Роберт Ладлэм - Иллюзии «Скорпионов»

— Они так легко снабдили вас этой информацией?

— Конечно, особенно после того, как я объяснил им, что только что прилетел из Рима и привез для вас очень важное сообщение от барона и что барону очень приятно будет услышать имя человека, который помог мне разыскать вас. А еще я заметил, что они могут рассчитывать на браслет с бриллиантами, на котором начертано имя Равелло. Вы же знаете, как экспансивны богатые итальянцы.

— Да вы просто мошенник, мистер Райлли.

— Начинающий, графиня. Но в этом городе полно настоящего жулья.

— Зачем вы хотели поговорить со мной?

— Боюсь, что это будет стоить вам денег, леди.

— А какую услугу вы можете оказать мне, чтобы я за нее заплатила?

— Могу предоставить информацию.

— Какого характера и сколько она стоит?

— Это два разных вопроеа8 н если быть честным, то я могу ответить на первый, а вот цену назвать не могу. Только вы можете ее установить.

— Тогда дайте ответ на первый вопрос.

— Хорошо. Кое-кто занят поисками двух людей, которыми как раз можете быть вы с юношей, а можете и не быть. Подчеркиваю, что можете и не быть, потому что в это очень трудно поверить, а тогда, значит, у меня просто чертовски богатое воображение.

— Я понимаю. — Бажарат похолодела, опасность была совсем рядом. — Мы те, кто мы есть, мистер Райлли, — сказала она, ничем не выдав своего волнения. — А кто такие те, другие?

— Люди, занимающиеся какими-то темными делами. Может быть, воры, а может быть, посланцы наркомафии, ищущие новые рынки сбыта, или просто аферисты с Сицилии, подбирающие жертву.

— И нас можно спутать с такими людьми?

— По внешнему виду — нет. Женщина гораздо моложе вас, а юношу описывают как неграмотного, здоровенного громилу.

— Абсурд какой-то!

— Да, и я так думаю, но, как я уже сказал, у меня чертовски богатое воображение. Хотите встретиться?

— Конечно, если только это положит конец вашим безумным догадкам.

— Где мы встретимся?

— В городке под названием Фэрфакс, здесь есть что-то вроде гостиницы, называется «Шенандо Лодж».

— Я знаю это место, как, впрочем, и большинство мужей-гуляк в Вашингтоне... удивлен, что вы там оказались. Я буду через час.

— Буду ждать вас на стоянке, — уточнила Бажарат, — не хочу тревожить Данте Паоло, младшего барона ди Равелло.

— Ашкелон!

— Да здравствует Ашкелон! Какие новости?

— Скоро начинаем первую фазу операции, готовьтесь к началу отсчета времени.

— Хвала Аллаху.

— Хвала американскому сенатору.

— Вы шутите?

— Нисколько. Он все для нас устроил, выбранная стратегия оказалась успешной.

— Подробности?

— Они вам не нужны. Но в том случае, если я не спасусь, его имя Несбит. Он может еще понадобиться вам после того, как меня не станет. А ваш Аллах знает, как его можно будет использовать.

Лимузин, за рулем которого сидел Пул, въехал в ворота «Шенандо Лодж». Несмотря на растрепанный вид трех приезжих и поздний час, упоминание имени ван Ностранда обеспечило им два соседних номера.

— Что мы теперь будем делать, Тай? — спросила Кэти, входя в номер, в котором расположились Тайрел и Джексон.

— Закажем поесть, отдохнем и начнем звонить... О Боже!

— В чем дело?

— Стивенс! — воскликнул Хоторн и поспешил к телефону. — Полиция... Они могут все испортить в Шарлотте, арестуют пилотов, и весь наш план полетит к чертям!

— А ты можешь им помешать? — спросила Нильсен, наблюдая за Тайрелом, яростно набирающим номер телефона.

— Все зависит от того, когда они прилетят туда... Капитана Стивенса, срочно, код четыре ноль?.. Генри, это я. Что бы ни происходило в доме ван Ностранда, ты должен нажать на все рычаги и обеспечить полное молчание! — Хоторн замолчал и почти минуту выслушивал собеседника. — Мне придется отозвать некоторые задания, которые я тебе дал, капитан, — сказал он наконец, но уже более спокойным, тоном. — Позвоню тебе через несколько часов и назову несколько имен. Тебе надо будет самым тщательным образом проверить каждого человека: круглосуточное наблюдение, прослушивание телефонных разговоров, компрометирующие материалы... в общем, полный набор... Хорошая мысль, Генри. Между прочим, я тут тоже кое о чем размышляю, можно даже сказать, переоцениваю события, но, правда, они касаются совсем другого. Понимаю, что в данный момент это может прозвучать совсем глупо, но как хорошо ты знал Ингрид? — На лице Хоторна появилась печальная улыбка, глаза медленно закрылись. — Я так и думал. Позвоню тебе ночью, ты будешь в кабинете или дома?.. Конечно, мне не стоило об этом спрашивать. — Хоторн положил трубку и, не снимая руки с телефона, поднял голову и сказал:

— Стивенс согласился с нашим планом, о событиях в поместье ван Ностранда не будет никакой информации.

— Но ведь ван Ностранд мертв! — воскликнул Пул. — И как насчет остальных трупов? Каким образом, черт возьми, они собираются все сохранить в тайне?

— К счастью, туда поехала всего одна патрульная машина, а Стивенс позвонил в полицию за несколько минут до сообщения патрульных. Он наложил запрет на все сообщения, касающиеся смерти ван Ностранда, продублировав запрет так называемым «переменным кодом секретности информации» от имени военно-морской разведки.

— Так просто?

— Вот именно, лейтенант, в наши дни подобные вещи осуществляются таким образом. Не надо больше говорить «хранить в тайне», теперь это делают компьютеры. Сейчас нельзя заниматься шпионажем, не разбираясь в современной технике. Так что я — это, без сомнения, уже история.

— И тем не менее ты отлично действуешь, — сказала Кэти. — Лучше, чем кто-либо другой.

— Хотелось бы, действительно хотелось бы. Если бы только можно было каким-нибудь образом вернуть Кука и Ардисона, еще двоих «бывших»... Черт бы побрал эту суку и всех, кто связан с ней! Мне надо добраться до этих ублюдков!

— Ты близко подошел к ним, Тай, очень близко.

«Близко, — подумал Хоторн, снимая грязную и пропотевшую куртку. — Близко?.. О да, он был близко, настолько близко, что держал ее в объятиях и занимался с ней любовью, думая, что ожили вновь его разбитые мечты. Темная ночь превращалась для него в прекрасный рассвет, встающее из-за горизонта солнце сулило волшебный день. Будь ты проклята, Доминик! Обманщица, обманщица, обманщица! Все, что ты говорила мне, было ложью. Но я найду тебя, сука, обману тебя, как ты обманула меня, заставлю почувствовать боль, которую испытал я. Будь ты проклята, Доминик, я говорил о любви и любил, а ты говорила о любви, но это была всего лишь ложь. Хуже того, ты испытывала ко мне отвращение, Обычное отвращение одного человека к другому, которого он просто использует в собственных целях».

— Но где не она, Джексон? — вслух спросил Тайрел. — Вот это действительно вопрос, не так ли?