Питер Дойтерман - Сезон охоты

Дама откинулась мощным телом на спинку кресла, всем своим видом демонстрируя, что не привыкла к подобному тону. Фостер решил, что пора вмешаться.

— Видите ли, часть проблемы состоит в том, что мы не знали об исчезновении дочери Эдвина Крейса, — начал было он, но Беллхаузер повелевающим жестом подняла руку, и Фостер покорно умолк. Дама с сомнением оглядела Дженет.

— Возможно, мне следует кое-что разъяснить вам, агент Картер. Но вы должны пообещать, что все сказанное здесь не пойдет дальше этого кабинета. — Голос Беллхаузер сейчас звучал уже не так злобно.

— Вы уверены, что мне нужно это знать? — неуступчиво спросила Дженет. — Если таков приказ, я готова забыть мистера Крейса. Мой интерес к нему носил исключительно профессиональный характер, отнюдь не личный.

Беллхаузер задумалась. Фостер по-прежнему молчал.

— По-моему, нужно, — решила наконец Беллхаузер. — Даете слово?

Дженет вновь бросила испытующий взгляд на Фансворта, но тот хранил строгий нейтралитет. Это же он поделился с ней всякими байками о Крейсе, а теперь делает вид, будто впервые о нем слышит. Дженет не могла понять, какую игру ведут ее собеседники, но если им так хочется, можно и поиграть.

— Да ради Бога, — согласилась она. — Даю вам слово.

— Отлично. На протяжении многих лет до прихода нынешней администрации между отделом контршпионажа ЦРУ и зарубежной контрразведкой ФБР существовала некоторая напряженность в отношениях. Действующее руководство пошло на сближение этих структур с целью оздоровления обстановки. Эдвина Крейса откомандировали в ЦРУ в порядке обмена. А один из их оперативных работников был временно направлен в ФБР. — Беллхаузер впилась в лицо Дженет инквизиторским взглядом, но та хлопала широко открытыми глазами, симулируя полное неведение. — Назначение Крейса в ЦРУ знаменовало собой решительный шаг к интеграции. Он проходил обучение и работал с лучшими специалистами по части охоты на людей. Принимал участие в некоторых операциях, которые проводились на грани допустимого... По милости наших законников, которые пишут уставы, связывающие нам руки. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Полагаю, что речь идет о правиле, запрещающем ЦРУ действовать на территории собственной страны.

— Совершенно верно. Подобно тому, как вооруженные силы не имеют права гоняться за преступниками внутри границ Соединенных Штатов. Posse comitatus [10], знаете ли... Проблема заключается в том, что наши противники нередко оборачивают это правило себе на пользу.

— А тут еще бывает, что и наши переходят на их сторону, — пригорюнившись, сочувственно заметила Дженет просто для того, чтобы поддержать беседу.

Беллхаузер моргнула, бросила призывный взгляд на Фостера, после чего они оба уставились на Фансворта.

— М-да, тут, значит, вот как... Когда я получил распоряжение закругляться с делом Крейса, я вкратце рассказал ей о Гловере... Точнее, рассказал, что я о нем слышал... Само собой разумеется, лично я не знал, что там у них произошло, — не поднимая глаз и запинаясь, промямлил Фансворт.

Фостер высоко поднял брови.

— Вот как, мистер Фансворт? Для нас это сюрприз! Мистер Марченд был убежден, что вы не могли знать о случае с Гловером.

Фостер, конечно, был большой шишкой, но Фансворт как-никак руководил оперативным подразделением и в этом качестве мог позволить себе и огрызнуться. Особенно когда всякие там замы да помощнички пугают его своим боссом.

— Когда кое-кто оказывается по уши в дерьме, вот как в том случае, об этом так или иначе узнают все, — одарив Фостера по-отечески нежной улыбкой, назидательно произнес резидент. — Советую вам этого не забывать, мистер Фостер, если вдруг доведется вернуться на оперативную работу.

