Джон Джойс - Файлы фараонов

— Это сделала ты, Мария?

— Нет, Тео. Вмешательство в работу «Дедала» исказило бы результаты эксперимента. Хотя мы испытали некоторое неудобство, реальной опасности не было. Я лишь наблюдала за происходящим.

— Значит, коррективы внес робот, — сказал Маккарти.

— Это так, профессор. Если бы в прошлую среду самолетом управлял «Дедал», он компенсировал бы сбой еще до того, как двигатели машины заглохли.

Сидевшие в кабине пилотов услышали в наушниках голос эль-Вассефа:

— Кто-нибудь объяснит нам, что происходит?

— Скажите им, что не «Дедал» заставил самолет в прошлую среду рухнуть на землю, — выдавил капитан Дэнверс. — Это была ошибка пилота.

По команде Марии «уисперер» совершил пологий разворот и по широкой дуге огибал Восточную пустыню.

— Мария, ты можешь определить, какая сила воздействовала на датчики? — спросил Тео, поднявшись из кресла и подойдя вплотную к сидевшему перед экраном компьютера Биллу Маккарти.

— Сигнал, который вызвал сбой системы, зарегистрировали лазерные сенсоры и мембраны акустической аппаратуры. Мощный всплеск энергии приборы восприняли как опасную близость к земле и направили соответствующую команду основному бинарному процессору. Нейрочип просто не имел времени сопоставить собственные данные с показаниями радара. Машина резко пошла вверх. Однако через три и семь десятых секунды «Дедал» обнаружил несоответствие, ввел необходимые коррективы и выровнял самолет.

— Что здесь, в этой чертовой пустыне, может явиться источником такого сигнала? — изумился Маккарти.

— Скажем, военная радарная установка, — ответил Дэнверс. — На Среднем Востоке их сейчас полно.

— Или микроволновый спутниковый передатчик? — предположила Маргарет Сполдинг.

— Мы можем попросить полковника обратиться к своим Друзьям в ВВС, — вступил в разговор Мэлоун. — Доктор Гилкренски, ваш компьютер располагает информацией о том, откуда этот сигнал исходил?

— Да, мистер Мэлоун, — улыбнулась с экрана Мария. — Мне неизвестен тип аппаратуры, способной генерировать подобный уникальный пучок энергии — он уникален, но местонахождение источника не вызывает никаких сомнений.

— Уникален? — переспросил Гилкренски, пристально глядя на экран. — И ты хочешь сказать, что знаешь, откуда он пришел?

— Совершенно верно, Тео. Лазерные сенсоры и акустические датчики сработали одновременно, однако мы не видели вспышки, не слышали звука — кроме, само собой, сирены. Сигнал воздействует на аппаратуру так же, как луч света и звуковая волна, но имеет абсолютно иную природу. В этом и заключается его уникальность.

— Что же такое может быть там, внизу? — Лицо Мэлоуна выражало полное недоумение.

— В обоих случаях самолет с «Дедалом» на борту находился в воздушном пространстве над плато Гиза, точнее — над великой пирамидой Хеопса…

Колеса шасси «уисперера» коснулись взлетно-посадочной полосы каирского аэропорта в двадцать один час шестнадцать минут. Чуть позднее, когда машина оказалась в ангаре и члены комиссии спустились по трапу на бетонный пол, Тео, задержавшись вместе с командиром корабля и Маргарет Сполдинг в кабине, протянул руку капитану:

— Я благодарен за то, что вы сказали об ошибке пилота. Это многое упрощает.

— Для вас, мистер Гилкренски, — заметила Сполдинг. — Но никак не для капитана Дэнверса.

— Оставь, Маргарет, — вздохнул тот. — Я запаниковал, по-другому это и не назовешь. Рад, что хватило мужества признаться в собственной слабости перед комиссией. В противном случае меня бы вышвырнули вон. Да и тебя тоже.

— А теперь? — спросил Тео. — Вы рассчитываете сохранить лицензию?

— Конечно, поскольку возложить всю вину за аварию только на меня нельзя. Так или иначе скоро на пенсию. Мои дни за штурвалом сочтены. А жаль! Я отдал небу всю жизнь!

Гилкренски откинулся на спинку кресла.

— Как я понял, вы намеревались открыть летную школу? Дэнверс покосился на Маргарет.

— Так, мечты. Помимо истории с «Дедалом», есть и другие, скажем… личные факторы, которые помешают их осуществлению.

— Деньги?

— Да, сэр. — Дэнверс удрученно склонил голову. — Деньги.

— Небо и для меня значит очень многое. Чтобы не потерять навыка, время от времени требуется проходить тренировочный курс. Если вы не будете против, я вложил бы свои средства в ваш бизнес.

Вертолет «белл» поднялся в воздух над каирским аэропортом и взял курс на запад, в сторону центра города, где высилась громада «Олимпиад-Нил». Гилкренски впервые попросил неразговорчивого майора Кроуи занять место второго пилота, предоставив Лерою Мэннингу возможность предаться воспоминаниям о вчерашней встрече женщины своей мечты.

Сидя в пассажирской кабине с «Минервой» на коленях, Тео увлеченно вел беседу с Биллом Маккарти. Томас Харгривс и Джеральд Макгуайр уткнулись лбами в иллюминаторы.

— Так что ты думаешь о теории, которую Мария высказала относительно пучка энергии?

— Не знаю, Тео. По-моему, это дичь какая-то. Не свет и не звук, но действует так же, как они. Да еще исходит от пирамид! Абсурд!

— Согласен. Источник должен быть творением человека.

— Нет! Дело в другом. Твоя «Минерва»… Мария… называй как хочешь… Слишком много в ней от настоящей Марии, вот в чем абсурдность ситуации. А чушь о земной энергетике, которую мы выслушивали на обратном пути?

— Но Мария занималась этим вопросом. Она писала книгу о древних системах верований.

— Знаю. Для реальной Марии такой интерес был совершенно естественным. Меня лично он даже восхищал. Но серьезно обсуждать потусторонние силы с компьютером? Сумасшествие! Если в ходе официального расследования «Минерва» начнет объяснять членам комиссии тонкости космологии, это никак не будет способствовать росту твоего авторитета. Ни один нормальный человек не захочет тратить деньги на приобретение машины с искусственным интеллектом, который ищет разгадку «тайной власти пирамид». Окажи себе услугу, Тео, перепрограммируй ее!

Гилкренски задумчиво посмотрел на обтянутый черной кожей чемоданчик.

— И все же идея с пирамидами заслуживает изучения. Других объяснений у нас пока нет.

— Займись этим без меня, Тео. Эль-Вассеф найдет десяток разумных причин, вызвавших сбой аппаратуры. Нам останется лишь ломать голову над новой системой защиты. Когда она будет готова, мы сможем с чистой совестью укладываться спать.

— Наверное, ты прав, — согласился Гилкренски, но в его голосе уверенности не слышалось.

Лерой вновь почувствовал себя мальчишкой.

Целый день он метался на вертолете между аэропортом, отелем и местом падения «уисперера», мысленно повторяя одно слово — «Фарида»!

Прошлой ночью они провели вместе всего час — за разговорами в кофейне на первом этаже «Олимпиад-Нил». Отбросив за спину капюшон галабии, Фарида выглядела еще более привлекательной, невинной и соблазнительной.