Эрик Ластбадер - Кайсё

Забрав из самолета необходимое снаряжение, группа двинулась на север, в направлении реки Меконг. Едва передвигая ноги в болотной жиже, До Дук обернулся и с сожалением отметил про себя, что «Семинол» быстро исчез в густом тумане.

Проход через рисовые поля требовал неимоверного напряжения физических сил. Пока они не встретили ни одного вьетконговского патруля. Это вызывало у До Дука искреннее недоумение — ни одного.

В полном одиночестве они продолжали свой путь по вязкой, тягучей поверхности заболоченных полей и скользких насыпей — такого рода местность искажала перспективу и затрудняла круговой обзор.

Старшим среди нунги был парень изнуренного вида по имени Динь. Именно с ним наиболее часто советовался До Дук, к нему же он обращался и в тех случаях, когда возникали разногласия. Рок был не согласен с такими действиями До Дука, и однажды это стало предметом крупного разговора между ними.

— Что же, твою мать, ты делаешь? — сказал Рок, когда впервые услышал, как До Дук о чем-то спросил Диня и согласился с его мнением.

— Ради Христа, говори потише. В джунглях голоса разносятся, как в кафедральном соборе. Во все стороны, на многие ярды.

Рок бросил злобный взгляд в сторону нунги, но голос понизил.

— Мне они кажутся подозрительными. Если эти типы нас продали, чарли уже знают, что мы здесь.

— Остынь. Или ты забыл: ведь мы сами не знали, куда полетим, до тех пор пока не оказались в воздухе.

— Возможно, ты и прав, но эти жалкие ублюдки, чем смотреть на тебя, с большим удовольствием пообедают тобой.

— Ты глубоко заблуждаешься, — возразил До Дук. — Они не варвары.

— К черту! Ты только взгляни на них!

— Их цивилизация значительно древнее вашей и даже моей.

Рок фыркнул.

— Какая цивилизация? Все эти говнюки на протяжении веков только и занимались тем, что убивали друг друга.

— А чем занимались твои цивилизованные страны? Рок бросил на До Дука тяжелый взгляд.

— Чушь. Взгляни на себя! Ты такой же долбанный дикарь, как и они! Проклятье, ты даже болтаешь на их диалекте, — он усмехнулся. — Впрочем, ладно, может быть, ты и в самом деле лучше меня разбираешься в этих засранцах.

— Наконец-то до тебя дошло. Прекрасно. Где-то вдалеке, за нижним горизонтом, были видны всполохи продолжающейся войны. На таком большом расстоянии звуков бомбежки, естественно, слышно не было. Сверкали лишь искусственные молнии разрывающихся снарядов, а из-за того что нижние кромки облаков были опалены горьким дождем напалма, восход в этом царстве проклятых наступал очень рано.

До наступления настоящего восхода они успели разбить стоянку.

Рок работал за троих, однако в его глазах затаилось какое-то загнанное выражение. После того как они приняли по лошадиной дозе хинина и закусили сухим пайком, Рок обратился к До Дуку:

— Где этот гребаный мистер Чарльз?

Уверенным движением он приложил трубу противотанкового гранатомета к бедру:

— Мне не терпится отправить его на небеса.

— Терпение, — сказал До Дук. — У меня отвратное предчувствие, что мы вот-вот очутимся в его пасти. Твой шанс от тебя никуда не уйдет.

— Слишком уж здесь спокойно, — Рок сплюнул и покачал головой. — Мы очутились в каком-то замкнутом пространстве, будто умерли и сами того не осознаем.

В какой-то мере, подумал До Дук, он прав.

— Динь говорит, что мы находимся в горячей зоне, мне это не совсем понятно, но Динь уверяет, что это именно так, и больше ему добавить нечего, — До Дук пожал плечами. — Скоро все сами выясним. Как только стемнеет, выступаем.

— Должен сказать, что все происходит не так быстро, как мне бы хотелось, — заметил Рок, выплевывая сухомятку. — Ну и гадость. Лучше съесть руку врага.

Первый большой привал они устроили на холме, несколько возвышавшемся над уровнем воды рисового поля. Спали в кучах сырой листвы. Рок, взявшийся первым наблюдать за обстановкой, спал очень плохо. На нем не осталось и сухой нитки, и тело начало чесаться в самых неподходящих местах. Где же вы, мистер Чарльз?

С наступлением сумерек они вновь отправились в путь. В той местности, по которой они теперь шли, чувство дистанции абсолютно утрачивалось. Динь посоветовал не смотреть вдаль, а сосредоточить внимание на предметах, расположенных в непосредственной близости; пейзаж был настолько уныл и однообразен, что Рок, пробираясь сквозь бесконечную болотную грязь, ловил себя на мысли — еще немного, и он начнет дремать на ходу.

Ближе к полуночи они сделали небольшой привал и слегка перекусили. В чистом небе ярко горели звезды, а прозрачные лучи света, источаемые неполной луной, падали на них, подобно пригоршням бриллиантов.

Рок отошел облегчиться и, присев, уставился в мутную воду. Когда он возвращался, каким-то образом прекратилась круговерть света и тени, глаза начали явственно различать предметы.

Боже Всемилостивый!

— Вы только посмотрите на это!

До Дук и Динь, находившиеся ближе всех, быстро подошли к Року и посмотрели вниз на воду.

Черепа.

Рок ходил кругами по затопленному рисовому полю, круша ногами черепа, устлавшие илистое дно. Тысячи черепов лежали в несколько рядов — одни над другими. В воде также блестели груды костей: бедренных, локтевых, крестцовых, лопаточных... Рок стоял посреди настоящего кладбища.

Сейчас До Дук уже не сомневался в истинности слов Диня — они находились в горячей зоне.

— Спроси нунги, что здесь, черт возьми, произошло? — сказал Рок, отплясывая джигу на костях, бывших некогда чьими-то ребрами и тазом. Близость к такому большому количеству смертей равносильна уколу адреналина.

— Тебе следует самому выучить их язык, — отрезал До Дук, поворачиваясь к Диню и что-то ему говоря.

Лицо Диня было абсолютно бесстрастным.

— Вьетнамцы чинят массовые расправы над жителями Камбоджи в той же мере, как и над нами, — ответил Динь на диалекте.

Голос его был спокоен, однако за внешней выдержкой До Дук заметил кипящие в нем страсти.

— Такова наша история, — продолжал он. — И вот что останется нашим детям — тем, которые выживут в этой войне. Я часто спрашиваю себя: будут ли они счастливее нас?

До Дук перевел слова Диня Року, и тот, задумавшись, прекратил свою джигу.

— В таком случае мистер Чарльз где-то здесь, поблизости, — сказал Рок, проверяя спусковой механизм своего гранатомета.

Они быстро снялись со стоянки и, ускорив шаг, подгоняемые думами о скелетах, по костям которых шли, — До Дук был в этом абсолютно уверен, хоть никто не проронил ни слова, — вновь продолжили свой путь. Напоминающий об ужасах войны страшный настил дна хрустел под подошвами их ботинок.

Когда уже почти рассвело, они увидели, что рисовые поля скоро должны кончиться. Вновь начал накрапывать дождь, впрочем, и все время их перехода он то лил, то прекращался. Теплые капли при порывах ветра в их сторону слепили глаза, сводя видимость к нескольким сотням футов.