— Давайте к делу, — предложила Беллхаузер. — А именно. Когда после инцидента в Милвуде Крейса погнали из ФБР, ему были предложены определенные условия ухода на заслуженный отдых вместо позорного увольнения. Состояли они в том, что ему на веки вечные запретили заниматься оперативной работой, тем более в том качестве, в каком его использовали в ЦРУ.

— И на что он должен был жить? — поинтересовалась Дженет.

— Ларри Тэлбот вот здесь пишет, что он преподавал математику на младших курсах окружного колледжа в Монтгомери, — ответил Фансворт, заглянув в какой-то листок бумаги. — После исчезновения дочери уволился.

— Суть в том, агент Картер, — повысила голос Беллхаузер, — что Крейсу запрещалась только деятельность, связанная с обеспечением правопорядка. А также охранная деятельность — в коммерческой, частной, компьютерной или какой там еще области.

— Понятно, — кивнула Дженет. — Но...

— Вопрос к вам, агент Картер. — Фостер подался вперед. — Как вы считаете, после того, как дело ушло в Вашингтон, Крейс будет активно заниматься поисками своей дочери?

Дженет вовремя вспомнила, что уже высказывала свое мнение по этому поводу Фансворту, а он, несомненно, ознакомил с ним столичных гостей.

— Считаю, что будет, — пришлось признаться ей. — Он, как я догадываюсь, уже поработал с одним из возможных свидетелей. Но дело закрыли прежде, чем мне удалось что-либо выяснить. Доказательств, естественно, у меня никаких нет.

Беллхаузер разочарованно вздохнула. Фостер нахмурился и принялся постукивать карандашом по краю стола.

— По-моему, Крейса можно понять. С его точки зрения, ФБР просто умыло руки. Он ведь знает, как работает Управление по розыску пропавших. Это же его дочь, в конце концов! — не сдержалась Дженет. Ее слова были встречены гробовым молчанием.

Беллхаузер окинула ее презрительно-жалостливым взглядом и поднялась из обрадованно крякнувшего кресла. Выпрямившись во весь рост, она еще больше угнетала своими габаритами.

— Благодарим вас, агент Картер. Считаю, вы рассказали нам все, что мы хотели выяснить. Признательны за вашу помощь. Доложим в вышестоящие инстанции.

Дженет тоже встала и обернулась к Фансворту.

— Это все, сэр?

Тот взглянул на Беллхаузер и Фостера, словно испрашивая их согласия, затем кивнул:

— Да, свободны.

— А если вдруг опять возникнет что-нибудь насчет мистера Крейса?

— Немедленно информируйте мистера Фансворта, — ответил Фостер. — И в случае необходимости мы сами займемся мистером Крейсом. Не думаю, правда, что вы с ним снова пересечетесь...

— По его или по вашей инициативе, агент Картер, — многозначительно добавила Беллхаузер, и вся троица выжидательно уставилась на нее, чтобы убедиться, что она поняла предупреждение.

— Ясно, — равнодушно буркнула Дженет, будто все это не имело для нее никакого значения.

Сокрушенно качая головой, она покинула кабинет Фансворта и вернулась к себе в клетушку. Тэлбот горел нетерпением узнать подробности, однако Дженет сказала только, что беседа касалась Эдвина Крейса и теперь все уладилось. Тэлбот был явно разочарован, и ей пришлось признаться, что она получила приказ не распространяться на эту тему. Когда же Дженет неосторожно добавила, что Фансворт, возможно, посвятит его в детали, если сочтет нужным, Ларри разъяренным носорогом вылетел из ее клетушки. А она пошла за кофе. Там она задержалась и около получаса обсуждала с другими агентами дело об угонах грузовиков. Вернувшись, обнаружила, что Билли очнулся от послеполуденного сна и хочет знать, из-за чего поднялась такая шумиха. Она информировала его в самых общих чертах, подчеркнув в заключение, что ей велено держаться подальше от Эдвина Крейса. Билли тоже сбегал за кофе, и они увлеченно поговорили о том, как эти зануды из штаб-квартиры обожают командовать, а дело делать ни фига не умеют.