Франк Тилье - Лента Мёбиуса

– Джон Меррик… Джон Лейн…

– Джон Фицджеральд Кеннеди, Джон Малкович, Джон Леннон… Хочешь, еще наберу?

Стефан не стал настаивать и толкнул тяжелую дверь. Выставка была открыта для посетителей. Они заплатили по пять евро за вход. Как и следовало ожидать, в ранний послеполуденный час по залам этого мрачного места, посвященного монстрам, бродили всего два-три студента.

– В 16:00 будет демонстрация документального фильма, не вышедшего при жизни Джона Меррика, – «Человек-слон», – пояснил служитель музея, молодой парень в белой рубашке.

– Мы пришли не затем, чтобы смотреть документальный фильм, – сухо заметила Сильвия.

– Жаль. В фильме очень хорошо показаны две важнейшие вещи. Во-первых, тот факт, что природа, обделив этого человека, дала ему выдающийся интеллект. И во-вторых, монстров из людей делает не болезнь, а общество.

Ашиль Дельсар, как было обозначено у него на беджике, протянул каждому по билету. Стефан сразу же принялся разглядывать свой билет и нервно вертеть его в руках:

– Смотри! Точно такой, как я видел во сне! Желтый, со штампом музея Дюпюитрена! Не может быть!

– Ты же сам сказал: этого не может быть.

Сильвия снова подошла к хранителю, который раскладывал какие-то фотографии:

– Скажите, пожалуйста, вы видели когда-нибудь вот этого человека, моего спутника?

Парень в белой рубашке вгляделся в Стефана и пожал плечами:

– Я здесь работаю всего два года, а музей посещает много народу. Особенным успехом пользуется выставка «Человек-слон».

– Да, об этом все говорят.

– А ваш спутник не может сам вам это сказать?

– Благодарю вас… э-э… месье Дельсар.

Стефан подошел к служителю и краем глаза взглянул на фото.

– Сиамские близнецы-пигопаги [25] Пигопаги – близнецы, сросшиеся в области крестца. , – с интересом констатировал он. – Срослись в области таза и позвоночного столба.

Ашиль Дельсар посмотрел на него с любопытством, он был явно заинтригован:

– А вы, как я вижу, заметно осведомлены.

Стефан улыбнулся и указал пальцем на другой снимок:

– Девочка с четырьмя ногами и четырьмя руками? Сдаюсь, не знаю.

– Она родилась в 2005 году и страдает очень редким заболеванием – ишиопагией [26] Ишиопагия – срастание близнецов в области промежности. . Я в прошлом ездил в Индию, в Бишар, деревню, где она родилась, чтобы ее увидеть.

– Но ведь это же очень далеко.

– Зато оно того стоило. Обитатели деревни считают, что девочка – реинкарнация богини плодородия Лакшми. Ее так и назвали.

Сильвия вздохнула и потянула Стефана за руку:

– Если я мешаю, ты скажи. Ну, что мы сейчас делаем?

– На твой выбор.

– Ладно… Ну почему, с тех пор как мы познакомились, ты вечно тянешь меня в какие-то странные места?

– Мне всегда нравились странные места.

– Лично я предпочитаю Венецию.

– В монстрах переплетается скандальное с непристойным, сочетается несочетаемое, соединяются контрасты. Они меня притягивают, и тебя тоже, хочешь ты этого или нет.

– До чертиков умная тирада. Кто тебя на нее вдохновил?

– Да вот то самое, что сейчас перед нами.

Они вошли в зал со множеством стеллажей, где за стеклами витрин дряхлели сотни фрагментов скелетов и восковых моделей частей тел. Сильвия подошла, закрыв рот рукой. Все это вызывало гораздо большее отвращение, чем муляжи Стефана, потому что здесь почти все было по-настоящему. Все говорило о людях, некогда живших и страдавших от совершенно конкретных болезней. Она повернула голову к подборке деформированных челюстей. Муляжи из гипса, из дерева и из воска представляли патологии с непроизносимыми названиями. Там стоял и полный скелет человека, больного сифилитическим остеопериоститом [27] Сифилитический остеопериостит развивается в результате врожденного сифилиса. . Берцовые кости у него по форме напоминали лезвия сабли. Дальше шли проявления костного сифилиса, глиоматозные [28] Глиоматоз – опухоли нервной ткани. кисты, деформации таза в результате родовой травмы, туберкулез костей и суставов, хронические остеомиелиты, неправильно сросшиеся кости, пульсирующие остеосаркомы. Все, что природа создала явно в ужасе, все насилие над живой плотью было собрано здесь, в музее Дюпюитрена.

– Просто завораживает, – повторял Стефан. – Как же я раньше сюда не заходил?

Слева к нему подошел хранитель. Сильвия смотрела на него, высокого, пышущего здоровьем темноволосого парня, и невольно сравнивала с мрачным, погруженным в свои зловещие мысли Стефаном. Один мучился своими внутренними монстрами, другой был занят тем, что выставлял монстров напоказ. А так ли они друг от друга отличались?

– Что-то не так? – спросил Ашиль Дельсар, заметив, что на него смотрят.

Сильвия смутилась и быстро перевела глаза на мужа.

– Нет, – ответила она. – Я действительно редко заглядываю по пятницам в галерею монстров. Мне все это отвратительно.

Ашиль сочувственно улыбнулся:

– А знаете, далеко не всех этих людей убила болезнь.

– В самом деле? А что же?

– Отношение окружающих.

Сильвия почувствовала, что ей не хватает воздуха. И тут взгляд ее упал на жуткое, страшное фото. Отец изготавливал аппаратуру для сына, а тот стоял перед ним на верстаке, как статуэтка без рук, без ног, одно детское тельце сантиметров сорок высотой, с лицом убитого отчаянием ангела.

Она быстро подошла к Стефану:

– Мы уходим!

А тот нервно бродил среди витрин.

– Не знаю, что мне делать, что искать. Я никогда здесь не был, это совершенно точно. Но ведь тот билет в моем кошмаре наверняка что-нибудь означает.

Сильвия взяла его за плечи и основательно встряхнула:

– Да посмотри же ты вокруг, черт возьми! Ты целыми днями возишься с монстрами, так что же нового ты сможешь найти в этих галереях?

– Тут совсем другое.

– Так ли это «другое» отличается от того, что ты видел в хосписах в Лионе?

– Там все экспонаты восковые, а это вовсе не одно и то же, это…

– Очень похоже! Ты, должно быть, слышал какие-то разговоры об этом треклятом музее. В Интернете, на съемках, на той вечеринке, когда ты напился. А ужасные рисунки каких-то детей у тебя в подвале? То же самое, что здесь! Ты здесь был, только забыл из-за аварии, из-за таблеток, но мозг сохранил информацию и выдал ее в ночном кошмаре. Все очень просто.

На них начали оборачиваться.

– Не надо кричать, – сказал Стефан, пытаясь ее успокоить.

– Либо мы сейчас же едем домой, либо возвращаться будешь уже сам! Знаешь, мне надоело водить тебя за ручку, с тех пор как ты без всякой причины пожелал переехать в свой поганый лес!

Стефан в последний раз огляделся вокруг и решительным шагом направился к хранителю музея:

– Вы знакомы с неким Джоном Лейном? Или с Эктором Арье?