А. Квиннел - Эта черная, черная смерть

– Когда, вы думаете, мы отправимся в Гонконг?

– Сегодня звонил Фрэнк. Ему удалось разыскать в Панаме этих двоих парней, поэтому завтра я вылетаю с ними побеседовать. Вы, миссис Мэннерз и Рене отправитесь в Гонконг через пару дней после этого.

– Почему вы не купаетесь?

Он встал и сказал:

– Мне нужно пойти надеть плавки.

– Вы что, стесняетесь?

Было очень темно, но она увидела, как в его улыбке блеснули белые зубы.

– Вообще-то нет.

Настала ее очередь смотреть на его крепкое тело. Он скинул саронг, и теперь она видела его всего. Кризи сделал шаг к краю бассейна и нырнул.

Он ласкал ее, как котенка, которого отняли от матери. Они оба сознательно не соблазняли друг друга. Все произошло само собой. В полутьме они плавали несколько минут, потом сели на ступеньки и стали говорить. Люси подробно описала ему свой кошмарный сон, а потом внезапно разрыдалась. Кризи обнял ее за плечи, привлек к себе и держал, пока ее всхлипывания не стихли.

– Прости меня, – прошептала она. – Я старалась быть сильной, но иногда это бывает очень трудно, особенно по ночам. Проснувшись, я почувствовала себя сиротой… Так оно и есть на самом деле. А ты как раз вышел и подставил мне плечо, чтобы я могла выплакаться.

– Если у тебя есть друзья, сиротой не останешься никогда, – ответил Кризи.

– Я знаю. Но даже в кругу друзей я себя иногда чувствую совсем одинокой.

– Сегодня одиночество тебе не грозит, – сказал он. – И ты не будешь ждать восхода солнца, чтобы заснуть. Ты будешь спать в моей постели и голову положишь мне на плечо. Больше ничего не произойдет. А если тебе еще раз приснится кошмар, я буду рядом.

Она внезапно поняла, что он сказал ей те самые слова, которых она ждала: ей очень хотелось сомкнуть глаза и спокойно уснуть, зная, что кто-то рядом. Кто-то, кто мог ее защитить от любой опасности.

Они вышли из бассейна, вытерлись и пошли в его спальню. Это была большая, сводчатая комната с огромной кроватью, над которой с потолка свисала тонкая москитная сетка. Люси эта кровать показалась убежищем, а сетка словно защищала ее еще больше. Кризи открыл шкаф и дал ей саронг.

– Я в этом всегда сплю с тех пор, как побывал на Дальнем Востоке.

Какое-то время она соображала, как им лучше обвязаться – вокруг груди или вокруг талии. В конце концов решила, что, поскольку он уже видел ее обнаженной, лучше и удобнее повязать кусок ткани вокруг бедер. Кризи поднял москитную сетку, и Люси скользнула в постель. Он последовал ее примеру. Она повернулась к нему спиной. Кризи обнял ее за талию, притянул к себе и прошептал:

– А теперь спи. Никто тебя не обидит.

Уснуть Люси не могла.

Ощущая ухом его тихое дыхание, она прижалась к нему и почувствовала себя в полной безопасности. Но все же заснуть не могла.

Через пятнадцать минут Кризи спросил:

– Что с тобой? У тебя все тело напряжено. Я же тебе сказал, что ничего не случится. И посреди ночи ты не проснешься от того, что я на тебя залез. Ты должна мне верить.

Совершенно искренне она сказала:

– Я очень тебе верю… больше всех из тех, кого я знала. Я об этом не беспокоюсь, просто нервничаю. После того как мою семью убили, со мной это постоянно.

Он убрал руку с ее тела, сел и включил лампочку, низко свешивавшуюся над изголовьем кровати. Она перевернулась на спину и посмотрела ему прямо в лицо. Кризи слегка улыбнулся, и в неярком свете его жесткие черты смягчились.

– Знаешь, мы сейчас попробуем поменяться ролями, – объявил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, я хочу сказать, ты – прекрасная восточная женщина, а я провел на Востоке много лет. Как только я приезжал из Камбоджи, Лаоса или Вьетнама в Гонконг, из гостиницы я первым делом шел в массажный салон. В настоящий, а не туда, где занимаются дешевой любовью. И почти всегда руки восточных девушек снимали с моего тела напряжение. Технику массажа я знаю. Так что сейчас, наверное, настала моя очередь поработать массажисткой. Переворачивайся на живот.

Она так и сделала. Он склонился над ней, и в следующий момент сильные пальцы покрытых шрамами рук массировали ей мышцы плеч и шеи. Ровно через минуту Люси поняла, что Кризи прекрасно знает, где находятся нервные точки тела. Он иногда причинял ей боль, но через четверть часа ее тело стало расслабляться. Потом он встал на колени и ребрами ладоней начал выбивать у нее на спине барабанную дробь. Продолжалась эта процедура довольно долго, ощущение было такое, словно через ее тело пропускают тысячи слабых электрических разрядов.

Через пять минут он стал растирать ее спину ладонями. Сначала сильно нажимая, но постепенно все слабее и мягче. Она себя чувствовала, как побитый котенок.

Кризи сказал:

– Теперь твои мышцы расслабились. Может быть, ты уснешь.

Но заснуть она так и не смогла. За последние несколько минут нежность его рук ее разбудила совсем. Люси сняла саронг и отбросила его в сторону. Так она и лежала обнаженной на животе.

– Еще немножко, пожалуйста, – почти простонала она. – Ну совсем чуточку.

На какой-то миг ей показалось, что волшебная зачарованность нарушилась, но потом его руки снова заскользили по ее обнаженным бедрам, спускаясь ниже, к ногам, которые она слегка раздвинула, чтобы он мог массировать бедра и с внутренней стороны.

Она услышала, как он хрипло сказал:

– Вообще-то такой массаж делается в чисто лечебных целях.

– Да, – ответила она, прижимая лицо к подушке. – Этот массаж гораздо целительнее, чем ты думаешь. Когда ты последний раз был с женщиной?

Склоненный над ней, он хмыкнул:

– Совсем не вежливо спрашивать об этом у человека, который месяцами не имеет времени или возможности заниматься любовью.

Она перевернулась на спину, улыбнулась ему и прошептала:

– Теперь мы снова поменяемся ролями. А когда ты в последний раз был с китаянкой?

Пока он думал, она смотрела ему в лицо.

– По меньшей мере лет пятнадцать назад, – сказал Кризи.

– Ты, наверное, уже забыл, как это было?

– Нет. Такие вещи не забываются никогда. По случайному стечению обстоятельств она была сиделкой в частной гонконгской клинике. – Он коснулся шрама на плече и сказал: – Я был ранен в Лаосе. В этой клинике лежал недели три, прикованный к кровати. Она за мной ухаживала, мыла меня. К своей работе относилась очень серьезно и каждый день всего меня протирала. Однажды у меня при этом ритуале случилась эрекция, и я очень засмущался, а ей было хоть бы что. Палата у меня была одноместная. Она закрыла дверь, заперла ее на ключ и занялась со мной любовью.

– Она была красивая?

– Может, другие ее красавицей и не назвали бы, но со мной она была нежной и ласковой. Поэтому для меня она, конечно, была красива.