Винс Флинн - Наемник

– Почему нет никакой охраны по периметру? – спросил Рэпп.

– Высокотехнологичные системы… очень часто… привлекают слишком много внимания. Кроме того, они довольно часто срабатывают без причины, так что необходим слишком большой штат персонала. Это место предназначено совсем для других целей.

– А как насчет собак? – спросил Рэпп.

Ей понравился ход его мыслей. Словно повинуясь его сигналу, неожиданно откуда-то сбоку примчались два пса – и тут же устремились к машине. Кеннеди остановилась и дождалась, когда они отбегут в сторону. А еще через мгновение, оскалив зубы, псы убежали в том направлении, откуда появились.

Айрин сняла ногу с тормоза и поехала дальше.

– Человек, который будет тебя готовить… – начала Кеннеди.

– Тот маленький псих, что попытается меня прикончить, – без улыбки сказал Рэпп.

– Я не говорила, что он попытается тебя убить… я лишь сказала, что он постарается заставить тебя в это поверить.

– Очень утешительно, – насмешливо сказал Митч. – Почему вы все время о нем вспоминаете?

– Я хочу, чтобы ты приготовился.

– Ну я готов, – после некоторых раздумий ответил Рэпп. – Готов настолько, насколько это вообще возможно.

Кеннеди покачала головой.

– Речь идет не о твоей физической форме. Нам известно, что тут у тебя всё в порядке – и это важно, – но я хочу, чтобы ты знал: на тебя будет оказано давление, о существовании которого ты даже не подозревал. Это игра. Она направлена на то, чтобы заставить тебя уйти. Твой главный плюс состоит в психологической дисциплине, а не в физической силе.

Рэпп не был с ней согласен, но не стал возражать. На его лице застыло нейтральное выражение. Чтобы стать лучшим, требовалось обладать обоими качествами в равной степени. Он знал правила игры. Ему доводилось проходить изнурительные футбольные тренировки, он играл в лакросс [1] Лакросс – контактная спортивная игра между двумя командами, с использованием небольшого резинового мяча и клюшки с длинной рукояткой, больше напоминающей небольшой сачок. во влажном жарком августовском воздухе Вирджинии, и лишь желание продолжать игру помогало удерживаться в строю. Но теперь у него была более серьезная мотивация. Она стала личной.

– Постарайся помнить… здесь нет ничего личного, – сказала Кеннеди.

Рэпп внутренне улыбнулся. «Здесь вы ошибаетесь, – подумал он. – Все это личное». Однако Митч не собирался спорить.

– Я знаю, – спокойно ответил он. – А что относительно других парней?

Если что-то и могло вызвать у него некоторое смущение, так именно они. Остальные рекруты находились здесь уже два дня. Рэппу не нравилось, что они получили фору. Они уже наверняка начали сплачиваться и обязательно примут в штыки новичка, который опоздал. Рэпп не понимал причин задержки, но Кеннеди не была склонна делиться с ним дополнительной информацией.

– Всего их шестеро.

Айрин мысленно пробежалась по фотографиям. Она читала досье. Все служили в армии и обладали – во всяком случае, на бумаге – многими качествами Рэппа. Все были смуглыми, атлетически сложенными, склонными к насилию или не испытывали перед ним страха, и все, в той или иной степени, прошли серьезные психологические тесты. У всех имелись способности к иностранным языкам. С точки зрения восприятия границы между добром и злом все зависли в районе шестерки на циферблате часов круговой диаграммы психического здоровья. Над той тонкой линией, что отделяет стражей порядка от профессиональных преступников.

Они еще раз свернули, и перед ними открылась новая картина. Зеленая лужайка со свежескошенной травой, размером с футбольное поле, простиралась по обе стороны от дороги, ведущей к белому амбару и двухэтажному дому с широким крыльцом. Рэпп ожидал чего-то совсем другого. Казалось, он смотрит на сельскую открытку с креслом-качалкой на большой белой веранде.

Из дома появился мужчина. В одной руке он держал чашку кофе, в другой – сигарету. Рэпп внимательно смотрел, как он вышел на крыльцо. Его голова небрежно поворачивалась из стороны в сторону. Большинство людей не обратили бы на это внимания, но Рэпп знал, что мир разделен между теми, кто является частью стада, и теми, кто предпочитает охотиться. Этот человек проверял свои фланги. Он остановился на верхней ступеньке и посмотрел на них сквозь темные очки-«авиаторы». Митч позволил себе слегка улыбнуться, представив, что этот человек попытается его сломать. Он уже давно ждал подобного вызова.

Рэпп посмотрел через заляпанное насекомыми ветровое стекло на мужика со стальными яйцами, о котором его предупреждали. Даже на значительном расстоянии он видел недовольное выражение у того на лице. У него были каштановые волосы средней длины, зачесанные направо, и густые усы в стиле Тома Селлека. Дополняли картину выцветшие оливковые шорты – ему следовало бы поменять их на размер побольше – и белая футболка с вырезом в виде буквы V. Когда машина остановилась, Рэпп отметил потускневшие черные полевые ботинки и белые носки без пятки, доходившие до колен. Загорелая дочерна кожа туго обтягивала мышцы и сухожилия – казалось, даже на щеках. «Интересно, какие у него глаза, спрятавшиеся за темными очками, – подумал Рэпп. – И какие планы… Впрочем, очень скоро это выяснится».

– Сколько ему лет? – спросил Рэпп.

– Я точно не знаю, – ответила Кеннеди, глуша двигатель. – Он выглядит моложе, чем ему есть на самом деле, но я не стала бы говорить о его возрасте. Он этого не любит. – Она отстегнула ремень безопасности. – Подожди в машине.

Кеннеди вышла из автомобиля и неспешно зашагала по подъездной дорожке, усыпанной гравием. Она была в черных брюках и белой блузке. Из-за жары – к тому же они находились более чем в сотне миль от штаба – Айрин оставила пиджак на заднем сиденье. На правом бедре имелась кобура с «Береттой» 9 мм – Кеннеди прихватила пистолет, чтобы избежать насмешек человека, к которому сейчас направлялась, а не из-за того, что собиралась им воспользоваться. Она посмотрела на стоявшего на крыльце мужчину и убрала выбившуюся прядь рыжих волос за ухо.

– Дядя Стэн, – сказала Айрин, остановившись у нижней ступеньки крыльца, – кажется, ты не слишком рад встрече со мной.

Стэн Харли посмотрел на Кеннеди и почувствовал укол совести. Эта маленькая красотка умела действовать на его чувства как никто другой. Он знал Айрин дольше, чем она – сама себя. Она выросла на его глазах, он привозил ей рождественские подарки из самых экзотических мест и провел больше праздников с семьей Кеннеди, чем без нее. А потом, чуть менее десяти лет назад, эти радости ушли из их жизни, когда к посольству США в Бейруте подъехал фургон, нагруженный двумя тысячами фунтов взрывчатки. Погибли шестьдесят три человека, в том числе и отец Кеннеди. Харли отсутствовал – он трахал проститутку и с трудом сумел избежать пули. В тот апрельский день ЦРУ потеряло восемь превосходных агентов в Бейруте и с тех пор пыталось наверстать упущенное.