Роберт Бирн - Поезд смерти

Сара побледнела, она боялась, что ей станет плохо.

– Так вот чему учит ваша религия? На смерть отвечать смертью?

– Это джихад, священная война. Смерть врагам Аллаха. Сара больше не раздумывала. Тихим, но решительным голосом она спросила, что ей нужно делать.

– Махмед и Джамал сказали мне, что останутся сегодня на ночь в Окленде. Мне приказано сделать копии с заявления, которое они подготовили, разложить их по конвертам и отправить по указанным адресам. Они называют себя “Исламский Молот Аллаха”. Вместо этого я собираюсь написать правду о том, что происходит: что везет поезд, почему его необходимо остановить, кто такой Махмед и что они с Джамалом замышляют. Я предлагаю тебе, Сара: после работы упакуй свои вещи и приходи ко мне. Посмотришь, что я написал, проверишь, все ли правильно. Когда я пишу по-английски, то делаю ошибки. Ты поможешь мне сделать копии и разослать их в газеты, на радио, на железную дорогу, в полицию. А потом мы уедем. Другого выхода у нас нет. Когда все это произойдет, мы не сможем сказать, что ничего не знали. Джамал на работе так плохо говорит об Америке, что рано или поздно им непременно заинтересуется полиция, а потом выйдут на меня... и на тебя. – Алек помедлил и мягко добавил: – Что же касается твоих чувств ко мне, поступай так, как подскажет тебе сердце. Все, о чем я прошу, – подумай над моим предложением. Больше я ничего от тебя не требую. – Его блестящие карие глаза умоляюще смотрели на нее. – Ты ведь придешь вечером? Поможешь мне?

Сара покорно кивнула.

– Хорошо, я приду.

– Идемте со мной, – пригласил Карен одетый в форму служащий. Карен встала, прошла через маленькую приемную, где сидела седоволосая женщина, которая, поджав губы, проводила ее строгим взглядом, и очутилась в кабинете Майка Паноццо, шерифа округа Сатро, штат Невада. Паноццо, мужчина с квадратным лицом и курчавыми темными волосами, оказался моложе, чем думала Карен, – не старше сорока. У него было ничего не выражающее, гладкое лицо – ни одной складки или морщины, словно он никогда не улыбался и не хмурился. Пожав ей руку, шериф пригласил ее присесть.

– Простите, что заставил вас ждать, – сказал он. – Обед длился дольше, чем предполагалось. Примите мои соболезнования по поводу смерти вашего мужа. Для вас это, конечно, большой удар. Чем я могу вам помочь?

– Я хотела бы узнать подробности аварии. Возможно, было бы лучше просто забыть обо всем, но, понимаете, в этом деле столько неясного, столько вопросов, что у меня голова идет кругом. – Карен, одетая, как приличествует вдове, в черное платье, держала в руке носовой платок, будто готовилась вытирать слезы.

– Буду счастлив, если смогу чем-нибудь быть вам полезен, – повторил Паноццо и взглянул на часы. – Простите, но через десять минут у меня назначена встреча.

– Видите ли, то, что сделал мой муж, – взял или позаимствовал лимузин компании, – совершенно на него не похоже. Может быть, у вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Нет, мы не вдавались в подробности. На заводе нас заверили, что он имел разрешение на вождение лимузина, поэтому мы не проводили расследование. В наших документах этот случай фигурирует просто как дорожно-транспортное происшествие.

– Не могли бы вы рассказать мне об обстоятельствах аварии? Я имею в виду, видели ли вы следы заноса, в каком состоянии находились тормоза, не был ли муж пьян?

Паноццо подошел к шкафу и, выдвинув один из ящиков, стал перебирать папки с документами.

– Здесь есть копия донесения. Лучше посмотреть документ, чем полагаться на память.

