Эрик Ластбадер - Кайсё

Он пожал протянутую ею руку.

— Я знала вашего отца. Это был человек, которым можно гордиться. — Она негромко засмеялась. — Кроме того, я была на очень скучном спектакле, когда вы меня вызвали, я уже и сама думала о том, чтобы уйти. Вы предоставила мне хорошее оправдание для ухода.

Ее голова склонилась набок, как у молодой девочки, оценивающей мальчика, впервые пришедшего в класс.

— Вы говорите, что номер моего телефона вам дал Тимоти?

— Да, Тимоти Делакруа, — подтвердил Гаунт, и они пошли вдоль тротуара.

Рената предложила сесть на скамейку в саду, разбитом около здания ОАГ.

— Он сказал, что вы, может быть, являетесь единственным человеком в Вашингтоне, кто в состоянии помочь мне.

— Очень лестно. — Ее лицо стало серьезным. — Я знаю Тимоти давно. Он никогда не преувеличивает.

Гаунт рассказал ей об интересе, который проявляет сенатор Бэйн к «Томкин индастриз» и к Николасу, в частности. Закончил он словами:

— Делакруа сообщил мне, что он имеет дела с «Сато-Томкин» через нашего директора в Сайгоне Винсента Тиня. Если это так, если мы как-то причастны к поставкам оружия, тогда я подозреваю, что у Комиссии Бэйна уже имеются доказательства этого. Эта компания — мертвое дело. Николасу грозит заключение в Федеральную тюрьму на всю оставшуюся ему жизнь.

— Я знаю все относительно Тиня, — заметила Рената. — И считала, что он стал директором «Сато-Томкин» в Сайгоне в результате какой-то интриги. Всегда хотела выяснить, кто все это подстроил.

Гаунт сразу навострил уши.

— Что вы имеете в виду?

— То, что вы сообщили о Тине очень плохие новости, фактически хуже некуда. Он ловок, умеет проворачивать дела в Юго-Восточной Азии вовремя и правильно. Это впечатляет. Но он настоящий предприниматель в самом плохом значении этого слова — он будет заниматься чем угодно и где угодно, если увидит, что это принесет прибыль.

— Компании?

— Ему самому. — Рената задумалась на минутку. — Я незнакома лично с мистером Линнером, но вы можете догадаться, что в своей области я много слышала о нем от очень большого количества людей. Они говорили, что он обладает тем, что японские самураи называли буши но насаке — нежностью воина.

Ее глаза, ясные и блестящие, не поблекшие от времени, посмотрели на движущиеся по Конститусьон-авеню автомобили.

— Мне говорили, — сказала она задумчиво, — что у него прекрасная интуиция. Вы согласны с этим, мистер Гаунт?

— Да, полностью.

Рената кивнула, как если бы получила ответ, который она предвидела.

— Я считаю невероятным, чтобы он нанял на работу Тиня по своей воле, кто-то должен был продать ему Тиня.

— Это интересно, — подтвердил Гаунт с возбуждением. — У меня все время было подозрение, что Николаса я компанию подставили под гильотину Бэйна.

— Рэнс Бэйн подобен раку, распространяющемуся по больному телу, — заметила Рената. — Он сейчас занимает командные позиции несмотря на то, что сенатор Брандинг и оппозиция предпринимают большие усилия, чтобы установить над ним контроль. У него крепкая база власти, даже те, кто презирает его, вынуждены считаться с ним. Так что я бы советовала вам проявлять осторожность в разговорах. У Бэйна много друзей в Вашингтоне в данный момент, и не все они открыто говорят об этом.

Гаунт кивнул головой.

— Спасибо за предупреждение, но я не новичок здесь и знаю, когда надо держать язык за зубами.

— Все же вы подвергаете себя опасности, если намерены продолжать заниматься Винсентом Тинем. Тимоти не знает и половины того, чем занимается Тинь. Поставки краденого оружия — это только верхушка айсберга, если судить по прошлому Тиня. Наркотики, запрещенное химическое оружие, секретные военные технологии — все это входит в круг его деятельности и приносит ему целые состояния.

— Если так обстоят дела, — поинтересовался Гаунт, — зачем ему легальная должность с зарплатой в «Сато-Томкин»?

— Несомненно, это ему удобно. Законность бизнеса и посредническая работа, которую он выполняет для компании, — и я полагаю, что делает он это довольно хорошо, — предоставляют ему прекрасное прикрытие для проворачивания своих собственных дел. Сегодня выгодно не особенно вылезать на свет с делами такого сорта, которые Тинь любит больше всего.

— Если кто-то подставил нас, я должен найти его, — твердо заявил Гаунт. — Это единственный шанс для нас выбраться из всего этого живыми.

Рената молчала так долго, что он забеспокоился.

— О чем вы думаете?

Она вздохнула, повернула голову и посмотрела на него.

— Я знаю, что здесь слишком много посторонних глаз. Давайте пройдемся.

Пошел дождь, но Ренату, казалось, это не беспокоило, она лишь застегнула пальто. Они оставили овал Белого дома позади, пересекли Конститусьон-авеню и вошли в Западный парк Потомака. Когда дорога стала спускаться вниз, Гаунт сообразил, что они направляются к Вьетнамскому мемориалу. Он почувствовал запах, исходящий от воды приливного бассейна, который был южнее зеркального каскада искусственного бассейна. Он вспомнил все то хорошее и плохое, что испытал во время прошлого пребывания в этом городе.

Шум движения по широкой авеню справа от них постепенно уступил место ночному ветру, шепчущему что-то последним неопавшим листьям да деревьях. Рената Лоти не испытывала каких-либо затруднений от преодоления спуска. Пожалуй, наоборот, она явно получала удовольствие от прогулки, и они шли, не свежая темпа. Опавшие листья под их ногами издавали приятный шелест, который напоминал Гаунту о влажных осенних днях, испарении от земли, покрытой оранжевыми и золотистыми листьями.

Он думал об умершем отце, о своем пребывании в этом городе, о том, что раньше его топтал этот город, а теперь он поднялся, чтобы победить его. Это было своего рода утешением, и впервые со времени своего возвращения он был благодарен судьбе, вопреки его желанию вновь приведшей его сюда.

Рената, с опущенной головой и руками, засунутыми в карманы, казалось, полностью погрузилась в размышления. Капли дождя блестели, как бриллианты, в ее волосах. Наконец она сказала:

— Мне кажется, что для вас самое лучшее пойти прямым путем, так как это единственная возможность выяснить, кто навел Николаса на Винсента Тиня. — Она замолчала, и можно было видеть, как пар выходит из ее полураскрытых губ. — Проблема, однако, в том, что этот путь самый опасный.

Внезапно его осенила мысль, что подсказка Делакруа была хорошей. Рената действительно была необыкновенным человеком. Гаунт почувствовал, что доверяет ей, ее острому уму, и его слегка кольнула зависть к тому, кто был ее мужем или любовником.

— Думаю, что в Вашингтоне есть человек, который это знает, — продолжала она, — но обращение к нему по такому вопросу представит большую опасность.