Питер Бенчли - Тварь

Когда Тэлли возразил против одного из мнимых фактов Сент-Джона — не резко, не поучительно, а просто заявил, что нет убедительных доказательств, подтверждающих суждение Сент-Джона, что существуют только три вида архитеутиса, и многие ученые считают, что на самом деле могут существовать порядка девятнадцати видов, все с некоторыми отличительными характеристиками, — реакцией Сент-Джона было краткое: «Смехотворно», и он быстро переменил тему разговора. Все это убедило Тэлли, что Сент-Джона не интересовала возможность познать что-то и что он ожидал от Тэлли только одобрения и восхищения всем, что он, Сент-Джон, проделывал.

Самым поразительным было то, что Сент-Джон просто не подозревал о своем невежестве; он искренне верил в ту чепуху, которую сам изобретал. Как будто его ум собирал данные из всех источников — надежных, сомнительных и абсолютно фантастических, отбирал то, что ему нравилось, отбрасывал все остальное и лепил свою собственную непреложную истину.

Большую часть поездки Сент-Джон держался подальше от Тэлли и распорядился, чтобы последний оставался на корме, «где безопаснее», пока сам он читал своей команде лекции о гигантских кальмарах и подводных взрывах. Единственная причина, по которой он счел нужным еще раз заговорить с Тэлли — а это было сделано не в форме вопроса, но в виде гипотетического размышления по поводу плавучести некоторых типов плоти, — заключалась в том, что один из членов команды поинтересовался, как они узнают, убили ли чудовище, ведь коли у него нет плавательного пузыря, то оно, вероятно, пойдет ко дну... или нет?

Сент-Джон казался сраженным этим вопросом до тех пор, пока Тэлли не снабдил его информацией о том, что плоть архитеутиса обладает положительной плавучестью; эти сведения Сент-Джон передал своей команде, преподнеся это так, будто она излилась из рога изобилия его собственного ума.

Тэлли не имел ничего против того, чтобы насыщать Сент-Джона информацией. Но теперь его единственным желанием было убраться с этого судна до того, как коротышка совершит какую-нибудь глупую оплошность, из-за которой их разнесет на куски.

Если бы только они с Мэннингом смогли зафрахтовать судно! Они пытались это сделать, но, кроме старого парома, который нуждался в капитальном ремонте, не было ничего подходящих размеров. Несколько судов среднего размера, принадлежащих правительству, стояли у причалов, но когда Тэлли и Мэннинг делали запросы по поводу каждого из них, то сталкивались с бюрократической путаницей, полностью состряпанной — в чем Тэлли убеждался все больше и больше — Сент-Джоном, который желал сам справиться с этой морской тварью.

Мэннинг еще раз попытался привести судно из Штатов, но путевое время, таможенные формальности, осмотр и пошлины угрожали продержать их на берегу большую часть года.

Тем временем Тэлли понимал, что его шансы, и не исключено, что вообще единственные, последние шансы, которые предоставляет ему судьба, — увидеть, изучить и запечатлеть на пленку животное, которое владело его умом в течение тридцати лет, — уменьшаются с каждым днем. Сезонные изменения температуры воды и Гольфстрима могут подтолкнуть архитеутиса покинуть эти места.

Совершенно очевидно, их единственной надеждой был Вип Дарлинг. Из того, что они слышали о нем, и того, что узнали из разговоров с ним, они поняли, что это идеальный человек для подобного дела: опытный, откровенный, здравомыслящий, крепкий и решительный. Его судно также идеально подходило для такой работы. Как-то вечером, заметив, что Дарлинг с женой отправились куда-то на такси, Тэлли и Мэннинг арендовали ялик и прошли на веслах через Мангровую бухту. Они забрались на судно под покровом длинных теней сумерек, изучили его широкую корму, которая явно была способна выдержать тяжесть огромных катушек кабеля, его двигатель и полки с запчастями, одобрили подъемные устройства и тяговые приспособления, даже наклон носа и тип днища, которые говорили о крепости и устойчивости судна.

Они обсуждали возможность покупки судна у Дарлинга, но на основании нескольких нарочито случайных разговоров с обслуживающим персоналом в «Кембридж бичиз» и с рабочими в доках Тэлли узнал, что судно и человек неразлучны. Покупка судна была практически покупкой этого человека, а этот человек дал ясно понять, что он не продается.

Им еще нужно было обнаружить в Дарлинге его уязвимое место, которым они могли бы воспользоваться. Мэннинг не собирался отказываться от своих намерений. Он утверждал, что, имея достаточно времени, сможет найти ахиллесову пяту и у святого. У него было в запасе еще несколько знакомых, с кем можно поговорить, и несколько должников, с которых можно потребовать уплаты долга.

Тэлли, со своей стороны, больше уже не мог придумать, кого еще можно порасспросить или что еще испробовать. Оставался один человек, с которым он должен был встретиться в этот вечер, но Тэлли предполагал, что разговор сведется к просьбе о деньгах в обмен на обещание рассказать какую-нибудь жирную сплетню о Дарлинге. Таких попыток было уже несколько, но Тэлли отказывался платить, пока не услышит самой информации, и ни в одном случае грязь не стоила и десяти центов.

Но вчера вечером ему позвонил некто Карл Фрит, рыбак. Он сказал, что слышал о попытках Тэлли что-либо разнюхать о Випе Дарлинге и что, возможно, он в состоянии помочь. Единственная причина, по которой Тэлли сразу же не отказался от встречи, заключалась в том, что Фрит начал разговор заявлением, что ему не нужны деньги. Все, чего он хотел, так это справедливости, что бы он ни подразумевал под этим словом.

— Готово, — раздался голос с носа судна.

Сент-Джон спросил у рулевого:

— Мы сейчас там, где нужно?

— Да, сэр.

— На каком расстоянии мы от снаряда?

— Около сотни ярдов.

— Подойди ближе. Я хочу быть уверен, что сигнал достигнет цели.

— Но...

— Подойди ближе, черт возьми. Ты же хочешь, чтобы снаряд сработал, так ведь? Или не хочешь?

— Слушаюсь, сэр.

Пока рулевой включал двигатель и приводил судно в движение, Тэлли отошел как можно дальше. Он постучал по фибергласу и задался вопросом, обладает ли этот материал плавучестью.

Затем Сент-Джон закричал:

— Огонь!

Один из членов команды повернул включатель на зарядном устройстве.

Какое-то время ничего не происходило, стояла полная тишина, но потом послышался грохот, и как будто гигантская рука схватила судно и попыталась поднять его в воздух. А затем вода вокруг взметнулась тысячью брызг.

Наконец судно опустилось, брызги рассеялись, и Сент-Джон прошел на корму и нагнулся над бортом. Мелкая рыба — розовая, красная и коричневая — плавала на поверхности.

— Еще, глубже Он, наверно, находится еще глубже. Нам придется попробовать установить заряд на большую глубину.