На низеньком книжном шкафу возле письменного стола стояли несколько призов за игру в гольф и в мяч, пара морских ракушек и целый ряд фотографий, запечатлевших, как решила Карен, родственников и друзей шерифа. Один снимок привлек ее внимание: четверо мужчин в костюмах для гольфа одной рукой поднимали стаканы, в другой держали клюшки. Двоих из них она узнала – это были шериф и Клемент Трейнер.

Паноццо вернулся к столу с папкой в руках и какое-то время изучал ее.

– У вас есть основания подозревать, что здесь что-то нечисто?

– Нет, что вы, никаких оснований.

– Согласно донесению, следов заноса не обнаружено. Машина ехала по относительно прямому участку дороги, где хорошо видна разметка. Содержание алкоголя в крови вашего мужа превышало норму на два пункта, что, конечно, не могло не сказаться на его реакции, особенно если учесть, что он ехал на большой скорости в незнакомой ему машине. Миссис Эллис, иногда аварии случаются из-за сущих пустяков. Скажем, по какой-то причине водитель отвел взгляд от шоссе, может, хотел что-то взять с заднего сиденья, включить радио или пристегнуть ремень безопасности, и – пожалуйста! Ведь очень многие гибнут только оттого, что вовремя не пристегнулись. Возможно, в машину попала пчела или оса. Трудно сказать наверняка. По просьбе дирекции компании Дрэглера, а также учитывая, что ваш муж был уважаемым человеком, мы не сообщили прессе, что он был в нетрезвом состоянии.

Карен подумала, что под “дирекцией компании Дрэглера” он, без сомнения, имел в виду своего хорошего друга и партнера по гольф-клубу Клема Трейнера. Ей следовало соблюдать осторожность, дабы шериф не понял, что она подозревает его в каких-то прегрешениях. Она высморкалась.

– Кто первым прибыл на место происшествия? Мне бы хотелось знать, как оно выглядело в тот момент. Быть в полном неведении – так ужасно...

– Я вас понимаю. Об аварии нам сообщили люди из компании Дрэглера. Видимо, один из охранников ехал за вашим мужем. Наши представители прибыли в одно время с заводским слесарем, который помог им высвободить тело из обломков. Поскольку Эллис, без сомнения, был мертв, “скорая помощь” увезла его прямо в морг.

– А лимузин? Он все еще в каньоне?

– Его достали через час.

Карен хотела спросить, где сейчас находится машина, но испугалась, что ее расспросы насторожат шерифа.

– Наверное, нелегко было вытаскивать машину из пропасти? – рискнула она задать вопрос.

– Да нет, это нетрудно, если иметь соответствующее оборудование. Наши люди хорошо подготовлены к таким операциям. – Немного помедлив, он почему-то добавил, что эту работу производили люди из его отдела, а не какая-либо частная фирма.

Затем Паноццо опять взглянул на часы и поставил папку обратно в шкаф.

– Боюсь, вам придется меня извинить.

– Да, конечно. Спасибо, что приняли меня. Ваш рассказ, поверьте, очень мне помог, я страшно вам благодарна.

– Заходите в любое время. До свидания, миссис Эллис.

– До свидания.

Вот так машина – настоящая красавица! Джо Дори разглядывал ее с восхищением, восторженно любовался ею – такой гордой, сильной, уверенной в себе: она знала, что ей нет равных. Ему особенно нравились грациозные линии, скрывавшие ее вес в двести двадцать тонн. Высотой в шестнадцать и длиной в восемьдесят футов, она была лучшим, новейшим, сильнейшим и красивейшим дизель-электровозом во всей вселенной: федеральное бюро по машиностроению, модель 1000Х, где Х означал экспериментальный вариант. Производитель присвоил ей имя “Сабля-1”, что говорило об одушевленности машины. “Сабля” – потому что она сильная и гладкая, “I” – потому что открывала целую серию локомотивов улучшенного дизайна. Здесь, в свете солнечных лучей, она выглядела еще более внушительно, чем когда Джо увидел ее впервые, – там, в Пенсильвании, в огромном сборочном цехе она казалась гораздо меньше.