Роберт Ладлэм - Иллюзии «Скорпионов»

— Ты не забыл еще нескольких, лейтенант? Насколько я помню, погибли еще мои друзья и твой очень близкий друг. Думаю, сейчас не время для евангелического пацифизма.

— Ты не слушаешь меня, коммандер.

— Я что-то пропустил?

— Мы ведь с тобой не за тысячу миль отсюда на островах в Карибском море, где хоть как-то могли контролировать ситуацию. География поисков значительно сузилась, но теперь в дело вовлечено множество людей, которых мы не знаем.

— Логично. Мы не знаем графика действий Бажарат, но развязка близка, и она планомерно уничтожает все связи, ведущие к ней.

— Мы знаем, откуда она появилась и каковы ее планы, но кто на нашей стороне? Кто держит все в своих руках?

— Будем действовать, как в Сан-Хуане, — ответил Хоторн. — Наш главный штаб будет здесь, а тебе придется выполнять обязанности Кэти, координировать мои действия по мере поступления новой информации.

— Каким образом?

— С помощью новой аппаратуры, предназначенной заменить людей вроде меня. Я слышал о ней, но мы не часто ею пользовались, может быть, потому, что наши техники не считали нас способными освоить ее.

— Что это за аппаратура?

— Прежде всего устройство, называемое «ответчик»...

— Это следящий модуль, — пояснил Пул. — В определенном радиусе он может определять твое местонахождение и наносить его на карту.

— Вот именно. Он будет спрятан в ремне, находящемся в конверте. А еще устройство персонального вызова, испускающее слабые электрические разряды, сообщающие, что кто-то хочет связаться со мной. Два разряда, повторенные дважды, означают, что нужно связаться с определенным человеком при первой возможности, а три разряда, повторенные несколько раз, означают тревогу. Устройство вделано в пластмассовую зажигалку, так что детекторы металла на него не реагируют.

— А кто будет подавать сигналы? — спросил лейтенант.

— Ты. Это я устрою.

— Хорошо, только договорись о специальных кодах, чтобы я знал, кто дает тебе информацию — ЦРУ или госдепартамент. Количество людей в их дежурных сменах должно быть ограниченно, смены через четыре часа, пусть дежурные находятся под охраной и не допускаются к телефонам.

— Не занимался ли ты раньше моим бывшим ремеслом, Пул?

— Нет, коммандер, я оператор разведывательного самолета АВАК. Хорошо продуманная дезинформация — это кошмар, с которым нам приходится сталкиваться.

— Интересно, где сейчас Сал Манчини?.. Извини.

— Не извиняйся. Если я когда-нибудь встречу его, то ты узнаешь об этой встрече из газет. Эта поганая змея уже мертва, потому что он виновен в смерти Чарли и других людей!.. И надо быть твердо уверенным, что люди, передающие информацию, являются именно теми, кто отмечен на сетках.

— Каких сетках?

— Так называются распечатки, на которых с помощью ответчика отмечается твое местонахождение.

— А не рехнулись ли мы малость? Палиссер ясно дал понять мне, что с нами будут работать только самые опытные и проверенные сотрудники ЦРУ.

— Другими словами, — произнес лейтенант, — это может быть кто-то вроде покойного мистера О'Райана?

— Я передам это Палиссеру и потребую исключить подобную возможность, — сказал Хоторн, медленно кивнув. — Ладно, приступим. — Он неуверенно поднялся с кровати и показал Пулу на бедро. — Сделай, как я говорил, Джексон, забинтуй потуже.

— А как насчет одежды? — Пул подошел к столу, взял бинт. Хоторн спустил вниз шорты и наблюдал, как лейтенант вполне профессионально перевязывает его рану. — Ты же не можешь пойти домой к О'Райану и Ингерсолу в шортах.

— Я продиктовал секретарше Палиссера свои размеры, и через час все будет доставлено сюда: костюм, рубашка, галстук и ботинки — полный набор. Служащий госдепартамента должен выглядеть прилично. — Зазвонил телефон, и Хоторн, снова поморщившись от боли, опустился на кровать и снял трубку. — Слушаю?

— Это Генри, Тай. Ты поспал хоть немного?

— Больше, чем рассчитывал.

— Как ты себя чувствуешь? Как рана?

— Я в порядке, швы не разошлись. Филлис сказала, что ты наконец все-таки рухнул в кровать, Хэнк.

— Спасибо... за Хэнка.

— Пожалуйста. Но это не значит, что ты соскочил с моего личного крючка, и, возможно, тебе когда-нибудь придется заполнить недостающие страницы по Амстердаму, но сейчас мы работаем вместе. Кстати, о работе: у тебя есть новости? Что с телефоном в Париже?

— Это особняк в парке Монсо, принадлежащий семье, я бы даже сказал, династии Кювье. Старинная, богатая французская семья. По данным Второго бюро, владельцем особняка является последний представитель династии, ему около восьмидесяти, и у него пятая жена, которая до прошлого года была пляжной девочкой в Сен-Тропезе.

— Зарегистрированы какие-нибудь междугородные звонки?

— Четыре с этой стороны океана. Два с островов в Карибском море и два с материка. Это за последние десять дней. Теперь они будут следить за телефоном и определять местонахождение и номер звонившего.

— А чета Кювье находится в особняке?

— По словам домоправительницы, они в Гонконге.

— Значит, на звонки отвечает домоправительница?

— Да, Второе бюро тоже так считает. Ее зовут Полин, и теперь ее держат под постоянным наблюдением, Как только что-то появится, они сразу сообщат нам.

— Это лучшее, что мы можем попросить от них.

— Могу я узнать, как ты вышел на этих Кювье?

— Извини, Генри, но, может быть, позже... Что еще?

— Есть еще кое-что. Теперь мы располагаем доказательствами, что Ингерсол был связан с Бажарат. — Капитан рассказал о секретном телефоне, спрятанном в кабинете покойного адвоката, и о спутниковой антенне на крыше. — Безусловно, по этому телефону звонили на яхту в Майами-Бич и этому безумному старику на остров.

— Все чаще приходится употреблять слово «безумие», Генри. Я могу понять ван Ностранда, но почему такие люди, как О'Райан и Ингерсол? Почему они участвовали в этом? Бессмыслица.

— Нет, смысл в этом определенно есть, — ответил шеф военно-морской разведки. — Возьмем этого твоего пилота из Пуэрто-Рико, Саймона. Он думал, что у них есть что-то против него, что может потянуть на сорок лет в Ливенворте. Возможно, такая же история с О'Райаном и Ингерсолом. Кстати, ЦРУ направило нам всю имеющуюся на них информацию.

— Между прочим, где Саймон? Что с ним?

— Наслаждается жизнью, проживает сейчас в номере отеля «Уотергейт» за счет любимого Пентагона. Ему персонально устроили церемонию награждения, и не где-нибудь, а в Овальном кабинете, вручили кучу медалей и чек на внушительную сумму.

— Мне казалось, что в эти дни президент совсем не показывается...

— Ты прослушал, это была личная встреча, ограниченный круг присутствующих, никаких фотографий, никакой прессы, всего пять минут.