знаю, что потом ты идешь домой одна. Знаю, по какому маршруту ты бегаешь по воскресеньям. Знаю, где ты останавливаешься и делаешь растяжку.

Я все это знаю, потому что тебе ни разу не пришло в голову, что кто-то наблюдает за тобой.

Рутина успокаивает тебя. Все так знакомо и привычно.

Благодаря рутине ты чувствуешь себя в безопасности.

Рутина тебя и убьет.

Келли как раз выходила из комнаты для совещаний, когда у нее зазвонил телефон. «Номер скрыт» – значит, скорее всего, звонят из диспетчерской. Ухом прижимая телефон к правому плечу, она застегнула полицейский жилет.

– Келли Свифт.

– Примете звонок от миссис Зоуи Уолкер? – Келли слышала гул голосов в трубке: десяток других диспетчеров принимают вызовы и координируют патрульных. – Она хочет поговорить с вами о краже на Кольцевой линии – карманник что-то вытащил из сумки.

– Вам нужно соединить ее с кем-то из спецподразделения по борьбе с ворами-карманниками. Я закончила свою работу там несколько дней назад и сейчас вернулась к патрулированию.

– Да, я туда звонила, но никто не берет трубку. А ваше имя все еще значится в отчете, поэтому… – Диспетчер не договорила.

Келли вздохнула. Имя Зоуи Уолкер не показалось ей знакомым, но за три месяца в спецподразделении она сталкивалась со столькими жертвами краж, что не могла запомнить всех.

– Соединяйте.

– Спасибо.

В голосе диспетчера прозвучало облегчение, и уже не в первый раз Свифт порадовалась тому, что находится в гуще событий, а не сидит в комнатке без окон, принимая звонки от пострадавших.

В трубке раздался щелчок.

– Алло? Алло? – В голосе женщины слышалось нетерпение.

– Здравствуйте, это констебль Свифт, чем могу помочь?

– Наконец-то! Дозвониться до вас не легче, чем в контрразведку.

– Боюсь, наша работа не так увлекательна, как у ребят из контрразведки. Насколько я понимаю, вы хотели поговорить со мной о краже в метро. Что у вас украли?

– Не у меня. – Женщина явно была недовольна непонятливостью Келли. – А у Кэтрин Таннинг.

Такие звонки не были редкостью, когда полицейского цитировали в газете. С этими полицейскими часто связывались горожане – как правило, их звонки не имели никакого отношения к самой статье, словно одного имени и номера жетона было достаточно, чтобы обратиться за помощью.

– У нее украли ключи, пока она дремала по дороге домой, – говорила тем временем миссис Уолкер. – Только ключи, ничего больше.