Серж Брюссоло - Печальные песни сирен

Он встал, разделся, оставшись только в плавках, сел на край платформы, свесил ноги и надел ремни блока баллонов. Лиз отрешенно смотрела на него, не в силах вернуться к реальности. Дэвид застегнул пряжки, поднес ко рту наконечник, проверяя работу редукционного клапана.

— Сойдет, — наигранно-беспечным тоном сказал он. — Раз нужно идти, значит, нужно! Салют, Лиззи, до скорого. Пока старина Нат дрыхнет, можешь поиграть с его пиписькой.

Сострив, он спрыгнул и исчез в успокоившейся непроницаемой мути.

Лиз рассеянно посмотрела на завихрения, оставшиеся после него; вскоре поверхность воды обрела свой обычный вид сине-зеленого зеркала. Сонливость овладела девушкой. Она перепугалась, вскочила на ноги, борясь с головокружением, которое засасывало ее в невидимую бездну. Чтобы успокоиться, Лиз заставила себя детально рассмотреть станцию, но она была как и все: стены, покрытые плесенью, кучка бледных грибов величиной с тыкву… И на каждом металлическом предмете налет красной ржавчины, размещавшей свои алые кружева разрушающими гирляндами. Курчавый лишай мхом покрыл сиденья. Тут и там бегали крысы, ища укрытия в трещинах. Чуть дальше с краев платформы свешивались удочки. Концы их были прижаты камнями; в тусклую воду свешивались грубо сделанные крючки с кусочками мяса. Лиз вздрогнула, поняв, что на вид пустынная станция обжита. Встревожившись, она настороженно посмотрела в сторону пролета с указателем «Выход/Пересадка». Если уж кто-нибудь и прятался, то именно в этом облицованном проходе. Она замешкалась. Из-за головокружения ноги плохо держали ее. Напади на нее кто-либо, и она не сможет защищаться. И все же, несмотря ни на что, Лиз двинулась вперед. Стены пролета были разрисованы наивными рисунками, сделанными неумелой рукой. Первые напоминали о катастрофе, последующие отражали повседневную жизнь уцелевших. Схематические сценки, напоминавшие детские рисунки, затрудняли их толкование.

Во многих местах струйки воды размыли фрески, удалив краски, сделанные из глины и естественных красителей. Лиз казалось, что она осматривает доисторическую пещеру. По обе стороны прохода лежали человеческие скелеты. Высокий процент влажности облегчил разложение трупов; между их буро-желтоватыми костями устроили норки крысы.

Этот некрополь потряс Лиз. Обследуя ответвления метро, она впервые увидела «нормальные» трупы. До этого ей всегда встречались кожаные мумии, и никогда — поврежденные останки. Может, газ не проник в этот карман? Но по крайней мере его очень незначительная концентрация не оказала стабилизирующего эффекта на организм еще живых людей.

Лиз замерла, встревоженная эхом отголоска далекой пульсации под ее подошвами. Сначала она подумала, что это ее собственное сердце борется с избыточным количеством углекислого газа, и биения его отдаются в ушах… но это было нечто другое. Источник вибрации — какие-то строительные работы. Ритмичный барабанный стук, затерявшийся в лабиринте туннелей. Это походило также на ритмичное постукивание работающего компрессора. Лиз приложила пальцы к облицовке. Фаянсовые плитки тихо дрожали. Насос! Затерянный в водах насос продолжал работать… Лиз вдруг озарило. Да! Насос или рециркулятор воздуха! В свое время такие насосы установили на самых отдаленных от поверхности линиях! Они обеспечивали вентиляцию станций, углубленных на тридцать — сорок метров под городом. Действуя по принципу зеленых растений, они отсасывали углекислый газ и синтезировали кислород. Так вот почему те, кто остался в метро, выжили в разбросанных воздушных карманах, никогда не дыша нормальным воздухом! Где-то в глубине туннелей компрессор обновлял запас кислорода, пропуская по еще нетронутым каналам миллионы литров чистого воздуха.

Лиз нахмурилась. Нет, слишком уж это поспешный вывод. Нужно еще принять во внимание износ рециклирующих зарядов! Механизм, насыщенный углекислым газом, остался без присмотра и сейчас, возможно, способен лишь восстанавливать обедненную смесь газа! Спасая уцелевших от удушья, компрессор не обеспечивал их чистым атмосферным воздухом, а только создавал климат, пригодный для простейшего физиологического обмена.

Лиз пришлось бы раздуть легкие, чтобы убедиться в этом! Она прислонилась к стене. Это возбуждающее открытие лишило ее равновесия. Она спросила себя, не пострадали ли ее виски от взрыва. Чтобы проверить это, Лиз осторожно засунула палец в ушной канал. Вынув его, увидела, что он слегка испачкан кровью. Никаких серьезных повреждений. Обычная компрессия, ее последствия пройдут через несколько дней.

…Где же находится рециркулятор? На какой-то большой станции, Лиз была уверена. Станция «Кайзер Ульрих III» вполне подходила для этого. Лиз постаралась представить себе этот агрегат. Без сомнения, это огромный вентилятор с паутинообразными разветвлениями, питаемый атомной батареей. У нее опять закружилась голова. Мысли обжигали мозг, она чувствовала, как они суетятся, подобно красным муравьям. Нелепая галлюцинация овладела ею: голая женщина с раздвинутыми ногами, вдетыми в хомутики операционного стола, рожала младенца-водолазика. Врач скальпелем перерезал пуповину, выходящую из окровавленного чрева матери. Он сказал: «Сожалею, мадам, ребенок не дышит. Взгляните, его иллюминатор не запотел».

…В бутике крупного торговца животные со снобистскими улыбками примеряли на себя одежду из человеческой кожи…

Лиз упала на колени, разбросав хрупкие кости скелета. Пища от страха, крысы бросились врассыпную. Девушка пронзительно вскрикнула, поднесла руку ко лбу. Горячая пульсация, кажется, билась над ее бровями. Она задрожала. Ногти на ее пальцах приобрели фиолетовый оттенок. Смутно подумалось: «Синюха…» Потом натиск образов замедлился, и в глубине пролета Лиз увидела старика, пристально смотрящего на нее. Это уже не была галлюцинация. Старик передвигался на четвереньках. Был он наг, и кожа его, посиневшая от недостатка кислорода, придавала ему вид инопланетянина из мультфильма. Седые грязные волосы гривой спадали на его шею и лицо. Лиз видела, как он приближается, и не сделала ни малейшей попытки защититься. Приблизившись к девушке, он поучительно поднял палец и, дыша ей гнилью в лицо, тенором адвоката заговорил:

— Бум-бум! Слушай сердце Бога, бьющееся внутри земли. Бум-бум! Диастола-систола суть раздатчики жизни! Бум-бум! Слушай, самка, барабан в его голове!

Он выбросил вперед руку, но ногти его скользнули по резиновому комбинезону Лиз. Девушка упала на спину и, пятясь, на локтях поползла назад. Она заметила, что у старика впалая грудь, а ребра осели, будто грудная клетка атрофировалась после долгих лет тюремного заключения; его легкие опали.