Нельсон Демилль - Без права на пощаду (Школа обаяния)

На прием у финского посла явился сам Холлис.

И вот, через год, здесь, на площади Дзержинского, Холлис соглашался с Суриковым, что так или иначе, но они завершают свою опасную связь.

– Вам нужна информация, – говорил генерал. – Я назвал вам свою цену. Но хочу вас предупредить еще раз, полковник. Если я выполню вашу просьбу, нам обоим нельзя будет оставаться в России.

– Вы знаете полковника КГБ Бурова? – спросил Холлис.

– Возможно.

Генерал встал.

– Мы тут слишком задержались. В следующее воскресенье я приду на могилу Гоголя. В час дня. И вы расскажете, как вы доставите меня на Запад, а я передам вам половину секретных сведений. Вторую половину я предоставлю в ваше распоряжение, когда окажусь в Лондоне. До встречи.

Суриков молча повернулся и пошел через площадь. Холлис только сейчас понял, что недооценивал генерала. У предательства Сурикова не было видимых причин – он ни разу не взял ни рубля, ни доллара и не требовал перевести деньги на его имя в швейцарские банки. Он не надоедал Холлису просьбами достать ему что-нибудь из американского магазина. Генерал не менял своих идеологических взглядов. Судя по его же словам, он лично не пострадал от этой системы. Ни он и никто из его семьи не отбывали срок в лагере или ссылке. Должность Сурикова была самого высокого ранга. Он принадлежал к советской военной элите и пользовался всеми ее привилегиями. Можно сказать, кандидатура, не подходящая для шпионажа. И вот теперь генерал дал понять, что знает себе цену.

Сэм Холлис вошел в кегельбан, расположенный в подвальном помещении канцелярии. Это было любимым местом отдыха многих сотрудников посольства. Холлис купил в баре банку пива и присел у стойки.

Последнее время его неотступно преследовали мысли о Лизе Родз. Он даже старался заставить себя не думать о ней. Теперь он считал себя ответственным за ее безопасность. С тех пор, как Сэм стал некой движущейся мишенью, он не мог допустить, чтобы Лиза находилась рядом.

Временами Сэм задумывался о том, стоила ли эта игра их жизни. Он размышлял о Греге Фишере, Джеке Додсоне, Эрни Симмзе, о военных летчиках, считавшихся погибшими или пропавшими без вести.

Сэм маленькими глотками пил пиво и наблюдал за играющими.

Россия, как казалось Холлису, более чем другая страна, в которой он когда-либо служил, изменяла людей – приезжали туда одним человеком, а уезжали другим. Здесь каждый американец находился под пристальным наблюдением своих и чужих. Ты просыпался в напряжении, жил в напряжении и засыпал в напряжении.

Подошел Сэз Айлеви со стаканом скотча и присел рядом.

– Покатаем шары пару партий? – предложил Холлис.

– Во «фрейм»? Нет, благодарю.

Холлис понимал, почему Айлеви захотел встретиться с ним именно здесь. Вокруг стоял такой шум, что любые «жучки» не сработали бы, как и направленные микрофоны кагэбэшников, установленные в соседних домах. Кроме того, Сэз подозревал, что безопасные комнаты напичканы подслушивающими устройствами американских спецслужб.

– Ас явился? – спросил Айлеви.

– Да.

– Он поможет нам в этом деле?

– Думаю, да.

– Почему вы так считаете, Сэм?

– Просто интуиция.

– Гм... Довольно шатко. Теперь, когда мы наедине, почему бы вам не рассказать мне о французской супружеской паре, с которой вы беседовали? А также о вашей поездке в Можайск? Вы даже можете мне рассказать то, о чем я никогда не думал вас спрашивать.

– Я усматриваю в этом соперничество между нашими службами, Сэз. И поэтому защищаю свою собственную крошечную вотчину. Это придает мне ощущение ценности и значимости.

– Ладно, пока мы можем следовать каждый своим путем. Но прошу об одном – соблюдайте осторожность в разговоре с Пентагоном, а я буду также вести себя с Лэнгли.

– Почему?

– Вы знаете почему. Это дело настолько серьезно, что они попытаются взять его в свои руки. Затем вмешаются госдепартамент и Белый дом, и мы превратимся в ничтожных марионеток, управляемых болванами. Однажды мы рисковали жизнью на войне, Сэм, после которой стало ясно, что она была бессмысленна. Все еще не перестали злиться из-за этого? Вам бы еще хотелось рассчитаться с Вашингтоном? А может быть, вернуть домой хотя бы несколько пилотов? Вы же знаете, что их там нет, Сэм. И я тоже знаю.

Холлис посмотрел Айлеви в глаза.

– Я стараюсь следовать здравому смыслу и логике, Сэз. Но никогда, слышите, никогда больше не пытайтесь обрабатывать меня подобными аргументами. Не лезте в прошлое. Это мое личное дело.

Айлеви выдержал его взгляд и кивнул.

– О'кей. Это удар ниже пояса.

Он подошел к бару и вернулся еще с двумя банками. Протянул полковнику пиво и сказал:

– Я думал об Асе. Не знаю, позвонит ли он? А вы как думаете?

Холлис знал, что это означает: «Докажите мне, что ваш человек не двойной агент», – и напомнил Айлеви:

– На него всегда можно было положиться.

– Похоже, это так. Все, что он вам передавал, проверено и моими людьми, и вашими. И все же...

Холлис разглядывал Айлеви: итальянский синий шелковый костюм, сшитая на заказ рубашка и галстук «Либерти», начищенные до блеска туфли. Сэз тратил кучу денег на отличную одежду. Говорили, что в Москве он одевается лучше, чем в Вашингтоне. Похоже, это была демонстрация специально для русских. В Большом театре он всегда появлялся только в смокинге.

– Как у вас сейчас дела с сексом, Сэз? – перебил его мысли Холлис.

– Полагаю, это довольно личный вопрос.

– Нет, профессиональный.

– Ну... Мне не надо напоминать вам, как недавно нашим морским пехотинцам, что местные девицы запрещены. Вообще-то, теоретически, у наших коллег имеются жены.

– Ну, это теоретически.

– А в данный момент в посольстве находятся тридцать две одинокие женщины, и наверняка двадцать из них уже с кем-нибудь спят.

– Неужели? А откуда вы знаете?

– У меня здесь на каждого досье. Отвратительно, правда?

– Воздержусь от комментариев.

– Что касается женщин из других западных посольств, то интимные отношения с ними запрещены сотрудникам спецслужб, коими являемся мы с вами. Нам можно спать только с американками. Вы могли бы пошататься по валютным барам и найти там американскую туристку.

– А вы так и делаете?

– Иногда... Уверен, что ваша жена не вернется. Тем не менее пока вы не получите развод, придется играть по правилам. – Он улыбнулся и похлопал Холлиса по плечу. – О чем задумались, Сэм?

– Просто уточняю правила.

– Что произошло между вами и Лизой? Это – профессиональный вопрос.

– Загляните в свое досье.

– Дело ваше, – холодно сказал Айлеви. – Но поговорим о деле.

– Вообще-то оно принимает новый оборот.

– Что такое?

– Ас хочет переправиться на Запад.